гуанако могут вас подвезти. Они приходят сюда на водопой и скоро должны появиться.

– Что ещё за гуанако? – удивился Айван.

– Родственники лам, – объяснил Ланцелот. – Но ламы живут в горах – Андах, а гуанако здесь, в пампасах.

Как и обещал Сыч, долго ждать не пришлось: вскоре путешественники увидели группу гуанако. Они были цвета имбирного пряника и похожи на лам, только более худые и длинноногие. Гуанако подошли к краю лагуны и принялись пить.

К удивлению ребят, Сыч не подлетел к ним, а подбежал на большой скорости и начал шептаться с самым крупным самцом. Когда тот напился, то неспешно подошёл к людям и тихо проговорил:

– Здравствуйте. Я так понимаю, что вам нужно к морским слонам.

– Вы не могли бы нас подвезти, если не трудно, – попросила Эмма.

– Что ж, – Гуанако окинул их оценивающим взглядом, – детей мы возьмём, но толстяк для нас тяжеловат.

– Ну и ладно, – обиженно буркнул Ланцелот. – Что я, морских слонов не видал? Я пока искупаюсь, а вы давайте, развлекайтесь.

– Вы не заскучаете тут один? – с сочувствием спросила Эмма.

Ланцелот замахал руками:

– Ни-ни-ни, ни в коем разе. Прекрасно проведу время, спасибо. Поезжайте.

– Ладно. Мы недолго, – пообещала она.

Ребята влезли на трёх гуанако, покрепче вцепились в гриву и поскакали галопом по пампасам, их пончо развевались на ветру.

Не доезжая высоких белых песчаных дюн, гуанако остановились. Издали доносился грохот прибоя.

– Дальше мы не можем вас везти, – сказал самый крупный гуанако. – Мы не любим бегать по песку. Но можем подождать и доставить вас обратно.

Ребята пошли к дюнам пешком.

– Что это, интересно, за звери взбегают на дюны и скатываются вниз? – спросил Айван, когда они подошли ближе.

Эмма посмотрела в подзорную трубу и, наведя фокус, радостно воскликнула:

– Это пингвины! Много-много пингвинов!

Дюны отделяли пампасы от моря. Никакая растительность кроме нескольких колючих кустов на песке не удерживалась, зато здесь были нарыты сотни норок. У каждой сидела пара толстых пингвинят – пушистые серые шарики.

При них находились взрослые птицы. Они были похожи на официантов в чёрно-белых костюмах, подающих блюда маленьким посетителям в пуховых шубках.

По дюнам съезжали к «ресторану» сотни пингвинов, а другие, наоборот, карабкались вверх, туда, где слышалось море. Малыши громко пищали, взрослые пронзительно вопили, и гомон стоял неописуемый.

– Простите, – позвала Эмма пробегающего пингвина, пытаясь перекричать шум.

– Некогда, – отрезал пингвин и протопал мимо на своих плоских лапах. – Занят, занят, занят.

– Извините, – обратился Конрад к следующему.

– Некогда, – прошмыгнул мимо и второй. – Занят, занят, занят.

– Давайте попробуем поговорить с малышами, – предложил Айван. – Они по крайней мере стоят на месте.

– Прошу прощения, – сказал он толстому, пуховому птенцу.

– Некогда. Есть хочу, есть хочу, есть хочу, – пискнул тот.

– Неужели тут совсем не с кем поговорить? – застонала Эмма.

– А что вы хотите узнать? – раздался голос сзади.

Обернувшись, они обнаружили сидящую под колючим кустом очень старую самку пингвина, почти облысевшую. Перед ней лежала небольшая горка креветок.

– Я старейшая в этой колонии, – сказала она. – Знаю всех вокруг, поэтому говорите со мной.

– К чему вся эта беготня? – спросил Конрад.

– Поневоле забегаешь, когда столько голодных малышей есть просят, – сказала Пингвиниха. – Представьте, приходится заплывать далеко в море, чтобы добыть рыбы, потом обратно плыть. А ещё топать через все эти ужасные дюны, хотя с ног валишься от усталости. К счастью, я стала слишком стара, чтобы откладывать яйца.

– Ох. – Эмма уселась рядом и вынула дневник. – А сколько вас тут?

– Десять тысяч, – скрипнула Пингвиниха. – Плюс минус сотня.

– Скажите, а что вы пьёте в такую жару? – спросил Айван. – Я не заметил поблизости источника пресной воды.

– Пресной воды? Гадость какая, – хихикнула Пингвиниха. – Мы пьём морскую. А теперь, если вопросы кончились, могу я позавтракать? – Она указала клювом на горку креветок. – Надо поддерживать силы. Я уже не могу плавать так далеко, как в прежние времена. А ведь я в своей стае была лучшим рыболовом. Плавала со скоростью до тридцати километров в час и подпрыгивала на семь метров, чтобы избежать акульих зубов, но нынче – нет, всё. – Она грустно покачала головой. – Ну ладно, прощайте, и не забудьте, когда доберётесь до берега, непременно отведайте морской воды, она вкуснейшая.

– Большое спасибо, – вежливо сказала Эмма. – Не забудем.

– Морская вода! Фу! – содрогнулся Конрад, когда они шли через дюны, а мимо них сновали пингвины. – Надо же такое удумать!

За последней песчаной дюной обнаружился скалистый берег. Зелёное море катило на него медленные валы, они протискивались между огромными валунами, а волны покруче разбивались о них с плеском.

Внезапно один из валунов, с которого только что спрыгнул Конрад, испустил громкий рёв и поднялся, осыпав ребят галькой. Это оказался трёхметровый морской слон! Он весь был в морщинах и жировых складках. Между водянистыми глазками покачивался длинный нос, похожий на слоновий, только сильно изуродованный.

– Как расценивать такое дерзкое вторжение, такое наглое нарушение покоя? – взревел Морской слон.

– Простите, пожалуйста, – пролепетала Эмма, задрав голову и глядя на огромное животное. – Мы приняли вас за камень.

– За камень? – не поверил Морской слон. – Вы посчитали за камень меня, самого крупного, самого величественного представителя семейства настоящих тюленей на берегах Патагонии?

– Хвастун, каких свет не видывал, – буркнул Айван.

– Я не хвастун. – Морской слон затряс носом так, что Эмма испугалась: ну, как отвалится! – Мне приходится утверждать своё превосходство, иначе со мной начнут биться соперники или жёны уйдут к другому самцу.

Ребята не знали, то ли смеяться, то ли драпать от этого напыщенного гиганта. Но Эмма вспомнила, зачем они здесь, и выступила вперёд.

– Мы ищем нашего двоюродного дедушку Персиваля. Мы слышали, он поехал к вам.

– Вот именно, Персиваль проделал такой путь через весь земной шар, только чтобы познакомиться со мной! – ответил Морской слон. – И после этого я не самый величестве…

– Самый, самый, – прервал его Конрад. – Но где Персиваль?

– Ах, он-то. Уехал какое-то время назад. Вернулся в Англию, полагаю. Хотел рассказать обо мне брату.

Ребята смотрели на него молча, поражённые этим известием.

– Итак, – проревел Морской слон, вытянув голову и хвост, так что стал похож на гигантский серый помятый банан, – итак, аудиенция окончена. Жёны, дети, за мной!

Хрюкая и переваливаясь, он двинулся к морю, и тут, к удивлению ребят, все камни, что лежали вокруг, превратились в самок и детёнышей морских слонов самых разных размеров. Подпрыгивая, они покатились к морю, плюхнулись в зелёные волны и исчезли. Пляж опустел, ребята остались