Еще не совсем придя в себя после предвкушения поцелуя, Тара вздрогнула, услышав напоминание о том, где они и зачем.

Блейк вытащил изумрудно-зеленое вязаное платье. Вероятно, на длинноногой Стефани оно смотрелось как мини, а для Тары было как раз средней длины.

Она неохотно кивнула.

— Да, миленькое платьице.

— Стеф часто носит зеленое, этот цвет идет к ее рыжим волосам.

Тара убеждала себя, что невероятно мелко, зло и глупо с ее стороны чувствовать неприязнь к женщине, которую она никогда даже не видела. К женщине, которая впустила их в свой дом и поделилась своей одеждой неважно, знала она об этом или нет.

А Блейк уже пытался подобрать своей спутнице туфли.

— Ты ведь носишь тридцать седьмой с половиной, правильно? Тара кивнула.

— А у Стеф сороковой!

— У меня ведь есть свои туфли, — быстро сказала Тара. — Те черные, на высоком каблуке, в которых я была вчера. Они в машине.

— Я принесу их, пока ты переодеваешься. Можешь принять душ, если хочешь.

Когда через несколько минут она вошла в ванную, отделанную персиковым и зеленым кафелем и прилегавшую к главной спальне, ее переполнило чувство какого-то безрассудного ожидания, и это изумляло Тару. Кто бы мог подумать, что она станет носить чужую одежду, расследовать кражу картин, которая могла быть связана с убийством, окажется наедине с частным детективом?

В бегах, отрезанная от друзей, семьи, привычных и любимых вещей, она должна была, по идее, чувствовать себя глубоко несчастной. Но, к ее удивлению, все обстояло совсем не так.

В тот же вечер Тара в сопровождении Блейка вошла в небольшой, но изысканный итальянский ресторанчик. На ней было зеленое вязаное платье Стефани и ее собственные черные туфли на высоком каблуке.

Блейк так и не сказал определенно, с кем они встречаются. На вопросы Тары он лишь ответил, что это его старый приятель, у которого может оказаться полезная для их расследования информация.

Приятеля в ресторане еще не было, и детектив пока заказал столик в самом конце освещенного свечами зала. Для начала он попросил принести им белого вина.

— Приготовься к тому, что мой приятель немного… странный, — сказал Блейк, попробовав вино и одобрив его.

Тара только усмехнулась.

— Хорошо, что сегодня хотя бы обстановка более приятная!

Блейк улыбнулся.

— А вот и Перри!

Тара увидела высокого, худощавого человека с космами рыжеватых волос и глубоко посаженными глазами. Одет он был в черную рубашку и черные джинсы. Что-то в нем заставило Тару насторожиться. Не зря она несколько лет занималась финансовой инспекцией. За время проверок повстречала немало мошенников и сейчас инстинктивно чувствовала, что перед ней человек из их числа.

Тем не менее Блейк и незнакомец сердечно поздоровались.

Несколько минут они говорили о чем-то, обмениваясь неясными замечаниями и загадочными фразами, а затем обернулись к Таре.

— Тара, это Перри. — Блейк, как всегда, не назвал фамилию.

Макбрайд протянула руку, и человек в черном поднес ее к губам, напомнив этим жестом Блейка. Но на этот раз, если бы у нее с собой была сумочка, она покрепче прижала бы ее к себе.

— Блейк намекал, что с нами будет ужинать его подруга, но не предупредил меня, как она прекрасна, медленно, растягивая слова, промурлыкал Перри с чисто южным акцентом. С детства Таре был хорошо знаком этот акцент. В крошечной Гонории так говорили все. Она старалась бороться с ним, пока училась в Гарварде, зная, что южный акцент порой ассоциируется с недостаточной образованностью.

Тара что-то уклончиво ответила Перри и взглянула на Блейка, пытаясь понять, как ей следует вести себя с этим типом.

— Присаживайся, Перри, — предложил Блейк. — Не хочешь выпить? Ты голоден?

Пристроив свое долговязое тело на стуле, рыжеволосый взглянул на Блейка и криво усмехнулся.

— Сынок, ты ведь знаешь, что я всегда голоден. Он, похоже, собирался доказать сказанное. Таре оставалось только молча поражаться, когда Перри зачитывал молодому официанту почти все меню. Блейк вздрагивал, когда его знакомый заказывал что-то особо экстравагантное. Тара догадалась, что оплачивать счет будет именно детектив.

Перри принадлежал к тому типу людей, которые не разговаривают во время еды. Он полностью сосредоточился на поглощении пищи, предоставив Блейку и Таре поддерживать разговор. Очевидно, зная о привычках своего приятеля, Блейк и не старался втянуть его в беседу, пока Перри не опустошил тарелки и ему не принесли десерт и чашку кофе. Только тогда Перри, казалось, созрел для серьезного разговора.

— Ну, Перри, и как твои дела? — поинтересовался Блейк.

— Так себе.

— Все еще работаешь на кругу?

— По-прежнему.

— Круг? — Тара с любопытством перевела взгляд с Блейка на Перри. — Это родео? Перри усмехнулся.

— Не совсем. Блейк кашлянул.

Тара вспомнила о своих подозрениях и нахмурилась.

— Таких, как я, некоторые люди зовут шулерами, мэм, — нисколько не смущаясь, заявил Перри.

— Жулик! — вздохнула девушка.

— Да, так тоже можно сказать, — согласился он.

— Тара, — пробормотал Блейк, — юрист. Перри с любопытством приподнял брови.

— Да? У меня были кое-какие дела с юристами. Можно сказать, мы занимаемся примерно одним и тем же.

У Тары глаза на лоб полезли. Сколько еще у Блейка приятелей, готовых поносить ее профессию!

— Я бы, конечно, так не сказала. Блейк широко улыбнулся, и ей захотелось пнуть его под столом.

— В основном я зарабатываю деньги нечестной игрой в карты и на скачках, — признался Перри.

— Он — хороший друг, Тара. Я, несмотря ни на что, могу доверить ему свою жизнь, — добавил Блейк. Тара смягчилась.

— Вовсе не собираюсь осуждать вас, Перри. Ведь вы пришли, чтобы помочь нам.

— Я не обиделся, мисс, — заверил он, сильно растягивая слова.

Блейк кивнул и перешел к делу.

— Сегодня днем я уже рассказал тебе по телефону кое-что о том, что с нами произошло. Перри кивнул.

— Похоже, у вас серьезные неприятности.

— Можешь ли ты рассказать мне о Джеке Уилфорте что-нибудь, чего я еще не слышал? — спросил Блейк.

Перри пожал плечами.

— Ходят слухи, что он собирается баллотироваться на пост губернатора.

— Это я знаю.

— А еще я слышал, — пробормотал Перри, потягивая кофе, — что он уже несколько лет крутит роман с одной богатой замужней дамой в Атланте.