В «Добрую вдову» мы еле успели… Уже закрывали ворота, когда мы с Лартом подошли. Марта протирала кружки, две какие-то пожилые женщины мыли пол, а Линика протирала столы. Увидев нас, Марта заулыбалась и, тут же приняв деловой вид, поинтересовалась, надолго ли мы и будем ли ужинать. Есть хотелось ужасно, и я, засмеявшись, энергично закивал головой.

– Если не хотите видеть здесь два трупа умерших от голода, то вам следует поторопиться. Так как? Кормить будут в этом заведении?

Линика смахнула со скамьи, на которой я сиживал в прошлый приезд, видимые только ей пылинки, унеслась на кухню.

Утром встал как ни в чем не бывало, несмотря на то, что вчера после боя с бандой Седого ноги были тяжелыми и еле двигались: так всегда бывает после ускорения, не зря в Кентии те, кто им владеет, называют ускорение «последним шансом». Пусть и использовал его я совсем чуть-чуть, но тем не менее откат все равно меня настиг.

Спустившись в обеденный зал, я увидел, что Ларт уже сидит за столом и о чем-то сосредоточенно думает. На кухне слышался приглушенный дверью шум и недовольный голос Марты: кому-то уже с утра досталось.

– О чем задумался, ден Ларт? – усаживаясь на скамью спросил я.

– Господин граф, вам нельзя оставаться в городе, говорят, что Седой был двоюродным братом нынешнему бургомистру, – наклоняясь над столом, шепотом проговорил Ларт.

Я покивал, соглашаясь с ним, прекрасно понимая, что Ларт абсолютно прав, сам я думал о том же. Как бы не хотелось, а из города придется уезжать, и чем быстрей, тем лучше. Так действовать, как действовал Седой, можно только если тебя надежно прикрывает кто-то из руководства города. Тут из кухни выглянула Марта, и я подал знак Ларту молчать.

Хозяйка постоялого двора, увидев нас за столом, направилась к нам и начала объясняться, мол, есть только холодное мясо, вчерашние булочки и молоко, морс и пиво. Повар не растопил вовремя печь и горячего ничего не успели приготовить.

– Ничего, – ответил я улыбаясь, – мы люди простые, и что дадите, тому и будем рады.

Хмыкнув на словосочетание «люди простые», Марта удалилась на кухню.

После завтрака Ларт помчался в село к родным, успокоить их, что он жив-здоров, и забрать уже изготовленные изделия, чтобы отдать мне и отчитаться по деньгам, полученным от меня. Видно, парень был очень щепетильным в денежных расчетах, он даже слушать не хотел о том, что все это можно сделать и позже.

А мне надо бы зайти к портному, отдать кое-какие эскизы, которые я набросал на досуге, и сбыть оружие, которое досталось вчера, мастеру Коулу. Да и в дорогу прикупить кое-что надо… Еще утром я решил двигаться в столицу, прекрасно понимая, что так просто мне никто не простит смерть Седого и нарушение финансового потока. А если то, что говорил Ларт, правда, и тут еще замешаны родственные связи, то уезжать надо как можно скорей.

Накинув под камзол перевязь с ножами, я уже собрался выходить, как раздался стук в дверь. Дверь открылась, и я увидел на пороге сержанта городской стражи и двоих стражников.

– Прошу прощения, – проговорил сержант, не входя в комнату, – вы Алекс эль Зорга?

– А что вы хотели? – вопросом на вопрос ответил я.

– Господин эль Зорга, вас очень хочет видеть господин бургомистр. – Понизив голос, стражник продолжил: – Это секрет, но на вас выписана премия за помощь городу. Когда вы сможете прибыть в ратушу?

Я сделал вид, что задумался. В глазах стоящих за спиной сержанта и солдат светилось неподдельное уважение ко мне. Достал из кошеля несколько медяков.

– Благодарю за приглашение, выпейте за мое здоровье, ребята, – протягивая монеты сержанту, проговорил я. – А в ратушу я прям сейчас и заеду, так можете и передать.

В глазах сержанта и стражников светилось уже не просто уважение, а любовь.

– Рады стараться, господин эль Зорга! – заулыбался сержант.

И, повернувшись, троица удалилась. Я же, проверив, все ли я взял, и еще раз обдумав, что должен купить и сделать, тоже отправился вслед за ними.

Ветерок радостно всхрапнул, увидев меня, и захрустел очередной морковкой. Правда, через некоторое время попытался продемонстрировать свое недовольство, когда я начал грузить на него вчерашнюю добычу, упакованную в пару тюков. Но после того как я его пристыдил, перестал создавать мне проблемы, хоть и показывал всем своим видом, что он боевой конь, а не какая-то там тягловая лошадь.

По прибытии в ратушу меня сразу же проводили к бургомистру, который оказался невысоким полноватым мужчиной с неприятным взглядом маленьких глубоко посаженных глаз. С наигранной радостью он начал хватать меня за руки своими потными и холодными, как ледышки, руками и трясти их, одновременно рассыпаясь в комплиментах. Присутствующие работники ратуши хлопали в ладоши и тоже всеми силами изображали неподдельную радость. Наконец он успокоился, и слово взял единственный человек с мечом, в шлеме и в кирасе.

– Господин эль Зорга, руководство городской стражи в благодарность за помощь в наведении порядка в городе и уничтожении шайки воров решило наградить вас. – И он вручил мне небольшую посеребренную статуэтку рыцаря. – А город в лице бургомистра премирует вас денежной премией. – И он протянул мне небольшой кошель, в котором что-то звякало. Я же изображал неподдельную радость, улыбался изо всех сил, кланялся, прижимая руку к сердцу, а когда мне вручили кошель, вообще изобразил ступор от переполнявших меня чувств.

На вопрос бургомистра, сколько я еще пробуду в городе, ответил, что не менее пяти-шести дней. Несмотря на улыбки и славословия, в глазах бургомистра и начальника стражи даже не подготовленный мог прочесть, с каким удовольствием они настрогали бы из моей тушки мелких ломтей. По окончании церемонии меня дружно проводили к выходу и наконец распрощались. Отойдя к Ветерку, который стоял у коновязи, я заглянул в кошель, который мне несколько минут назад вручили.

Да, бургомистр сквалыга еще тот… в кошеле болтались две серебряные монеты и десяток медяков. Но я все равно изобразил радость, понимая, что за мной наблюдают в окна ратуши.

* * *

– Ты правильно заметил, Гарет, этот кентиец будет рад подачке, и это отведет от нас все подозрения, и не стоит тянуть, лучше всего завтра от него надо избавиться. Сегодня же пусть переговорят с Сигурном. Он, кстати, знает почти все расклады Седого, чего не знает – подскажем. – Бургомистр отошел от окна, в которое внимательно следил за кентийцем, и уселся в кресло. – Ты что-нибудь выяснил? Кто он такой, этот юноша?

– Очень мало, что удалось выяснить, Сайм, какой-то бедный аристократишка из кентийской провинции, едет наниматься в гвардию императора. Ты же видел, с какой жадностью он схватил кошель и как был рад, увидев там пару монет. Меня больше волнует Сигурн – что если он начнет выставлять свои условия?

Начальник городской стражи взял с подноса бокал с вином и уселся в кресло напротив бургомистра.