с тобой? — спросил я, усевшись на кровать.

— Все в порядке, — как-то резко ответила Олеся. — Немного устала.

Она подошла ближе и склонилась над тумбой, рассматривая лекарства. Выбрала тюбик мази и развернулась ко мне.

— Ложись, нужно нанести мазь.

Сегодня Олеся с самого утра была в длинном темно-синем платье с глухим воротом, словно гимназистка девятнадцатого века. Не самый сексуальный наряд, какой я видел. Что-то с ней было не так.

Я снял рубашку и улегся на спину.

Следы от швов выглядели ужасно, что бы там ни говорил доктор. Живот мне распороли в трех местах и сейчас я выглядел не лучше чудовища Франкенштейна. По крайней мере на вид. Чувствовал я себя, в отличии от монстра, превосходно.

Олеся выдавила немного мази на ладонь и принялась наносить на рубцы. Сначала, едва касаясь кожи, но с каждым разом все увереннее и увереннее.

Амплитуда движений, вначале сдержанных, становилась все больше, и я понял, что лечебные процедуры уже закончены.

Девушка ласкала мое тело, распаляясь с каждой секундой.

— Как думаешь, тебе можно? — хрипловатым голосом спросила она.

— Можно, — усмехнувшись ответил я и погладил ее по щеке.

Олеся потянулась за моей ладонью и поцеловала её.

Я вдруг понял, что ей это нужно. Не просто она меня хочет. А есть что-то, что требует от нее этого. Временами ее потряхивало. Тело начинало мелко дрожать, но на мой вопрос она отвечала, что все в порядке и продолжала гладить меня. Ее руки уже ласкали мои плечи, а иногда шаловливо спускались ниже пояса, но взгляд был напряженным и серьезным.

— Да что с тобой такое? — спросил я, чуть отстранившись и задержав ее руку.

— Эмоции зашкаливают, — словно сквозь силу произнесла девушка. — На фоне этого дар проявляется спонтанно. Боюсь тебя покалечить.

— Тебе что, требуется стабилизация?

— Да, но я не хочу, — она на секунду замолчала, стиснув зубы, — так. Ты мне нравишься. Очень. Хочу красиво, а не так как тогда. Но мне сейчас… мне холодно. Ты согреешь меня?

Согрею ли? Конечно! Какого черта? Хотя, если подумать, тут весь мир нужно согреть.

Я потянулся правой рукой, левая все еще была замотана, обнял ее за шею и привлек к себе. Олесе нужна стабилизация дара, я ей благодарен за то, что выхаживала меня. Девушка влюблена, мне она тоже более чем симпатична. И все это решается одним — сексом. Так зачем тогда искусственно себя ограничивать? Незачем.

Я улыбнулся и поцеловал ее в губы. Олеся чуть дернулась, но расслабилась и ответила на поцелуй. Через секунду она уже полностью отдавалась этому занятию со всей накопившейся в ней страстью.

Мне тоже много не нужно было чтобы завестись. Мне нравилась Олеся, еще с первой нашей встречи понравилась, не смотря на свое поведение. Да еще лекарства так меня подстегнули, что думал лопну от желания.

Штаны Олеся умудрилась стащить с меня ногами ни на секунду не прекращая целоваться. Перекинула ногу и села на меня сверху.

Я помог подтянуть подол платья, чтобы не мешался, но не остановился на этом и повел ладонью по гладкому и упругому бедру выше и выше. Пока не осознал, что на девушке нет нижнего белья.

Она на секунду выпрямилась и улыбнулась.

Сжала своими бедрами мои, подстраиваясь и помогла себе рукой.

Я стащил с нее платье, полностью обнажая тело. Её грудь восприняла свободу благосклонно, выпятив затвердевшие сосочки. Такую красоту и под глухим платьем прятать. Непорядок!

Через минуту с кровати слетели одеяло и подушки, оставив нас наедине друг с другом.

Не знаю сколько это продолжалось, но я старался быть нежным. С точки зрения физиологии у меня все получилось, но я не до конца насытился. Видимо лекарства требовали больше. Интересно, достаточно ли того, что было, для стабилизации?

Олеся распласталась рядом со мной, тяжело дыша и поглаживая мою руку. Я же положил руку на ее живот и медленно гладил, иногда спускаясь чуть ниже.

— Хочешь еще? — спросила Олеся, не поднимая голову с простыни.

— Да, — коротко ответил я, перекатился на бок и принялся целовать девушку.

— Ты ненасытное чудовище! — в притворном испуге воскликнула Олеся и вновь прильнула к моим губам.

