– Дядя, – сказал мальчик, – торий уже привезли. Что нам делать?

Торий… Торий? Голова его раскалывалась на части, и он никак не мог связать с этим словом ничего определенного.

– Сейчас… я приду… А что с Россом? Он мертв?

– Жив.

– Сильно ранен?

– Кажется, больше всего пострадали глаза. Внешних повреждений он не получил, но ничего не видит. Так что делать с торием, дядя?

– К черту торий! Пусть его увозят обратно.

– Что?

Каргрейвз пытался подняться на ноги, но он был слишком слаб, голова кружилась. Он вновь уронил голову и попытался привести в порядок вихрь мыслей, проносившихся у него в мозгу.

– Не валяй дурака, Арт, – раздраженно пробормотал он. – Торий нам больше не понадобится. Путешествие закончено, и мой замысел был сплошным недоразумением. Отошли эту отраву назад.

Все плыло перед его глазами, и он зажмурился.

– Росс…

Он вновь пришел в сознание от прикосновения чьих-то рук. Арт и Морри осторожно, но настойчиво ощупывали его.

– Спокойно, док, – послышался голос Морри. – Ну, – юноша нахмурил брови, – с Россом, кажется, все в порядке, за исключением глаз. Но он говорит, что чувствует себя нормально.

– Он… ослеп?

– Ну, в общем, он ничего не видит.

– Его нужно срочно отвезти в больницу. – Каргрейвз уселся и попытался встать на ноги. – Ох! – простонал он и вновь опустился на пол.

– Нога, – догадался Арт.

– Давай-ка посмотрим. Сидите спокойно, док.

Мальчики осторожно сняли ботинок с его левой ноги и стянули со ступни носок. Морри внимательно осмотрел ногу.

– Что думаешь, Арт?

– Или растяжение, или перелом, – ответил Арт, изучив ступню. – Хорошо бы сделать рентген.

– Где Росс? Надо отвезти его в больницу, – настаивал Каргрейвз.

– Конечно, конечно, – согласился Морри, – и вас вместе с ним. Мы уже перенесли Росса в укрытие.

– Я хочу на него посмотреть.

– Сейчас. Подождите секунду, я только подгоню машину.

Доктор проковылял к люку, опираясь на здоровую ногу и плечо Арта. Спускаться на землю было очень больно, и, добравшись до машины, доктор с большим облегчением опустился на сиденье.

– Кто там? – спросил Росс, когда доктор входил в комнату, опираясь на своих юных товарищей.

– Это мы, – ответил Арт.

Каргрейвз увидел Росса, лежащего на койке с носовым платком на глазах, и проковылял к мальчику.

– Как ты, парень? – спросил он внезапно осипшим голосом.

– А, это вы, док. Все в порядке. Я могу выдержать и не такое. А вы как себя чувствуете?

– Нормально. Что у тебя с глазами?

– Ну… Честно говоря, сейчас они работают неважно. Я вижу только пурпурные и зеленые вспышки.

Он старался говорить спокойно и даже весело, но на его шее часто пульсировала жилка. Каргрейвз потянулся к платку на его глазах. Морри взял его за руку.

– Оставьте платок в покое, док, – жестко сказал он. – Там нечего смотреть. Подождите, пока мы не доставим его в больницу.

– Но… хорошо, хорошо. Только давайте займемся этим поскорее.

– Мы только дожидались, пока вы придете в себя. Арт отвезет вас в город.

– А что будешь делать ты?

– Лично я, – заявил Морри, – собираюсь засесть на крыше с запасом бутербродов и патронов. Когда вы вернетесь, найдете меня там.

– Но… – начал было Каргрейвз, но, пожав плечами, махнул рукой.

Когда они вернулись, Морри спустился и помог Каргрейвзу войти в помещение; вслед за ним Арт ввел в убежище Росса. Глаза юноши были забинтованы, а из кармана куртки торчали темные очки.

– Как дела? – спросил Морри, пристально разглядывая товарища.

– Слишком рано говорить что-либо определенное, – устало произнес Каргрейвз, опускаясь в кресло. – Видимых повреждений нет, но, кажется, парализован зрительный нерв.

Морри прищелкнул языком, но ничего не сказал. Росс нащупал стул и уселся.

– Успокойся, – сказал он Морри. – Все будет в порядке. Это что-то вроде шока от яркой вспышки. Доктор мне все рассказал. Порой такое длится до трех месяцев, но потом все проходит.

Каргрейвз закусил губу. Врач рассказал ему гораздо больше, чем Россу. «Это» проходило не всегда, порой слепота оставалась на всю жизнь.

– А вы как, доктор?

– Небольшое растяжение и ушиб спины. Но меня уже подлатали.

– И все?

– Еще нам обоим сделали противостолбнячный укол, но это так, на всякий случай.

– Ну и славно, – сказал Морри бодрым голосом. – Думаю, очень скоро наша фирма возобновит работу.

– Нет, – отрезал Каргрейвз. – На этом все кончено. Я пытался объяснить этим балбесам, пока мы ехали из больницы, но они не слушали. Так вот. Наша деятельность прекращается, фирма лопнула.

Ни один из мальчиков не проронил ни звука. Доктор продолжал, повысив голос:

– Полет на Луну отменяется, разве вам не ясно?

Морри посмотрел на него и невозмутимо спросил:

– Вы сказали, «фирма лопнула». Хотите сказать, что у вас больше нет денег?

– Ну, не то чтобы совсем, дело в другом. Я хотел сказать, что…

– У меня есть несколько облигаций серии «Е», – произнес Росс, поворачивая забинтованную голову.

– Не в этом дело, – мягко ответил Каргрейвз. – Я очень благодарен тебе за предложение, не думай, что я его не оценил. И не думайте, что я с легким сердцем отказываюсь от своих замыслов. Но мне открыли глаза. Я делал все неправильно – неправильно с самого начала. Все это было чистым безумием. Я позволил своим чувствам взять верх над разумом. Как я мог втянуть в эту авантюру вас, детей? Твой отец был прав. Теперь я должен подумать о том, как мне все это исправить.

Росс протестующе замотал головой. Морри взглянул на Арта и спросил:

– Как тебе это нравится, наш экспедиционный врач?

Арт хотел что-то сказать, но передумал. Он подошел к аптечке и вытащил оттуда градусник. Вернувшись назад, попросил:

– Откройте-ка рот, дядя!

Каргрейвз открыл рот, чтобы ему ответить, но Арт сунул туда термометр.

– Сидите на месте, пока измеряется температура.

И засек время по наручным часам.

– Что? Да какого…

– Закройте рот, больной!

Рассерженный Каргрейвз тем не менее подчинился. Пока измерялась температура, все хранили молчание.