Патруль может не знать всех мобильников, но зато сам Патруль ежедневно встречается на планёрке, и смены тасуются периодически — так что все отлично знают друг друга, и свалить на «отделов много» — полная лажа. Меня в лицо он вполне мог не узнать — к примеру, ребята перед дверьми здания милиции меня тоже не узнали — но имя-фамилию должен был хоть раз слышать, людей с дырявой памятью в такие службы не берут. Ну, не считая меня с моими «провалами в памяти» — но это отдельный разговор. Вон Тихонов, который со мной вместе работал, узнал меня моментально. Просто этот «Андрюха» нашёл прилично выглядящую отговорку — ладно бы сказал, что работает недавно, тогда была бы предпосылка. Но — не сказал.

А может, просто и я «по прошлой жизни» его категорически не помню? Эх, знать бы…

Ещё глоток.

— Пойду проветрюсь, — сказал я, отставляя почти полную кружку и поднимаясь из-за стола. — Духотища, щас сдохну. Мужики, за пивом присмотрите.

Они смотрели на меня, а я — якобы оглядывался, но на самом деле смотрел на официантку. Не ошибся — она встретилась взглядом с вышибалой и еле заметно кивнула. Вот так, дело отработано — если клиент заплатил, то всё равно, выйдет он на улицу или нет.

— Пойду, тож схожу, — начал вставать Андрюха. — Реально, духота.

Вот и спалились. Пришли они гораздо позже меня — по сути, только сели. И сразу на улицу, от духоты? Не смешите. Не хотят выпускать меня из виду.

— Давай, жду, — я повернулся и зашагал к двери, слегка покачиваясь — они ж не знают, сколько кружек я выдул. Пусть думают, что мне уже, что называется, «хорошо»… Стриженый замешкался, видимо, чтобы совсем уж не палиться — ну и отлично… Сколько у меня будет времени? Секунды три, максимум пять. Стрелять он не будет, не идиот — не думаю, что в Гидрострое правила сильно отличаются от наших и стрельба на улицах разрешена. Он хочет всего лишь убедиться, что я не сбегу — и при этом не спугнуть.

Вышибала чуть подвинулся, пропуская меня. Так, на улице светло почти как днём — пик белых ночей, это минус. У входа курят, их тут человек пять… Понеслась!

Я рванул вправо и сразу за угол — расстояние мизерное, хватит тех самых трёх секунд. Сзади послышались вялые возгласы и пьяный хохот — но, похоже, никто не удивился, ну мало ли — человек побегать решил… А вот дальше — нет, не вокруг здания, там открытое место. В сторону, во двор — вдоль старой хрущёвки всё напрочь заросло кустами, и хоть я по сути на одной линии со входом в «Триаду» — чёрта с два меня тут заметят, разве что если будут искать специально.

— Где он? — послышалось со стороны «Триады». Кусты плотно скрывали меня, но смотреть и не надо — голос стриженого.

— Кто?

— Дед, только что передо мной вышел, — дальше последовал мат.

— Дык, он за угол побежал. Может, приспичило?

— А я давно говорил — дерьмовый туалет в этой «Триаде», все за угол бегают! — включился ещё кто-то в разговор.

Надо уходить. Сейчас «Андрюха» попрётся за угол, меня там не найдёт, быстро сложит два и два — город он скорее всего лучше меня знает. Будет искать в том числе и здесь.

Я осторожно стал отходить — дом тут небольшой, выберусь на улицу — и пусть ищут.

Не успел!

Андрюха появился в конце двора — видимо, сразу рванул в этот двор, не увидев меня на соседней улице. Я вжался в кусты — заметит, и самое лучшее — если не сразу.

Оп-па!

Оппонент не побежал по двору — он поступил гораздо разумнее: заглянул в ближний подъезд. Двери у подъездов обычные, хиленькие, на отдельный ключ не запираются, так что рассудил он верно: чтобы переждать погоню, беглец вполне мог спрятаться там. Скрылся за дверью, появился через несколько секунд — видимо, убедился, что меня нет на площадке первого этажа, ну и послушал шум на лестничной клетке, конечно.

Быстрым шагом дошёл до второго подъезда, и я облегчённо выдохнул — ещё пара шагов, и меня он мог заметить. А вот теперь держись!

В подъезд-то он заходил осторожно, видимо, опасаясь, что я за дверью и могу двинуть его чем-нибудь тяжёлым, а вот выбежал рысью. Ничего тяжёлого у меня нет, но зато есть дверь — хлипкая, но всё же деревянная.

Именно этой дверью он и получил в нос, выскакивая на улицу — пары секунд мне вполне хватило, чтобы пересечь двор поперёк. Отлетел назад, повалился навзничь, схватившись за лицо — я не стал миндальничать и сначала пробил в промежность, потом пару раз ногой по рёбрам, для контроля долбанул в солнечное. Нагнувшись, сорвал клапан кобуры, отшвырнул пистолет куда-то в темноту под лестницу. Быстро охлопав карманы, нашёл твёрдую карточку удостоверения. Эх, темно — но ладно, посмотрю под фонарём, потом выброшу.

Идеально было бы допросить, но — не до этого, второй в зале бара, и скорее всего начеку. Глядишь, и выскочит — и это даже если учесть, что никто из жильцов дома не выглянет некстати на площадку…

Надо уходить, и уходить быстро.

Во дворе было всё так же пусто — ну да, прошло секунд десять, вряд ли больше. Бегом преодолев двор, я выскочил на перпендикулярную улицу, противоположная сторона которой была застроена маленькими двухэтажками, когда-то, видимо, жёлтыми, но сейчас просто-напросто потасканными.

Всё. Не дёргаемся, спокойно идём по своим делам. Пара минут форы у меня есть.

Глава 8. Гидрострой. 22 июня, пятница, поздний вечер

Дойдя до ближайшего перекрёстка, где висел фонарь, я оглянулся — вроде пусто, а если кто и видит — вряд ли обратит на меня внимание. Вытащил из кармана карточку «Андрюхи».

Однако…

Авдеев Андрей Иванович, силы безопасности, пистолет номер такой-то, карабин СКС номер такой-то… Фотографии нет, но это и не нужно — всё равно подобные карточки проверяются колдунами по ауре. Значит, не врал — и правда из милиции.

Выходит, я обидел местного силовика — не то чтобы сильно обидел, но неприятно ему будет точно, после удара по причинному месту.

Чем это мне грозит?

Для этого надо понять, что они от меня хотели. Выполняли приказ начальства или действовали по своей инициативе? И если по своей — в курсе ли их начальство о подобных «художествах» подчинённых?

Частник не так опасен, как силовик. А вот силовик без прикрытия начальства,