Плохо обманывать, но ничего иного ей не оставалось. Она вернулась к себе в спальню. Славко сидел на кровати.

– Вот. – Полина выложила перед ним мятые ассигнации. – Этого хватит?

– Думаю, что да, – ответил Трбоевич. Затем, внимательно посмотрев на Полину, тихо добавил: – Я вам очень благодарен. Вы хотите спасти меня, рискуя собственной репутацией, свободой и, возможно, жизнью.

Полина залилась краской смущения. Никто и никогда не говорил ей подобных слов. Славко в нерешительности продолжил:

– Если вы хотите, чтобы я бежал за границу, то медлить нельзя. Это нужно сделать сегодня!

– Сегодня? – разочарованно произнесла Полина. – Уже так скоро?

– Да, сегодня, – произнес печально Славко. – Недалеко от Варжовцов расположена рыбацкая деревушка, я пойду туда и заплачу одному из рыбаков, который выходит в море ночью. Он возьмет меня с собой. Прощайте! И спасибо за все!

Он приблизился к Полине и поцеловал ей руку. Затем, поддавшись внезапному импульсу, поцеловал ее в щеку. Девушка громко вздохнула и ответила:

– Я никуда вас не отпущу! Вы же только что сказали, что вас едва не арестовали. Полиция наверняка повсюду рыщет, и, несмотря на смену наряда, вы все еще узнаваемы. Подождите!

Она снова покинула спальню и проникла в комнату мадмуазель Шнайдер. В каморке гувернантки царил идеальный порядок. Полина распахнула дверцу шкапа и вытащила небольшой чемоданчик. Mademoiselle была страстной поклонницей театра и даже сама участвовала в любительских постановках. Поэтому-то она и взяла на курорт свои гримерные принадлежности.

– Вот, смотрите. – Полина разложила перед Славко разноцветные тюбики, кисточки и прочие атрибуты театрального набора. – Садитесь перед зеркалом, мы изменим вам внешность!

Полина думала о том поцелуе, который подарил ей Славко. Что это было – дерзкий поступок молодого революционера, искренняя благодарность или... Или что-то иное?

Через полчаса Славко превратился в солидного господина лет тридцати пяти (хотя в действительности Трбоевичу было двадцать) с черными висячими усами, волосатой родинкой на щеке и рыжими волосами.

– Таким вас точно не узнают, – сказала Полина. – Но не думайте, что я отпущу вас одного! Если вы отправитесь в одиночку, то возбудите подозрения полиции, которые наверняка проверяют всех подозрительных господ. А если вы будете с молодой дамой...

– Но тогда вам придется выбираться через окно, – заметил Славко.

Полина кивнула: никто не разрешит ей на ночь глядя покинуть дом. А так для всех она находится в своем будуаре, приходя в себя после страшных событий вчерашнего дня. Перебраться через забор было сложнее, поэтому Полина указала на потайную, скрытую в стене калитку. Они вышли на улицу.

В переулке было тихо. Взяв Славко под руку, Полина почувствовала себя разбойницей. Еще бы, кто бы мог представить, что ей доведется способствовать бегству государственного преступника!

Они оказались на освещенной центральной улице Варжовцов, наняли извозчика. Полина притворилась француженкой, которая желает посмотреть на «простую крестьянскую жизнь».

Повозка направилась за город. Белокаменные виллы и иллюминированные казино уступили место лачугам и хибарам. Полина мало что знала о жизни низов. Воспитанная и выросшая в богатой буржуазной семье, она искренне полагала, что и все остальные живут так же, как и она сама. Бедность и отчаяние, которые царили в деревне, внушали девушке страх. Мощеная дорога уступила место размокшей глинистой тропинке.

– Чтобы такое навсегда исчезло с лица земли, мы и боремся с существующим строем, – по-французски произнес Славко.

Извозчик отказался ехать дальше.

– Воля ваша, господа хорошие, – сказал он, – но в деревню я не поеду. Там живет сплошное ворье и бедняки. Нападут на меня, отнимут лошадь и повозку – и что мне тогда делать?

Пришлось отпустить извозчика обратно в город. Темное небо, усыпанное звездами, раскинулось над Полиной и Славко. Жители деревушки бросали на нарядно одетых пришельцев из другого мира странные взгляды. Славко подошел к старику, который сидел на пороге своего дома и при свете лучины чинил сеть.

Коротко переговорив с ним, он вернулся к Полине.

– Он назвал мне имя человека, который за деньги переправит за границу даже черта.

Контрабандист обитал в ладной хате; хозяин – полный башибузук со свирепым выражением лица – встретил их на пороге, словно уже зная о причине визита. Началась громкая торговля. Наконец Славко и контрабандист ударили по рукам.

– Он посадит меня в свою лодку и переправит в Италию, – произнес Славко. – Он выходит в море в полночь.

Они снова оказались на улочках деревушки. Внезапно до слуха Полины донеслась зажигательная музыка и задорные крики. Они вышли на окраину поселения и увидели цыганские шатры, раскинувшиеся около самой воды.

Цыгане устроили представление, зазывая к себе на праздник жителей рыбацкого хутора. Полине стало до крайности любопытно. Однажды в Петербурге она долго упрашивала отца, чтобы тот разрешил ей посетить цирк шапито, но Лев Константинович запретил, сказав, что это заведение не для благородной девушки.

Несмотря на траур, объявленный по королю Павлу, цыгане вовсю что-то праздновали. Молодые люди оказались на узких проулках, которые змеились между палаток и шатров. Пищали скрипки, кто-то выводил чудную завораживающую мелодию.

– Вот это да! – Полина заметила гигантского роста человека, который под восторженные крики зрителей выдувал изо рта оранжевые языки пламени. Чуть дальше находился шпагоглотатель и «чудо жрецов Месопотамии» – волосатая женщина. Дама с пышной грудью была покрыта шерстью, походя на медведя-гризли.

Тут же были жонглеры, канатоходцы и дрессированные волки. Полина чувствовала, что от обилия впечатлений у нее кружится голова. Диковинная музыка, запахи – отталкивающие и сладостные, крики, вопли зрителей, сверкающие огни – все это дурманило ее сознание и создавало впечатление красочного сна.

Они обошли цыганскую ярмарку. Полина видела, как Славко посматривает на часы. Он считал время до бегства. Ей стало грустно.

– Кто это? – спросила Полина, указывая на странного субъекта.

Горбатый цыган с черными волосами и лицом, изборожденным морщинами, стоял поодаль, крутя ручку старинной шарманки. Из ящика доносилась ария давно забытой оперы. На плече у цыгана сидел разноцветный нахохлившийся попугай, лапка которого была прикована цепью к музыкальному ларцу.

– Он предсказывает судьбу, – сказал Славко с усмешкой. – Еще один способ выманить у доверчивых людей деньги!

Едва только он произнес это, раздался каркающий голос цыгана. К изумлению Полины, он говорил по-русски, хотя и с непонятным акцентом.

– Ты хочешь узнать свою судьбу? О, я вижу, что ты очень хочешь узнать свое будущее! Это твой единственный шанс! Не упусти его, Полина!