— Ну и ладушки, — сказал стрелок, складывая в свою сумку медицинские принадлежности. — Тогда бери иглу, штопай рубаху. У кольчуги все равно рукав почти оторван, чинить без толку. Как и у подкольчужника, кстати. Но это, наверно, и к лучшему — сейчас отдеру те рукава до конца и железо на рану давить не будет.

Процедура отрывания рукавов, разодранных нео, штопки рубахи и одевания Данилы заняла не более десяти минут.

— Ну все. Теперь ужин — и отбой, — сказал Снайпер.

Из рюкзака он извлек небольшую сковороду с четырьмя складными опорами, приделанными ко дну, три большие консервы и еще одну флягу.

— Стакан есть?

Данила не ответил, лишь вытащил из кошеля на поясе блямбу — как только нео не позарились? — и встряхнул.

— Нормально, — одобрил Снайпер появление раскладной посуды. — Пока у славянина есть свой личный стакан, он непобедим.

В одной банке оказался консервированный хлеб, в двух других — тушенка с кашей. Содержимое двух последних банок Снайпер вывалил в сковороду и ловко приладил ее над костром. После чего достал из кармана такую же блямбу, как у Данилы, и встряхнул аналогичным движением.

— Вот оно, общее для славян всех миров, — подмигнул он разведчику и слегка улыбнулся краем рта. — Хорош дуться, подставляй посуду.

Данила подставил. Вторая порция спирта наполнила стакан до половины. Не много ли на сегодня будет?

— Ну давай, за знакомство, — сказал Снайпер. — Кстати, тебя как звать?

— Данилой.

— Понятно. Будем.

Они чокнулись. По второй спирт пошел легче. В голове зашумело.

— А теперь — понеслось.

В руку разведчика легла пластмассовая ложка.

— Давай, Данила, наворачивай…

Одинаковыми оказались не только стаканы. Консервы тоже были знакомы. Их выдавали в исключительных случаях, когда рейды разведки планировались более чем на двенадцать часов. Но такое бывало очень редко, потому попробовать еду, залитую воском и пролежавшую на складах с незапамятных времен, Даниле удалось лишь однажды. Вкус запомнился на всю жизнь — наверно, потому, что мясо туров было безвкусным. И хотя есть хотелось нереально, разведчик все-таки оторвался от банки, чтобы сказать:

— Ты так и не договорил, зачем пришел в наш мир.

Снайпер замер на мгновение, не донеся ложку до рта. Потом все-таки завершил движение, обстоятельно прожевал тушенку, воткнул ложку в недоеденное содержимое банки, поставил ее на траву и внимательно посмотрел на Данилу:

— Что ж, парень, ты сам напросился. К тому же ты имеешь право знать. В ваш мир такие, как я, ходят эпизодически за едой, патронами и новыми стволами.

Разведчику не понравилось, как Снайпер выделил голосом слово «ваш». Но он не стал перебивать рассказчика. Чувствовалось, что сейчас он скажет нечто важное.

— Просто я здесь впервые. И потому при первом переходе промахнулся на пятнадцать километров расстояния и лет на пятьдесят времени. Обычно перехожие посещают этот мир, когда здесь уже нет никого — ни людей, ни нео, ни био. Только безобидные зверюшки и растения. Спокойно заходят на военные склады, берут что нужно и возвращаются в свой мир.

— То есть ты хочешь сказать…

— Ты сам просил, — пожал плечами Снайпер, снова берясь за банку. — Скорее всего, за последующие пятьдесят лет все враждебные друг другу формы жизни в вашем мире уничтожат друг друга. И на выходе получится идеальный мир без войн и насилия. Кстати, про Поля Смерти в том мире тоже никто из перехожих не говорил.

Есть расхотелось. Получается, что через пару поколений погибнут все люди на планете. И не только люди…

— Скажи, мимо Кремля те перехожие ходили?

— Угу, — кивнул Снайпер с набитым ртом. — Нет там ничего и никого в будущем. Развалины.

Не похоже, чтобы путешественник между мирами врал. Одно оружие чего стоит, какие еще нужны доказательства? Но Данила не был бы разведчиком, если б не выяснил все досконально:

— А тебе-то зачем сюда идти понадобилось? Оружие менять? Так у тебя и так мечта, а не оружие. И патронов к нему вроде хватает.

— Тут я тебя огорчу, — хмыкнул Снайпер, выскребая ложкой дно банки. — Патронов у нас два магазина к «Валу» и полтора к СВД. К тому же раздолбаны они — мама не горюй. У СВД месяц назад канал ствола рассверлить пришлось. И патронник у нее раздут так, что гильзы после выстрела не выходят, если загодя патроны парафином не смазать. Про «Вал» я вообще молчу, он свой ресурс давно отработал, на ладан дышит. Так что по-любому путь у нас один.

— Ты ж говорил… — начал было Данила — и осекся. Ухмылка у Снайпера была словно его выстрел, била куда надо и весьма точно.

— А я тебя и не обманул, — сказал пришелец из иномирья, продолжая улыбаться лишь нижней половиной лица. Глаза его при этом оставались такими же, как и раньше, ничего не выражающими, разве что чуть усталыми. — Дойдем до места, возьмешь себе хочешь этот ствол, хочешь любой другой новый, в масле. И патронов хоть пару цинков на горб взваливай, если допрешь — все твоё.

— Да я не про автомат, — насупился разведчик. — Я вообще с тобой пошел…

— Всё, только не начинай, — отрезал Снайпер. — Идем и идем, а кто, да зачем, да почему это делает — не надо, не люблю. Договорились?

— Договорились. А про куда идем можно? — спросил Данила, решив, что ругаться со своим спасителем дело действительно недостойное. — Что там на Кантемировской за место такое?

— Резервные подземные склады Четвертой отдельной танковой бригады, ранее носившей название Кантемировской, — ответил Снайпер. — Догадываешься, почему станцию метро так назвали? Правильно, поэтому. Дивизия-то в Наро-Фоминске была расквартирована. И в случае войны согласно планам командования вооруженными силами оперативно выдвигалась на защиту южных подступов к Москве. А для поддержки боеспособности дивизии склады продовольствия и боеприпасов нужны? Нужны. Ну так вот.

Снайпер отставил пустую банку и принялся чистить свою винтовку.

Данила же не переспрашивал более, историю он знал. Четвертая отдельная танковая бригада в Последнюю Войну не дошла из Наро-Фоминска до Москвы, а на Киевском шоссе развернула танки и бронемашины. И в районе Апрелевки дала свой последний бой наступающим механизированным дивизиям противника, включавшим до пятисот единиц боевых роботов серии А.

Грандиозная битва машин продолжалась более месяца. В результате враг не прошел к столице России, а защитники города успели достроить Форт и свезти в Кремль максимально возможное количество еды, оружия и боеприпасов. И продержались до сего дня, сменяя поколения…

Данила просидел у костра прилично, вороша в памяти прошлое, настоящее и возможное будущее. Как своё, так и жителей его родного города-крепости, отторгнувших разведчика как инородное тело. Но он так не считал. Кремль по-прежнему оставался его единственной родиной, и, как дальше жить без нее, представлялось смутно. Но по-любому жизнь без хорошего оружия и продовольствия вне стен Кремля надолго не затянется, это Данила понимал прекрасно. Потому выход был один — идти вместе со Снайпером, хотя бы до тех пор, пока не представится возможность вернуть ему долг.