Всякий раз, когда возникает определенное взаимодействие между телом и духом, эти вещества приходят в состояние крайней активности. Так, внешнее раздражение, достигшее какого-либо органа нашего тела, вызывает некоторое разложение нервной и мозговой протоплазмы; другое дело – волевой импульс, который с помощью сокращения мускулов ведет, например, к поднятию руки. Отсюда как бы само собой следует, что воздействие этого своеобразного вещества привело в данном случае к освобождению чувственного раздражения, тогда как во втором случае оно явилось причиной воздействия волевого импульса на нервную систему,

Жизненный двигатель относится к элементам материальной природы: вместе с тем он лишен видимости и материальности химической субстанции. Его можно уловить чисто физиологическим путем; наблюдая биение пульса или дрожание руки, мы тем самым имеем дело с проявлениями жизненного двигателя. В связи с этим он должен занять совершенно особое место среди прочих химических веществ, подобно своеобразно-действующим эманациям неорганических тел, которые мы не без удивления заметили на примере радия.

Тот факт, что в вопросе о жизненном двигателе речь идет об отложениях протоплазмы – этой основной материальной субстанции всех органических существ, свободно обращающихся, как в организме, так и вне его – делает еще более правдоподобным предложение о том взаимоотношении, которое существует между ним и человеческим духом.

Жизненный двигатель играет первенствующую роль во всех исследованиях, произведенных de Rochas'oм профессором Luys’oм.

Так De Rochas совершил много опытов над различными лицами, на которых навевал сомнабулистический сон. При этом неизменно обнаруживался один и тот же факт: исчезновение чувствительности кожи. Но он вместе с тем установил, что эта чувствительность на самом деле не исчезает: здесь вокруг тела сомнабулы скорее возникает целый ряд концентрических, чрезвычайно тонких слоев магнетического или, по терминологии Reichenbach'a одического характера.

Сами по себе эти слои обладают большей чувствительностью, но они отделены друг от друга промежуточными зонами, лишенными всякой чувствительности. Расстояние между двумя смежными слоями равно 3–6 сантиметрам: самый нижний слой отстоит от тела на расстоянии 1 1/2–3 сантиметров; некоторые из них расположены на расстоянии нескольких метров от тела. Если поместить стакан воды в области того слоя, который непосредственно примыкает к телу, то при этом появляется «одическая тень» и вода, поглощающая од, приобретает крайнюю чувствительность.

Вместе с тем возникает магнетическое взаимодействие между одированной водой и тем возникает магнетическое взаимодействие между одированной водой и тем лицом, над которым совершается опыт; всякое прикосновение гипнотизера к воде вызывает у сомнабулы боль в тех частях тела, около которых находился стакан и из которых излучался од.

«Опыты, таким образом, вполне подтверждают как теорию Humbolut'a и Rell'a о нервной атмосфере, так и учение Reichenbach'a об оде, который был назван Mesmer'ом животным магнетизмом. Люди с глубокой серьезностью заговорили о магнетизированной воде, которая в течение столетий вызывала ироническую улыбку на устах ученых. Оказалось, что феномены животного магнетизма, в которых хотят видеть результат внушения, покоятся, по крайней мере, в известной степени на почве реального одического излучения, что магнетическое взаимодействие, которое также пытались свести к явлениям внушения, обуславливается особой одической спаянностью. Ведь внушение можно себе представить лишь как воздействие одного мозга на другой, но как объяснить влияние безжизненного предмета на мозг?

Rochas, однако, показал нам, что не только вода, но и жирные, липкие вещества обладают способностью впитывать в себя од и сообщать чувствительность телу. Он поместил маленькую восковую статуэтку в сферу одической чувствительности и уколол ее несколько раз иголкой; это вызвало сильную боль в тех частях тела сомнабулиста, к которым примыкал дальний слой ода.

В голову восковой фигурки Rochas вложил несколько волос, вырванных на затылке одной сомнабулы. Эту фигурку он передал другому лицу, которое и унесло ее. Затем он разбудил сомнабулу и начал с ней беседовать. Вдруг она схватилась за голову и вскрикнула, что кто-то тянет ее за волосы.

Далее был сделан такой опыт. Фотографическая пластинка была помещена в экстериоризованный слой ода и вместе с тем был сделан снимок сомнабулистки; но магнетизер нечаянно задел иголкой фотографию. Вдруг раздался страшный крик и сомнабула впала в беспамятство. Оказалось, что у нее заболела правая рука, т. е. именно то место, которое было задето иголкой на фотографии. Когда она пришла в себя, на ее руке заметны были две красные царапины, которых у нее раньше не было и которые вполне соответствовали расцарапанным местам фотографии.

В другой раз Rochas навел иголкой на фотографической пластинке скрещенные руки; сомнабула ударилась при этом в слезы и через две-три минуты появились соответствующие отогнаты. Возможность внушения или самовнушения здесь совершенно исключена; дело в том, что Rochas намеренно отвел свои глаза, когда расцарапывал пластинку; кроме того, сомнабула не знала в каких местах курточка была расцарапана».

«…Rochas поднес раствор глауберовой соли к руке спящей девушки; затем он велел кристаллизовать этот раствор. Лишь только это было сделано, у сомнабулы появилась контрактура руки, сопровождаемая сильнейшими болями. Через двенадцать дней в эту кристаллизованную массу было опущено острие кинжала. Сомнабула, находившаяся в соседней комнате, почувствовала этот укол и страшно вскрикнула.»

Подобные эксперименты были совершены и доктром Joire'oм (Sille). Он нашел, что субъект ощущает прикосновение к воде, содержащей в себе различные экстериоризированные вещества, но что они нисколько не реагируют на свои прикосновения к стакану, который содержит в себе эту воду. По этому поводу он говорит: «Вряд ли субъект не ощущает при этом (при прикосновении к стакану) никакой дрожи. Если речь идет о самовнушении, то именно эта дрожь должна явиться условием удачного внушения; на самом же деле, субъект ровно ничего не ощущает. Но если я погружаю в воду иголку, то этот укол сообщается данному субъекту, хотя здесь о механической или какой бы то ни было другой дрожи и речи быть не может».

Astere Denis, директор гипнотического института в Верьвье, сообщает следующие данные относительно своих экспериментов:

«Мне посчастливилось. Мне не только удалось достигнуть экстериоризации; я дошел даже до колдовства, как традиционно именуется это явление. При этом я поступал таким образом. Чтобы устранить всякий изменнический шум и предвзятое мнение субъекта, я обыкновенно брал для опыта такой предмет, который не мог бы возбудить внимание его, например печеное яблоко, которое будто бы случайно осталось на столе. Сомнабула давала самые точные сведения относительно того, что я проделывал над этим яблоком; за ее глазами я колол его, мял, магнетизировал и т. д. Когда она возвращалась к сознанию, я продолжал свои операции над яблоком, но делал я это так, что она абсолютно ничего не знала об этом. В последствии из ее же слов убедился, что все эти операции физически отражались на ней.»