— Ваша светлость, спасибо, что дали мне возможность полюбоваться античной статуей. К сожалению, я должен вернуться в студию. Работа над медальоном в самом разгаре, и мне не хотелось бы надолго прерывать ее.

Когда герцогиня в сопровождении одной из придворных дам вошла в помещение, Бандинелли раболепно склонился перед ними, едва не подметая пол своей бородой. Челлини поспешил к выходу. Элеонора, явно рассчитывавшая на поддержку мастера, бросила на него сердитый взгляд, но он притворился, что не понял ее намека. Он даже не стал задерживаться на лестнице, чтобы еще раз осмотреть фреску Джотто. И только оказавшись на площади перед Лоджией деи Ланци с пантеоном выставленных скульптур, Челлини остановился, уперся руками в колени и попытался выровнять дыхание. Он по-прежнему злился. Бандинелли осмелился бросить ему оскорбление — причем в присутствии герцога де Медичи. Он не мог оставить это без ответа. Его сердце билось так сильно, что он чувствовал, как «Медуза» на толстой серебряной цепи раскачивалась под его рубашкой. Металл холодил его кожу.

— Бенвенуто, тебе плохо?

Он приподнял голову и увидел ювелира Ланди, направлявшегося во дворец Медичи. Тот, наверное, хотел проконтролировать продажу жемчужного ожерелья.

— Нет-нет, я в полном порядке, — ответил Челлини.

— Ты случайно не знаешь, ее милость получила мое ожерелье?

— Она получила.

Ланди сузил глаза и улыбнулся.

— И какое у нее настроение? Она купит его?

— А когда она была не в настроении покупать блестящие побрякушки?

— Благослови ее господь за это, — прошептал ювелир, а затем с важным видом направился к дворцовым воротам.

Уже наступали сумерки, и статуи, установленные в лоджии, бросали длинные тени на мостовую. «Юдифь» — прекрасное творение Донателло — стояла, подняв меч над головой ассирийского генерала Олоферна. «Давид», созданный Микеланджело Буонарроти, держал пращу на плече и бесстрашно осматривал площадь. Челлини был признанным мастером во многих искусствах, но ему вдруг страстно захотелось сделать такую скульптуру, которая могла бы пополнить эту августейшую компанию. Его идеально задуманная и прекрасно выполненная бронзовая статуя еще больше украсила бы лоджию и площадь, превзойдя изяществом все остальные скульптуры.

А тема? Может быть, герой Персей? В крылатых сандалиях, подаренных ему Гермесом, с мечом Гефеста, дарованным Афиной для победы над горгоной. Какой еще образ обладал таким величием и драматизмом? Проклятый Бандинелли повесится от зависти!

Идея привела его в восторг. Он с радостной улыбкой направился к Понто Веккьо, где по обе стороны моста располагались лавки ремесленников. Помимо прочих припасов ему хотелось купить какой-нибудь подарок для Катарины — возможно, кружево или янтарный гребень. Сейчас она очень расстраивалась из-за поседевших волос, но Бенвенуто верил, что через несколько месяцев они постепенно вернут свой былой цвет.

Что касалось самой Катарины… Он даже не знал, как ему поступить. Интересно, когда она поймет всю важность произошедшего? Когда она заметит воздействие лунного света, отразившегося от магического зеркала? Через год? Через пять лет? Что она подумает, когда узнает правду? Как сообщить ей о том, что ее ждет?

Он совершил большую глупость, оставив чертеж замков на верстаке… Катарина оказалась умнее, чем он ожидал. Она не только обнаружила его тайник, но и догадалась, как открыть замки шкатулки. Он должен был признать, что девушка обладала острым умом. Возможно, поэтому она и покорила его сердце. Прекраснейшая в мире женщина, наделенная смекалкой и мудростью! Он познакомился с ней во Франции, где проектировал фонтан для короля. В ту пору Катарину опекал какой-то дворянин из Фонтенбло. Однако хватило одного лишь взгляда, чтобы Челлини поклялся себе отвоевать ее — как музу, натурщицу и, естественно, любовницу.

Купив необходимые припасы — воск и проволоку для арматуры, — он заметил в ювелирной лавке маленький сапфир, неудачно вставленный в кулон с серебряной цепочкой. Фольга на задней части крепления, предназначенная для подсветки камня, наоборот, лишь затемняла его. Бенвенуто решил сделать другую оправу. Ювелир, старый добрый приятель, сбавил цену, еще больше улучшив его настроение. Выходя из лавки и уже подумывая об ужине, он почувствовал запах дыма. Несколько человек, встревоженно принюхиваясь к воздуху, смотрели на южную сторону Арно, откуда дул ветер.

Челлини ускорил шаг, а затем, перейдя через мост и ступив на мостовую Борго Сан Якопо, заторопился еще больше. Запах дыма стал сильнее. Он доносился с запада — с того направления, где находилась его студия. Заметив проходившего мимо цыганенка, Бенвенуто схватил его за руку.

— Где пожар?

— На Санто Спирито, — вырвавшись, ответил мальчик.

Челлини помчался к студии. От запаха дыма свербело в носу. Многие люди тоже спешили поглазеть на чужую беду. Повернув за угол, он увидел пожарную повозку, стоявшую около его мастерской. Асканио и дюжина других мужчин носили ведра с водой, но огонь поднимался все выше. Бенвенуто выронил из рук покупки и, сжав в кулаке ожерелье, начал проталкиваться через толпу зевак. Первым делом он метнулся к Асканио.

— Все целы? Где Катарина? Она в безопасности?

Его ученик, с перепачканным копотью лицом, прокричал сквозь треск бушующего пламени:

— Да! Мы успели выбросить из окон некоторые ценные вещи!

И действительно — несколько книг, чертежей и даже медальонов все еще валялись на мостовой.

— Я сложил драгоценности в карманы!

— А остальное? — спросил Челлини, зная, что Асканио поймет смысл его слов.

— Это тоже припрятано в надежном месте.

Бенвенуто почувствовал огромное облегчение. Катарина уцелела. Его самые ценные вещи были спасены. Потеря остального имущества теперь не представлялась такой уж важной. Он схватил пустое ведро, наполнил его из бочки в телеге и выплеснул воду через горевшую оконную раму. Но за завесой дыма бушевало пламя. Ничто не могло остановить пожар. Соседи начинали выносить из своих домов одежду, сундуки и мебель. Они боялись, что огонь распространится и на их жилища. В этой суматохе к Бенвенуто подбежали несколько рослых мужчин. Один из них, вооруженный саблей, крепко ухватил его за плечо и спросил:

— Ты Челлини?

Он не успел ответить, потому что в тот же миг ему на голову надели черный мешок. Опытные руки затянули на его шее кожаный ремень. Он услышал крик Асканио, за которым последовали звуки яростной драки. Бенвенуто отмахнулся ведром от того человека, который удерживал его сзади. Удар попал в цель. Он услышал тихий стон и злобную ругань. Затем ремень затянули еще сильнее. Он едва мог дышать. Его сбили наземь, ударив в челюсть чем-то крепким и тяжелым — возможно, эфесом сабли. Челлини отчаянно замолотил ногами по воздуху. Его протащили по мостовой и затолкали в крытый экипаж. Услышав щелканье кнута, он почувствовал резкий рывок. Карета тронулась в путь. Бенвенуто снова попытался вырваться из цепких рук, но кто-то прижал колено к его груди и прошептал у самого уха: