Протянув руку, Сун-Цу постучал по стеклу над изображением Магистрата Канопуса, затем сел и задумался.

"Таким образом, на войне задачей первостепенной важности

является атака на стратегию противника.

Следующая по важности задача – уничтожение его союзников.

И следующая – наступление на его армию."

Сун-Цу. «Искусство войны».

"Не забывайте о стратегии и дипломатии, но при этом не бойтесь вступать

в бой с противником. Еще никто не выигрывал войн, на которых не погибали бы люди."

Канцлер Сун-Цу Ляо. Из речи перед выпускниками Сианской Военной Академии, Сиан, 30 июня 3065 года

Станция перезарядки «Зенит»

Система Андуриен

Герцогство Андуриен

Лига Свободных Миров

13 апреля 3058 года

Гравитация на шаттле приближалась к нулю, и Маркус, подобрав ноги, оттолкнулся от ближайшей стены и поплыл по одному из длинных переходов «Посланца Небес». Он взял курс на грузовой отсек Э 2, помогая себе движениями рук и поворотами тела. Маркус мог бы воспользоваться укрепленными на стенах поручнями, которые позволяли либо затормозить, либо перемещаться более упорядочение, но он не видел никакого вреда в том, чтобы немного «полетать». Главное – не слишком приближаться к потолку, где под стеклянным колпаком находятся мощные источники света, излучавшие сильное тепло. Кроме того, после часовой разминки с Томасом Фабером Маркус наслаждался расслабляющим ощущением свободного падения. Все-таки в невесомости есть своя ни с чем не сравнимая прелесть. В мышцах дрожала тупая боль усталости, пропитанная потом рубашка прилипала к начавшему остывать телу.

Упражнения с отягощениями бесполезны на корабле, долго находящемся в условиях низкой гравитации. Но мышечный тонус необходимо поддерживать, позволить мускулам стать дряблыми – непозволительная роскошь для наемника. Поэтому Фабер отобрал у Петровского вентилируемый склад и установил там оборудование, основанное на пневматическом давлении. Подобного рода тренажеры позволяли получить необходимую нагрузку практически в полном объеме. Каждый вечер Маркус проводил в этом импровизированном гимнастическом зале по крайней мере час, обычно в обществе Томаса Фабера, хотя ему и в голову не приходило всерьез соревноваться с этим великаном. Томас занимался спортом ежедневно не менее двух часов, с упорством фанатика поддерживая себя в отличной физической форме.

Даже сейчас Марксу казалось, что из-за переборки до него доносится тяжелое дыхание Фабера, сражающегося с самым большим из пневматических прессов-тренажеров.

А ведь заняться-то больше нечем, раздраженно подумал Маркус.

Когда «Посланец Небес» и «Тупица» оказались в системе Андуриен, куда их доставил корабль Канопуса «Адонис», они рассчитывали продолжить свое путешествие на грузовом корабле Марика класса «Торговец».

Проплыв под ледяной струей холодного воздуха из вентиляционного отверстия, Маркус оказался во втором, более коротком коридоре, расположенном перпендикулярно первому. Натолкнувшись на переборку, он согнул колени и пригнул голову, чтобы смягчить удар; затем одна его рука легла на холодный металл корпуса, а другая ухватилась за поручень. С привычной ловкостью он развернулся, удовлетворенно отметив, что его ноги прошли в нескольких сантиметрах от пола.

До двери грузового отсека оставалось пять метров. Справа Маркус заметил открытый люк. Он вел в большую осевую шахту, проходящую через три верхние палубы корабля до кают пилотов, а также к нижнему уровню, где находился стыковочный модуль. Кроме того, из этой шахты можно было попасть на любую палубу.

Маркус нахмурился.

В условиях нулевой или даже близкой к нулю гравитации все люки полагалось держать закрытыми во избежание несчастных случаев на тот случай, если бы шаттлу внезапно понадобилось отстыковаться от «прыгуна» и перейти на самостоятельный ход. Команда шаттла исполняла эти требования автоматически, а техники проявляли не меньшую осторожность, так как именно им пришлось бы устранять любые возможные повреждения, а также отвечать за них. Капля пота у уголка левого глаза на секунду отвлекла Маркуса, и он вытер ее относительно сухим рукавом рубашки. Оставить люк открытым не мог какой-то беззаботный член семей «ангелов», потому что все они находились на «Булавочной Головке» и здесь им вообще нечего было делать.

Оставались пилоты.

Протянув руку, Маркус освободил защелку, которая держала люк открытым. Он подумал, что пройдет его и закроет за собой, не тревожа своих «ангелов», но потом одернул себя – расслабляться непозволительно. Маркус уже взялся за люк, когда сильный порыв воздуха просвистел между металлической переборкой и резиновой прокладкой дверцы люка.

Маркус встревожился уже не на шутку. Это означало, что где-то в шахте открылся еще один люк.

Он закрыл крышку и закрепил ее одним поворотом колеса. Еще несколько «шагов» – и он оказался перед дверью, ведущей в грузовой отсек Э 2. Как и все двери, ведущие в любой отсек, эта была снабжена тремя металлическими запорами, надежно защищающими даже от вакуумной тяги. Ввиду того, что эта дверь вела в отсек с боевыми машинами, на ней имелся рычаг экстренного открытия, управлявший одновременно всеми запорами с обеих сторон.

Рука Маркуса задержалась на стальном рычаге, и он уже почти отговорил себя от того, чтобы идти дальше. Ему не нравилось играть роль навязчивой мамочки, постоянно напоминающей детям о том, что им надо убирать за собой. Но здесь это являлось составной частью его работы. Маркус вдруг представил себе, как Брент Карссков и Карлина прогуливаются по отсеку, и эта мысль опять чуть было не повернула его к выходу. Но Маркус удержался, убедив себя, что должен поступать, как надлежит командиру, и осторожно открыл дверь. Достаточно просто заглянуть. Если он увидит, что нарушает чье-то уединение, то с выговором можно подождать.

Дверь открылась, и Маркус оказался на решетчатой дорожке, окружавшей по периметру весь отсек и дававшей доступ к верхней части каждого из восьми боевых роботов, безмятежно «спящих» в своих боксах. Едкий запах охлаждающей эмульсии и смазки, смешанный со специфическим запахом металла и пластика, стал давно привычным и не вызывал никаких ощущений.

Приглушенное красное освещение, «ночное», как его называли, превратило устрашающего вида боевые машины в неких призрачных великанов. Маркусу были видны только три ближайших, остальные закрывала огромная тарелка радара «Карабинера» Коннора Монро. Оттолкнувшись, он подплыл к «Карабинеру» и, ухватившись за ступеньку у входного люка водительской кабины, принялся внимательно осматривать просторный и притихший отсек.

В иллюминаторе водительской кабины «Осы» Полы Джейкобе прыгали крохотные огоньки, словно кто-то подсвечивал себе карманным фонариком.