– Мать сразу включила. Та же фигня, что и по телику.

– Ясно. А мобилка? Я свою вчера посеял…

Он вытащил из кармана старую «Нокию», защелкал кнопками.

– Нет связи… бля, Михалыч, а это уже пипец. Нет, ну ты подумай, а?

Когда тут подумать, времени нет совсем. Я столько книг о разного калибра катастрофах прочел, и то на панику тянет, что же будут делать те, кто о таком только по фильмам знает?

Бежать. Паниковать. Искать виноватых.

Че-ерт. Может, ну его на хрен? Врата «отлипнут» через пять часов, в восемь утра. Взять пакет с таблетками и воротами в Гнединск, там народа меньше. Понятно, почему за мной все еще не пришли – отключают серверы неделю, и уже три дня назад личный состав был так занят, что на ЧП с трупом в деревне приехать смог только участковый. Этак меня найдут через неделю, не раньше. Если к тому времени вообще останутся организованные структуры…

Почему ж все молчали? Менты? Спасатели? Те же курьеры, чего только не наслушаешься, ожидая, пока заказ собирают, так что же, никто ничего никому? Но за генераторами народ кинулся, цена взлетела вчетверо, и я один из последних в торговом зале брал, самый дохленький.

Как надо было напрячься властям, чтобы не допустить распространения слухов и паники? А ведь это не только у нас, это и за границей происходит. Значит, мировая закулиса, способная координировать действия правительств, все-таки существует?

Нащупав блистер, выдавил одну таблетку, кинул в рот, покатал на языке сладковатое драже и проглотил.

Миром правит закулиса, значит? А вот хрен, миром правит выгода. Казалось бы, чего проще – сделать у опасных таблеток неприятный вкус и запах, чтобы те, кому они не нужны, не проглотили опасную «витаминку»? Но это будет неприятно потребителю, так что травитесь, детишки, травитесь.

Значит, мои предположения верны. ЭТО – по всему миру, в массовых масштабах и уже неконтролируемо. Сначала просто фильтровали информацию, отрубая данные и прижимая журналистов, наверняка пускали встречные слухи, типа утечек газов-галлюциногенов… черт, какая хорошая идея, а? Кинул сынок в стенку огненный шар? Так это вы больны, срочно лечиться, пока он не начал вас всех учить летать прямо из окна! Кто-то поверит сразу, а кто-то так и будет сомневаться, ведь мало ли что в бреду привидится? Я вот третий день не могу поверить, хотя уж по-всякому магию попробовал и сквозь врата проходил. Осторожных людей много. Хотя кто-то будет бегать по городу и магичить… это же галлюцинация, сон наяву, какой спрос с больного человека?

Для таких хитрожопых патрули с приказом все необычное расстреливать издали. Смогут ли? Не так просто в живого человека выстрелить, особенно если думаешь, что он больной. Но когда половина состава первых патрулей, самые нерешительные, вымрут, то выжившие станут хорошими командирами групп из новых, только подошедших частей.

Все логично, государственная машина не обращает внимания на количество «щепок», не для того создана.

Какой следующий шаг? Начнут искать колдунов с привлечением всего государственного аппарата. Найденных вербовать, как-то контролировать или уничтожать. После долгих исследований. Нет, некогда, исследовать можно и лояльных, всех потенциально вредных и с невосторженным образом мыслей пустят под нож. Сначала выживание, а потом удовлетворение потребностей.

Глубоко вздохнув, я посмотрел на часы.

Четыре утра. За окном еще темно. Окна у меня во двор, и не так уж и мало в здании напротив горящих окон, значит, поутру все кинутся «успевать». Успеть купить, успеть ухватить, успеть выжить. Успеть уехать из «обреченного города» на дачу, где целый ящик тушенки с истекающим сроком годности и два мешка неперебранной мелкой картошки. К шести утра, окончанию комендантского часа, я должен завершить все, связанное с библиотекой и новым схроном, иначе увязну.

Закрыв глаза, я «вслушался» в эффекты. Сначала, словно я не ту кнопку нажал, проявился список заученного, и только потом высветилось понимание того, что сейчас на мне намагичено.

А ничего, собственно, пока разговаривал с соседом да думал, все и развеялось.

В игре-то были подсветки, оповещения, а в жизни самому нужно думать.

Невидимость. Пять штук индивидуальных, одна групповая, которую, к сожалению, на чужого на наложишь. Групповые заклинания можно только на свою группу кастовать, а как в реальной жизни определить, кто есть кто? Значит, у меня пять «инвизов», около получаса запоминания. Это жизнь, выходить на улицу с активным «мемом» я не хочу, опасно. Самое мое полезное заклинание – это не «оцепенение» и не «пылевая буря», а «невидимость», и хотя бы пара должна быть наготове. Избежать поединка – значит победить.

Подгреб поближе тяжелую коробку с генератором, нервно попинав ее ногой, когда зацепилась за угол ковра, направил на нее палец.

– «Ибо видимое временно, а невидимое вечно».

Коробка пошла прозрачными переливами, словно броня «Охотника» из фильма, и растаяла в воздухе. Вот же дурак, а если не найду теперь?! Осторожно протянув руку, я нащупал… да, вот. Под рукой слабо виднелось что-то стеклянистое, напоминающее и прозрачный куб льда, и все ту же броню инопланетянина. Убрал руку – пустое место. Подцепив край крышки, откинул ее в сторону.

Угу, содержимое невидимым не стало. Выглядит… потусторонне. Словно дыра в воздухе, а в дыре коробку кто-то приладил. Очень, очень хорошо! То, что надо!

Три заклинания я потратил на то, чтобы сделать невидимыми две сумки и тележку, затем набросал в висящие в воздухе дыры все, что надо вывозить в первую очередь.

Так, теперь дальше.

Нож? Или пистолет?

Отобранный у бандита «макаров» лежал под диваном, в детском еще тайничке, где я прятал «секретные» вещи, типа солдатиков и выменянных фантиков от иностранной жвачки.

Повозившись, вытащил магазин, спохватился, передернул затвор, покатившийся по полу патрон пришлось ловить, выщелкнул остальные из обоймы. Итак, четыре патронаи старенький, с потертостями, «пэ-эм». Грязненький, кстати, но чистить его я не буду. Это пусть оружейные маньяки кидаются чистить и апгрейдить любой попавшийся им в руки ствол, мне и так сойдет.

Нож. Пистолет.

Нет, все-таки нож. Что у меня есть?

Охотничий, отцовский, номерной, еще советский. Простой ножик, ничего выдающегося. Мультитул, подаренный подружкой, одно время сильно желавшей стать замужней дамой. Настоящий Летерман китайской работы, что как бы показывало качество ее чувств. Один полупоходный, финка с лезвием сантиметров пятнадцать. И россыпь простых кухонных.

Поколебавшись, выбрал финку.

После наложения невидимости лежавший на ковре нож повторил все эволюции коробки и растаял в воздухе, пришлось нащупывать, что стоило мне легкой царапины на большом пальце. Порез навел на мысль, которую я из легкой трусости решил отложить.

Стоило ножу оказаться в руке, как он… проявился? Нет. Я держал что-то изо льда или воздуха, прозрачное, но при этом вполне ощутимое. Положил на колено – все так же смутно, но видно. Уронил на пол – нож исчез.