Ира тем временем сбивчиво объясняла, что к чему, помогая нам распутать этот клубок. Сейчас казалось, что мы очутились внутри какого-то жестокого детективного романа, где никак не понять, кто враг, а кто нет.

Где никак не получается выбраться из темного смертельно опасного лабиринта. Ты будто идёшь по нему, а на твоём пути гидра. Убиваешь, а за ее спиной на повороте вырастают ещё две.

И вот мы здесь, в маленьком домике на краю южного побережья, окутанные уютом, но все равно запертые. Игорь метался по комнате, я – внутри собственного тела.

Да даже Ирина перестала держать лицо и уставилась с отсутствующим видом в окно. Лишь губы двигались, рассказывая, как Макс приехал за Адой, после того как на неё напал прокурор.

Как девушка решила ехать в Гродный, чтобы сдать его и навсегда прекратить игру. Она хотела все представить Иванютину и, зная его верность правилам, повернуть время вспять.

Но девушка не знала, что все изменилось, и теперь их жизнь висит на волоске. Не знал до конца об этом и Максим. И вот теперь они должны были укатить в Гродный и там каждый искать своё.

Девушка того, кого уже нет в живых, а Сафронов ее саму. Как иголку в стоге сена, ведь Ада не оставила из соображений безопасности никаких ориентиров и сразу же пропала с радаров.

А потом появились мы. Разминулись с ребятами совсем ненадолго. Никто не мог подумать, что все так обернётся. Никто не мог предположить, что случится подобное.

Ира говорила ещё что-то, но скорее себе. А ещё обещала нам поддержку. Сказала, что поможет спрятаться. Даст денег и машину, посоветует небольшой домик на побережье в отдалении.

Если надо, она даже говорила о загранице, а я смотрела в тускнеющие глаза Игоря и понимала, что никуда мы не поедем. Нет, конечно же, мы тут отлежимся немного, но потом нам одна дорога.

Все тайны и начало клубка в Гродном, а когда твои близкие на волосок от гибели… Разве мы можем бросить их и слинять, поджав хвост? Я себе бы такого никогда не простила.

Игорь внезапно бросился к телефону и снова стал там копаться. Ирина усмехнулась:

– Да забирай уже себе, не стесняйся. Только прекрати смотреть как затравленный котёнок.

Он бросил на неё злобный взгляд и снова углубился в чтение. Потом отбросил смартфон и уставился на меня. Его глаза обжигали. Они словно говорили о том, что сейчас грянет буря. Так оно и было:

– Я хочу, чтобы ты отправила ее заграницу. По поддельным документам. А я поеду в Гродный.

– Нет!

Я бросилась к нему, хватаясь за рубашку. Как он вообще мог подумать, что такое возможно!

– Никуда я от тебя не уеду. Ты понятия не имеешь, зачем им я. Им же я нужна, не ты. Да они просто пристрелят тебя, как поросёнка! А если они меня найдут? Без тебя я же глупостей легко наделаю, а мои приступы? Нам нельзя врознь!

На заднем фоне Ирина нервно смеялась, а я не хотела обращать на неё ни малейшего внимания. Все оно было сосредоточено на голубых глазах напротив. Я знала, что он сдастся, знала, что смогла надавить на нужные точки.

Глава 23. Ева

– Завтра уже можно ехать. Я узнала, что ты просил, Игорь.

Мы сидели с ним у маленького домика, куда уехали вчера, сразу после всей этой заварушки. Точнее, после душещипательного разговора.

Он сдался. Понял, что мне без него никуда. Что никто не сможет обеспечить мне такую же безопасность, как он сам. Потому что это было ясно как день: я опасна для себя самой.

Признаваться ему в том, что мне лучше и что я практически уверена в том, что приступы не вернутся, я не стала. Как не стала и строить из себя сильную и независимую.

А уж быть нежным цветочком у меня всегда отменно получалось. Вчера я хотела помочь ему, утешить, но кажется, мне что-то подмешали в чай, и дорогу до нового коттеджа я уже не помню.

Зато выспалась прекрасно, так как снов не было. Ничего не было, кроме ощущения, что всю ночь меня сжимали в объятьях. И вот теперь я вышла, чтобы с ним поговорить, а там опять Ира.

Нахмурилась, наблюдая, как женщина своей наверняка фирменной походкой от бедра стремится к нам навстречу с пакетами еды. Тут ее практически не было. Я ничего не успела бы приготовить, даже если бы захотела.

Игорь же меня сторонился. Не знаю, в чем была причина, но он снова отгородился уже привычной, но столь ненавистной стеной отчуждения. Словно у нас битва вскоре и надо стрел наточить.

В его случае это означало нырнуть в ноутбук и не вылезать оттуда. Но как только Ира сказала про новости, он поднял голову.

– Ну и? Я же правильно понял, они были местными?

И снова тарабарщина. Меня опять не воспринимали иначе как мебель. Злость сковывала тело. Ну в чем проблема? Неужели сложно думать иначе?

Хотя сама себе же дала оплеуху. После выходки, когда нас чуть не постреляли, возможно, Игорь и прав. Присела рядом с ним, впитывая информацию.

– Те, что сначала с прокурором были, чисто наёмники. Ну и сопровождающий наш парень был. Местный. Он Аду и сдал. Больше вестей о нем не было.

Как она говорила, «наш местный». Сама-то северянка. Она вообще к местным отношения не имела. Ада рассказывала о юге. Тут совершенно другой мир. Есть все остальное, и южане с собственными кодексами поведения и традициями.

Здесь свои не сдают друг друга.

– Кажется, я знаю, что с ним стало. Видел одного южанина, который… Впрочем, сомневаюсь, что парень вернётся. Точнее, я уверен в обратном.

И снова по спине прошёлся холодок. Ещё одна смерть. Ещё одна пешка в нашем мире страшных игр. Почему-то я перестала считать это чем-то запредельным. Привыкаю.

Ира же кивнула. Прервалась для того,