поверх стакана, и в тот момент Дональд понял, о чем на самом деле думает его жена при упоминании о проекте и топливных стержнях. О том, что он работает с ней, причем настолько далеко от дома.

– Нет. Мы вообще с ней не видимся. Просто отправляем друг другу планы и чертежи. На стройке были только мы с Миком. Он во многом координирует поставки материалов и контролирует строителей…

Подошел официант, достал из фартука черный блокнотик и щелкнул ручкой:

– Желаете для начала выпить?

Дональд заказал два бокала мерло. Элен не стала просить аперитив.

– Всякий раз, когда произношу ее имя, – сказала она, когда официант направился к бару, – ты упоминаешь Мика. Прекрати менять тему.

– Элен, прошу тебя, мы можем о ней не говорить? – Дональд сложил руки на столе. – С того дня, как мы начали работать над проектом, я видел ее всего раз. Я все организовал так, что нам не нужно встречаться, – я ведь знал, что тебе это не понравится. У меня к ней нет никаких чувств, милая. Абсолютно никаких. Прошу тебя, не надо. Сегодня наш вечер.

– А работа с ней не вызвала у тебя желания пересмотреть или переоценить?..

– Что именно? Согласие на эту работу? Или решение стать архитектором?

– Ну… что угодно.

Она взглянула на кабинку, которую он должен был зарезервировать.

– Нет. Боже упаси. Милая, почему ты вообще об этом заговорила?

Официант принес им вино, затем раскрыл блокнотик и уставился на них:

– Вы уже выбрали?

Элен перелистнула меню и перевела взгляд с официанта на Дональда.

– Я возьму как обычно, – решила она и указала на блюдо, которое некогда было простым сэндвичем с поджаренным на гриле сыром и картофелем фри, а теперь включало еще и поджаренные зеленые томаты, сыр грийе, глазировку из кленового сиропа и тонкие, как спички, палочки картофеля фри с соусом тартар.

– А вы, сэр?

Дональд пробежался взглядом по меню. Разговор его взволновал, но сейчас ему требовалось что-то выбрать и сделать это быстро.

– А я, пожалуй, попробую что-нибудь другое, – ответил он, осознав тут же, что фраза звучит двойственно.

12

2110 год

УКРЫТИЕ 1

Двенадцатое укрытие рушилось, и к тому времени, когда подошли Трой и остальные, помещение связи наполняли переговоры по радио и удушающий запах пота. Перед станцией связи, за которой обычно сидел один оператор, сейчас толпились четверо. Выглядели они точно так, как ощущал себя Трой: паникующие, не подготовленные к ситуации, готовые сжаться в комочек и где-нибудь спрятаться. Как ни странно, Троя это успокоило. Их паника стала его силой. Он сможет изобразить уверенность. Сумеет удержать ситуацию под контролем.

Двое были облачены в пижамные рубашки вместо оранжевых комбинезонов, значит разбудили и вызвали операторов предыдущей смены. Трою захотелось узнать, сколько времени продолжались проблемы с Двенадцатым, прежде чем об этом наконец-то сообщили ему.

– Какие последние новости? – спросил Сол оператора постарше, который сидел, прижимая наушник к уху.

Тот обернулся. Его лысая голова блестела в свете потолочных ламп, в морщинках на лбу скопился пот, седые брови были озабоченно приподняты.

– Не могу связаться ни с кем в серверной, – ответил он.

– Выведите все переговоры из Двенадцатого, – велел Трой, ткнув в одного из трех других операторов.

Мужчина, которого он впервые увидел всего неделю назад, стянул с головы наушники и щелкнул переключателем. Из динамиков хлынули перекрывающиеся возгласы и приказы. Все бросили то, чем занимались, и стали слушать.

Другой оператор, лет тридцати с чем-то, по очереди выводил на экран изображения с десятков видеокамер. В Двенадцатом повсюду царил хаос. Они увидели спиральную лестницу, забитую людьми, которые лихорадочно толкались. Исчезла голова, кто-то упал и, вероятно, был затоптан теми, кто двигался дальше. Распахнутые от страха глаза, стиснутые челюсти или разинутые в крике рты.

– Покажите серверную, – приказал Трой.

Оператор набрал что-то на клавиатуре. Давка на лестнице сменилась умиротворяющим видом неподвижных серверов. Корпуса серверов и решетку на полу заливал свет мигающих ламп неотвеченного вызова.

– Что там произошло? – спросил Трой, испытывая необычное спокойствие.

– Все еще пытаемся выяснить, сэр.

Ему сунули какую-то папку. В коридоре собралось несколько человек, они заглядывали внутрь. Новость распространялась, толпа в коридоре росла. Трой ощутил, как по затылку течет струйка пота, но его не покидало зловещее спокойствие, это признание статистической неизбежности.

В одном из радиоканалов пробился отчаянный голос, наполненный ощутимой паникой:

– …они пробиваются внутрь! Проклятье, они вышибают дверь! Они вот-вот окажутся здесь…

Все в комнате связи затаили дыхание. Разговоры и всякая деятельность прекратились, все слушали и ждали. Трой даже не сомневался, о какой двери говорил тот отчаявшийся человек. Кафе и шлюз разделяла всего одна дверь. Ее следовало бы сделать прочнее. Много чего следовало бы сделать прочнее.

– …я здесь совсем один, парни. Они скоро пробьются. Черт возьми, они же сейчас пробьются…

– Это помощник шерифа? – спросил Трой.

Он пролистал папку. В ней содержались сводки о ситуации в Двенадцатом укрытии, составленные руководителем отдела АйТи. Никаких волнений. Последняя очистка была два года назад. Индекс страха на момент последнего измерения составлял восемь пунктов. Немного повышенный, но не слишком.

– Да, полагаю, что это помощник шерифа, – ответил Сол.

Оператор видеокамер повернулся к Трою:

– Сэр, тут будет массовое бегство.

– Их рации блокированы?

– Мы отключили ретрансляторы, – кивнул Сол. – Они могут разговаривать между собой, и всё.

Трой подавил желание обернуться и взглянуть на любопытных, заглядывающих из коридора.

– Хорошо, – сказал он.

Приоритетным в такой ситуации было изолировать вспышку «эпидемии», не дать ей распространиться на соседние «клетки». Это рак. Его надо вырезать. И не скорбеть об утраченном.

– …они уже почти внутри, они уже почти внутри, они уже почти внутри… – бормотал динамик.

Трой попытался представить это лихорадочное бегство, давку, распространение паники. Правила четко предписывали не вмешиваться, но у Троя проснулась совесть. Он протянул руку к радисту:

– Дайте мне с ним поговорить.

К нему повернулись головы. Его слова ошеломили всех, кто рабски придерживался протокола. Через несколько секунд ему сунули рацию. Трой не стал колебаться и нажал кнопку передачи:

– Помощник?

– Алло? Шериф?

Видеооператор прогнал изображения с разных камер, затем махнул рукой и указал на один из мониторов. В углу экрана виднелся номер этажа – 72. Человек в серебристом комбинезоне сидел, навалившись на стол. В руке он сжимал пистолет, возле клавиатуры растеклась лужа крови.

– Это шериф? – кивнув на экран, спросил Трой оператора.

Тот вытер лоб и кивнул.

– Шериф? Что мне делать?

Трой нажал кнопку на рации.

– Шериф мертв, – сообщил он помощнику и удивился спокойствию собственного голоса.

Удерживая кнопку передачи,