Так у меня появился первый Помощник. Впоследствии выяснилось, что, еще до упомянутой моей поездки в Москву, Андрей, движимый интуитивным порывом, поклялся Богу быть исполнителем Его Воли. По времени произошло это вскоре после того, как я обратился к Богу за содействием.

Далее в течение двух лет у меня последовал ряд куда менее приятных событий: закрытие бизнеса, потеря работы, на которую устроился после закрытия бизнеса, развод с женой и, соответственно, расставание с дочерью, необходимость покинуть дом.

За каждым из упомянутых здесь событий – жизненная катастрофа, оставившая раны в моей душе. В дни тяжелых испытаний возникали сомнения в справедливости Высшей Воли. Временами я сомневался и в том, что изменения – во благо Миссии. В свое время, когда обращался к Богу за содействием, полагал, что оно проявится успешностью всех моих дел, и, конечно, не ожидал, что содействие Бога может происходить через столь болезненные и унизительные невзгоды и неудачи. Совершенно не был готов к ним. Все же, надеясь на то, что все эти события направлены на реализацию моей просьбы, при каждом изменении ситуации неизменно выбирал тот вариант развития событий, который был полезен для исполнения Миссии.

Анализируя впоследствии, я понял, что все произошедшее на самом деле было необходимо для реализации моей Миссии, и другие варианты были хуже. Теперь мне очевидна целесообразность всего, что произошло. Ни с бизнесом, ни с работой мое главное занятие оказалось несовместимым, поскольку требует полной самоотдачи. В личном плане целесообразен был и развод, поскольку при сложившихся к тому времени отношениях брак был обречен. Не буду вдаваться в подробности. Скажу лишь, что маловероятно, чтобы здравомыслящая, знающая себе цену женщина могла ужиться с мужем, посвятившим себя мало кому понятному делу в ущерб благополучию семьи. В жизни за все приходится платить, даже за право исполнять свое предназначение.

Когда мы с женой решили разойтись, и возникла необходимость выехать из квартиры, Андрей без раздумий предложил обосноваться на его даче в Подмосковье и взялся обеспечивать меня всем необходимым.

Самым тяжелым было разлучение с дочерью.

Так я оказался в деревне, в тех условиях, о которых просил Бога. С математической точностью выверенный ход событий был оптимальным для того, чтобы я получил возможность всерьез заняться главным делом, не будучи при этом морально сломленным произошедшими метаморфозами судьбы. Конечно, если бы я сам более решительно пошел навстречу судьбе, оставив все, что мешает, Богу не пришлось бы вести меня путем невзгод. Но я – живой земной человек, успевший впитать в себя те стереотипы общества, без которых, пожалуй, невозможно представить нормального здравомыслящего человека.

Конечно, мне – здоровому нестарому мужчине, ценящему земные радости и веселые компании – не слишком комфортно оказаться в отшельничестве, без женщины, телевизора и привычной городской среды. Но я знаю, ради чего все это, и знаю объективную обоснованность, полезность и спасительность Новых Знаний. Моя Миссия – избавить вас и ваших детей от засилья зла, указать реальный путь к благополучию.

Впоследствии я часто задавался вопросом – хватило бы у меня решимости встать на путь Миссии, если бы знал заранее, какие лишения ждут нас?

Все-таки, хватило бы, потому что на другой чаше весов – будущее человечества, будущее нашего растерянного народа, теряющего последние надежды на избавление от засилья зла, будущее потомков.

Пару дней после приезда на новое место жительства адаптировался, отдыхал. На третий день установил письменный стол в самом дальнем от входа углу избы и начал разбирать привезенные с собой рукописи. Когда устроил небольшой перерыв, откинувшись на спинку стула, разглядывал бревенчатую стену перед собой. Мой взгляд сразу привлек сучок, точнее, его срез на бревне передо мной.

Срез удивительным образом передавал изображение… лица моей матери, давно уже скончавшейся. Это было совершенно естественное образование в бревне. Очевидно, что после плотницкого топора, стесавшего боковую округлость бревна, ничто с той поры не касалось его.

Изображение имело две особенности. Вместо левой половины лица было изображение соответствующей половины черепа. Изображение черепа было стилизованным, поэтому не навевало страх. Правая половина лица была нормальной. Примерно половина поверхности среза сучка была выкрошившейся и неоднородно потемневшей. Эта выкрошившаяся часть образовывала серый фон и изображение черных волос. Прическа была с начесом, именно такой, какую она любила делать в торжественных случаях. К правому уху был прикреплен светлый треугольник, вытянутый вершиной вверх. Верхняя вершина приходилась на район мочки уха. При чем здесь треугольник, сразу не понял. Хотя овальный срез сучка располагался наклонно, пространственная ориентация лица была нормальной относительно меня, то есть, вертикальной.

Было ясно, что это знак для меня. Но его значение было непонятно. Несколько дней время от времени возвращался мыслями к этому знаку. Наконец, понял.

Левая (мертвая) часть изображения символизировала ее смерть в том возрасте, в каком она была запечатлена в изображении. Это соответствие как бы подтверждало неслучайность знака. Прояснилась и ситуация с треугольником. Я вспомнил, что, хотя у нее были серебряные и золотые серьги, чаще всего она носила белые пластмассовые клипсы, которые очень шли ей. Клипсы состояли из лепестков, и в целом имели форму вытянутого вершиной вверх треугольника.

Ткань древесины в бревне должна была развиваться строго определенным образом, чтобы при срезе в данном месте на сучке получилось именно это изображение. Часть среза сучка должна была выкрошиться от удара топора именно таким образом. При возведении избы бревно должно было быть уложено именно нужной стороной, именно на уровне моей головы, когда я сижу на стуле, и именно в нужном месте. Иначе я мог бы не обратить внимания на этот сучок. Дереву, из которого сделали бревно, было лет пятьдесят. Избу срубили в тридцатых годах. То есть, дерево начало расти где-то 120 лет назад. Значит, изображение моей матери начало формироваться в дереве во второй половине 19-го века – в то время, когда ее бабушка была девочкой. Андрей купил избу в конце 80-х и является третьим по счету хозяином дома.

Я перечислил лишь незначительную часть обстоятельств. Сложно даже представить обилие обстоятельств самого разного рода, которые в течение многих лет должны были состыковаться единственно возможным образом, чтобы в итоге изображение моей матери оказалось напротив моего лица, причем – именно в данный момент моей жизни.

Впоследствии я поставил рабочий стол в другом месте, оказавшемся более удобным. То есть, размещение знака учитывало, где я расположусь вначале.

Суть данного знака заключалась в том, чтобы морально поддержать меня. Чтобы я, в немолодом уже возрасте оказавшийся в одиночестве, в глухой провинции, за непривычным не только для окружающих, но и для самого себя занятием, знал: