Он улыбнулся пришедшим, протянул руку. Приветственное рукопожатие произвело приятное впечатление: в меру сильное. Ладонь – возможно, благодаря царящему вокруг холоду, – оставалась сухой, а пальцы прохладными.

– Вронский, – представился он. Тембр голоса оказался приятным. Интонации – мягкими. – Предоставить тело, Василий Семенович?

– Да, будьте любезны, – кивнул тот, и парень вышел.

Ворон посмотрел на Шувалова долгим взглядом, в котором так и читался вопрос. Ответа он, впрочем, не дождался.

– Прошу. – Вронский снова появился в комнате, толкая впереди себя каталку с лежащим на ней телом, накрытым простыней.

– Благодарю. – Шувалов подошел первым и откинул скрывающую тело ткань.

Вронский же отошел подальше, словно не желал иметь к происходящему ни малейшего касательства. Денису показалось, что парень слегка побледнел, но такое впечатление могло возникнуть из-за мертвенно-холодного голубоватого света, отбрасываемого лампами.

– Надеюсь, он не встанет, – вздохнул Ворон и подошел ближе. – Дэн, присоединяйся.

Денис вздохнул. Он с удовольствием составил бы компанию Вронскому, чем глядеть на труп. Одно дело – Зона, там все этические метания отходили на десятый план, и совсем другое – реальность. Здесь он готов был позорно отступить.

Покойный обладал вполне заурядной внешностью: круглое лицо с толстыми щеками, из-за которых черты лица казались несколько мелковатыми, носом-картошкой, светлыми, почти отсутствующими бровями и редкими ресницами. Толстые, напоминающие пельмени губы завершали портрет деревенского дурачка или недотепы. Подбородок – слишком выдающийся и хорошо очерченный, разбитый будто на две половинки застарелым белесым шрамом, – оказался единственной деталью, выбивающейся из этого образа. Мало кто мог предположить, что когда-то это был талантливый шахматист и киллер, которого вот уже лет десять разыскивала полиция совместно с Интерполом.

Ворон и, соответственно, Денис знали этого человека по Зоне: столкнулись во время одной из операций. Они вызволяли биолога, которого то ли по ошибке, то ли еще по какой-то причине увели с собой мародеры, а Мант, как называл себя киллер, как раз охотился на Главаря банды. В результате они договорились действовать сообща, а потом разошлись в разные стороны, даже не попытавшись пристрелить друг друга: Ворон, не питавший пиетета или уважения к убийцам и лично пристреливший какого-то вора в законе, намеревавшегося сплотить мародерские банды, тем не менее оценил по достоинству личные качества Манта, тот, видимо, ответил взаимностью, а Денис так и не понял, каким образом неподготовленному человеку удалось войти в Зону, а потом покинуть ее. Кажется, теперь он мог получить ответ на данный вопрос.

Денис отвел взгляд.

– Причина смерти? – поинтересовался Ворон.

– Сердечный приступ, но самое интересное не в этом. – Шувалов надел резиновые перчатки, взял пинцет и отогнул мертвому веко.

При жизни Мант обладал темно-карими, практически черными глазами. Конечно, на смерть можно свалить многое, но вряд ли она могла сделать радужку бледно-желтой. Трупного окоченения также не наступило: мышцы оставались мягкими, руки и ноги сгибались.

– Сколько прошло времени с момента смерти?

– Полтора месяца. Анатолий Борисович, можете убирать… И вот еще что. – Шувалов отошел от тела. – В теле крови так и не обнаружили. Вместо нее по венам текла некая бесцветная субстанция.

– Поздравляю, Василий Семенович, – фыркнул Ворон, – к вам в руки попал упырь. Он еще пока не вставал? Вронского не кусал? А то он у вас какой-то совсем бледный.

– Да ну тебя! – Шувалов снял перчатки. – Пойдем – взглянешь.

Маслянистая жидкость была не просто бесцветной, при воздействии на нее света она начинала переливаться всеми оттенками спектра. При попадании в кровь со временем полностью обесцвечивала и ее.

– Где его нашли? – спросил Ворон.

– Щербинское кладбище, – вздохнул Шувалов, уже готовясь к очередной шутке.

– Ого как удачно! – усмехнулся Ворон. – В гробу, вероятно, спал?

– Не совсем, хранил в одной из могил боезапас. – Шувалов вздохнул – когда Ворон намеревался хохмить, заставить его посерьезнеть мало у кого получалось. – Его ведь ловили. Вот и устроили засаду.

– Почему на кладбище в потенциально опасном районе, примыкающем к Зоне?

– Потому что все последние месяцы он скрывался в Периметре.

Кажется, Шувалову все же удалось невозможное: Ворон умолк и нахмурился.

– Василий Семенович, вы хотите сказать, что он жил в Москве, а за ее пределы выходил работать? – Денис посмотрел на Шувалова, потом – на Ворона и помотал головой. – Но ведь это невозможно. Даже «темные сталкеры»…

– Цыц! – прикрикнул Ворон, и Денис резко замолчал.

– Не бросайся такими словами, – посоветовал сталкер. – И я, и большинство наших общих знакомых прекрасно знаем одного человека, который неплохо чувствует себя как в Периметре, так и вне его. И ты, Дэн, тоже прекрасно его знаешь.

– Но у меня кровь не бесцветная!

– Да, – кивнул Ворон и громко чихнул. – Ну у вас и морозильник. Мы с тобой одной крови, Дэн. Однако это не исключает множества возможностей, начиная со случайной индивидуальной мутации и оканчивая конвейером.

– Ох, не хотелось бы! – Шувалов схватился за сердце. – Это что же выходит? В Чернобыле имелись «темные сталкеры», а у нас «белые» завелись?

– Темные не могли жить вне Зоны, – напомнил Ворон. – А этот… Кстати, шутки шутками, но не оставлял бы ты мальчика здесь по ночам дежурить, а?

– Ночами это место запирается на семь замков, – махнул рукой Шувалов. – К тому же здесь камер слежения больше, чем у человека рецепторов.

– Ну-ну, а вампиры не отражаются в зеркалах и не отображаются камерами.

– А мальчик этот… – Шувалов покачал головой и решил оставить реплику Ворона без комментариев, – племянник Микулиной, помнишь такую? Заведует лабораторией компьютерного анализа. Он профессиональный актер, ему для вживания в роль требуется. Вот и сидит здесь по часу в день, заодно временами помогает.

По мнению Дениса, никакая роль такого не стоила. Ворон же обозначил ситуацию одним наиболее весомым словом:

– Бардак.

– За последние полгода, – продолжал рассказывать Шувалов, входя в лифт, – произошло десять случаев пропаж подконтрольных нам сталкеров.

– Это еще удачная статистика, – заметил Ворон. – Всего десять.

– Которые возвращались домой, собирали вещи и уходили жить в Зону! А в этот месяц их число увеличилось до пятидесяти!

– А вот это «АН-94». – «Гид» (Денис не мог иначе называть работника института, который обычно доносил до их сведения новые разработки предлагаемого оружия) с любовью огладил затвор автомата. – Приклад, а также цевье производятся из полимеров, что делает оружие более удобным и легким. Использован принцип смещенного импульса свободного затвора. Во время отдачи ствольная коробка и ствол движутся отдельно от затвора и затворной рамы. Оборудован четырехкратным оптическим прицелом для улучшения точности стрельбы во время движения. Стандартный прицел тоже выполнен с принципиальными отличиями от автомата Калашникова. Он градуирован на один километр. Еще одно нововведение – возможность установки сорокамиллиметрового подствольного гранатомета…