Логика проста и стандартна. Десятью годами раньше Международный суд (ICJ) был сочтен неприличным форумом за то, что он рассмотрел обвинения Никарагуа против Вашингтона. Соединенные Штаты отвергли юрисдикцию ICJ, и когда суд осудил США за «незаконное применение силы», повелев Вашингтону прекратить международный терроризм, нарушения договоров и нелегальную экономическую войну и обязав его выплатить значительные репарации, контролируемый демократами Конгресс ответил мгновенной эскалацией насилия, а суд подвергся резкому и всестороннему изобличению в качестве «враждебного форума», который дискредитировал себя принятием решения против Соединенных Штатов. Само решение почти не приводилось, цитировались лишь вышеприведенные слова и фрагмент принятого судом постановления о том, что американская помощь «контрас» является «военной» и «не гуманитарной». Наряду с тем, что США руководили террористическими силами, помощь продолжалась до тех пор, пока Соединенные Штаты не навязывали собственную волю, которая всегда именовалась «гуманитарной помощью». Официальная история придерживается тех же условностей. Затем Соединенные Штаты наложили вето на постановление Совета Безопасности, призвавшее все государства соблюдать международное право (о чем сообщается очень скупо), и в одиночестве (вместе с Сальвадором и Израилем) проголосовали против резолюции Генеральной Ассамблеи, призвавшей к «полному и немедленному выполнению» постановления суда. Это решение не было отражено в основных средствах массовой информации, равно как и повторение аналогичной ситуации на следующий год, когда в тандеме с США выступил только Израиль. Все дело в целом оказывается характерной иллюстрацией того, как Соединенные Штаты использовали ООН в качестве «форума» для навязывания собственных ценностей (см. цитату в начале статьи).

Возвратимся к последнему случаю с ВТО: в ноябре 1996 года Вашингтон опять практически в одиночестве (вместе с Израилем и Узбекистаном) проголосовал против поддержанной всем Европейским Союзом резолюции Генеральной Ассамблеи ООН, призвавшей США отказаться от эмбарго против Кубы. Организация американских государств (ОАГ) уже единогласно проголосовала в пользу отказа от акта Хелмса-Бертона и обратилась к своей юридической организации (Межамериканский юридический комитет) с просьбой принять постановление насчет его законности. В августе 1996 года Межамериканский юридический комитет единогласно постановил, что акт Хелмса-Бертона нарушает международное право. Годом раньше Межамериканская комиссия по правам человека при ОАГ осудила введенные США ограничения на поставки продовольствия и медикаментов на Кубу как нарушение международного права. Администрация Клинтона ответила, что поставки лекарств как таковые не запрещены, им лишь препятствуют посредством условий столь обременительных и угрожающих, что даже крупнейшие американские и зарубежные корпорации не хотят сталкиваться с подобной перспективой (гигантские финансовые штрафы и аре сты за то, что Вашингтон определяет как нарушения «надлежащего распределения», объявление вне закона кораблей и самолетов, организация пропагандистских кампаний в средствах массовой информации и т. д.). И в то время как поставки продовольствия на Кубу действительно запрещены, администрация Клинтона утверждает, что во многих странах имеются «щедрые поставщики» (по сильно завышенным ценам), так что прямое нарушение международного права таковым не является.

Когда этот вопрос был вынесен Евросоюзом на обсуждение во Всемирную торговую организацию, американцы не явились на слушания, как это уже происходило в Международном суде, и тем самым практически провалили принятие каких-либо обязательных для выполнения американской администрацией решений.

Словом, мир, который Соединенные Штаты стремятся «создать по своему образу и подобию» с помощью международных организаций, основан на принципе правления силы. А «американская страсть к свободе торговли» приводит к тому, что правительство США может по собственному произволу нарушать торговые соглашения. Никаких проблем не возникает, когда иностранные (преимущественно американские) корпорации прибирают к рукам коммуникации, финансы и продовольственные поставки. Обстоятельства, однако, изменяются, когда торговые соглашения и международное право мешают планам сильных мира сего что опять-таки подтверждается историей.

Мы кое-что узнаём, исследуя причины, по которым США отвергают международное право и торговые соглашения. В случае с Никарагуа юрискон сульт Госдепартамента Абрахам Софаэр объяснил, что когда Соединенные Штаты признавали юрисдикцию Международного суда, большинство членов ООН «равнялись на США и разделяли их взгляды касательно миропорядка». Но теперь «нельзя рассчитывать на то, что очень многие из них будут разделять наш взгляд на первоначальную основополагающую концепцию Хартии ООН», и «это самое большинство часто противостоит Соединенным Штатам по важным международным вопросам». Поэтому понятно, что Соединенным Штатам, начиная с 60-х годов XX века, приходится быть недосягаемым лидером по наложению вето на резолюции ООН по широкому спектру вопросов, включая международное право, права человека, охрану окружающей среды и т. д., что полностью идет вразрез со стандартной версией, повторенной в первом абзаце этой статьи. Соединенные Штаты сделали еще шаг вперед в этом лидерстве вскоре после публикации упомянутой статьи, наложив свое семьдесят первое вето, начиная с 1967 года. Когда вопрос (израильские поселения в Иерусалиме) был передан на Генеральную Ассамблею, против, как обычно, выступили только США и Израиль.

Сделав естественные выводы из ненадежности мира, Софаэр в дальнейшем пояснил, что теперь мы должны «оставить за собой власть определять, имеет ли Международный суд в этом конкретном случае юрисдикцию над нами». Давний принцип, который следует навязать миру, не желающему демонстрировать достаточную степень лояльности, состоит в том, что «Соединенные Штаты не соглашаются с принудительной юрисдикцией, касающейся любого спора по вопросам, находящимся су губо в пределах внутренней юрисдикции США, определяющейся Соединенными Штатами». «Внутренним делом», о котором идет речь, является нападение США на Никарагуа.

Основной руководящий принцип американской политики был элегантно выражен новым госсекретарем, Мадлен Олбрайт, когда та поучала Совет Безопасности ООН за его нежелание подчиняться требованиям США, касающимся Ирака: Соединенные Штаты будут «вести себя как другие, учитывая многосторонние интересы, по мере наших возможностей, и учитывая свои интересы, по мере наших обязательств». Тем самым она признала отсутствие каких-либо внешних сдерживающих факторов в регионе, названном «жизненно важным для американских национальных интересов». Само собою понятно, что эти интересы определяются исключительно самими Соединенными Штатами. ООН является для США подходящим форумом тогда, когда «можно рассчитывать» на то, что его члены будут разделять взгляды Вашингтона, но не тогда, когда большинство «противостоит Соединенным Штатам по важным международным вопросам». Международное право и демократия вещи превосходные, но только если судить по результату, а не по процессу; такова же свободная торговля.

Итак, нынешняя американская позиция в ВТО не несет в себе ничего нового. Вашингтон заявил, что ВТО «не обладает компетенцией» заниматься рассмотрением вопроса, касающегося американской национальной безопасности; выходит, мы должны понимать это так, что удушение кубинской экономики ставит на карту наши жизни. Один из пред ставителей администрации Клинтона добавил, что постановление ВТО, принятое против Соединенных Штатов in absentia, не имеет значения и не причиняет беспокойства, так как «мы не верим, что чтолибо, что говорит или делает ВТО, может заставить США изменить свои законы». Вспомните, что громадная заслуга соглашения ВТО по телекоммуникациям заключалась в том, что это «новое орудие международной политики» заставляет другие страны изменять свои законы и обычаи в соответствии с нашими требованиями.