На этот раз секс был более быстрым и насыщенный сменой поз. В какой-то момент мне показалось, что я решил продемонстрировать ей все упражнения из Камасутры, и отказался от дальнейших смен, оставшись в классической пуританской позиции.

Я чуть приподнялся на локтях и посмотрел девушке в глаза. Там не было ничего кроме обожания. Никогда в моем мире девушки так не смотрели на меня. Может никто меня не любил по-настоящему? Может быть всем им от меня было что-то нужно? А мне? Мне от них нужен был секс или чувства?

Я не переставал двигаться, и Олеся вновь начала постанывать, предвещая скорый финал.

Не обманываю ли я ее? Мне от нее нужен только секс? Нет, она мне по-настоящему нравилась. А как же Дана? Черт! Вот, что за мозг? Нафига он мне подкидывает эти мысли в самый неподходящий момент? Я отогнал от себя всё это и сосредоточился на Олесе.

Довел ее до финала, сам сделав то же самое.

На этот раз желание продолжать отпустило. Организм получил желаемое и согласился отдохнуть. Но, как мне казалось ненадолго.

— Тебе помогла мазь? — насмешливо спросила Олеся, приподнявшись на одном локте.

— Что? — не понял я.

— Мазь. Я натирала тебя ей. Помогло?

— Не знаю? — ответил я и скосился на свой живот.

— Ничего страшного, если не помогло. Доктор сказал процедуры нужно проводить два раза в день утром и вечером. Сейчас обед, но ближе к утру, значит вечером повторим.

Она так хитро смотрела на меня, что я засмеялся.

— Обязательно повторим. Иначе я буду очень долго восстанавливаться.

В дверь постучали.

— Черт! Как не вовремя, — буркнул я.

Олеся соскочила с кровати и принялась искать свою одежду.

Стук повторился.

— Кто там? — крикнул я.

— Полиция. Открывайте!

Голос товарища майора я узнал сразу.

* * *

На приграничном пункте было людно. Поезд прибыл совсем недавно, и пассажиры проходили паспортный контроль и досмотр.

У нескольких стоек собралась небольшая очередь. Галдели дети. На них не производили никакого эффекта ни требования родителей, ни запреты пограничников.

К стойке подошел человек в слегка помятом и замаранным чем-то черным костюме. Его облачение совершенно не гармонировало с ботинками полувоенного образца, казавшимися совершенно неуместными в данных обстоятельствах.

Стороннему наблюдателю могло показаться, что этот наряд был вызовом чувству стиля окружающих, но сам его обладатель имел совершенно иное мнение.

Защитная пропитка — была абсолютно новой разработкой отдела лаборатории, который возглавлял хозяин костюма и ботинок. И она выдержала полевые испытания, защитив от мощного выброса энергии. Кинетика никуда не делась, но энергию аквамарилла она практически полностью поглотила.

Это давало надежды на дальнейшие перспективы развития данного направления. Особо хозяин костюма гордился тем, что отдел подчинялся лично ему. И теперь было что показать спонсорам. Некоторые из благодетелей уже начинали сомневаться в самой возможности создать что-то подобное и готовы были прекратить вливания в неперспективную область, но сейчас… Сейчас деньги польются рекой! Сейчас ему есть чем заткнуть рты сомневающимся.

С этими мыслями человек подошел к окошку.

— Ваши документы, — безэмоционально произнес человек в окошке на чистейшем немецком.

— Прошу, — ответили ему на том же языке.

Пограничник открыл небольшую книжечку паспорта.

— Профессор Юрген Фон Кляйнен?

— Он самый, — подтвердил хозяин странных ботинок.

— Вещи? Что-то провозите?

— Нет, только я.

— Проходите, добро пожаловать в Польшу.

Глава 11

Я, как мог быстро оделся, найдя свои вещи на полу. Но не пойдешь же открывать полиции в одних пижамных штанах. Интересно, откуда они у меня взялись? Неужели Олеся купила мне одежду?

— В шкафу, — крикнула мне девушка, натягивая платье.

Я метнулся к створкам встроенного шкафа, распахнул их и слегка офигел.

На плечиках висело два мужских костюма, судя по виду, моего размера. Отдельно на полочках лежали носки и трусы. Выше джинсы и свитер. Новая куртка, похожая на мою, нашлась на крючке слева. Вот это да!

Я быстро надел джинсы и напялил свитер.

Олеся уже была готова, и едва убедилась, что я одет, открыла дверь.

— Думал уже не дождусь, — произнес Иван и шагнул в номер.

— Что-то не так? —