как его до сих пор волнует ее голос. Дьявол! – Ты прекрасно понимаешь в чем реальная суть вопроса!

Анжелина улыбнулась и мотнула головой.

– Нет, не знаю.

– Ладно. Хочешь поиграть – хорошо. Давай, я кое-что проясню. – инквизитор откинулся на спинку стула, закинув ногу на ногу. Не очень приличная поза, но да он сейчас не на приеме Папы. – Знаешь, какая первая мысль посетила меня, когда я узнал имя задержанной, то есть, твое имя? – Анжелина ничего не ответила, продолжая улыбаться. Но да он и не ожидал ответа. – Не совпадение. Эти два слова. Почему? Несколько дней назад ты засветилась в Кельне, в обществе психически неадекватного пастора Данте Пеллегрини и сексуального извращенца и педофила, Артуро Гати. Достойное общество, ничего не скажешь. И тут, вдруг, спустя короткое время ты попадаешь в наши руки, хотя практически пять лет о тебе не было никаких известий. Совпадение? Не думаю. – Пабло выдержал небольшую паузу, делая глоток воды из стоящей на краю стола бутылки. – Я несколько десятков раз пересматривал кадры нападения на конвой, и с самого начала меня не оставляло ощущение фальши, точно перед нами разыгрывают дешевый спектакль. – Инквизитор пристально наблюдал за обвиняемой, пытаясь рассмотреть хоть малейшую реакцию, хоть малейшее изменение. Ничего. Пустота. Либо хорошо играет свою роль, либо он ошибается. Пабло ставил на первое. – Что скажешь?

Анжелина неопределенно передернула плечами.

– Зачем мне это? Думаешь, мне надоело жить, и я решила так, от скуки, на потеху толпе превратиться в горящий факел?

Теперь пришла очередь Пабло передергивать плечами.

– Ты мне скажи.

– Невезение… Простое стечение обстоятельств, понимаешь? Хотя тот же Данте сказал бы, что таков Божественный план. – Анжелина улыбнулась. – Неужели ты перестал верить в чудеса, Пабло? Я тут, и… – она тряхнула руками, отчего цепи издали характерный металлический звон. – просто, благодарите пресвятую Деву Марию за столь прекрасный подарок для Инквизиции… Сожжете очередную еретичку во славу Божью, и все тут…

– Ерунда! – не сдерживаясь, Пабло ударил кулаком по стальной поверхности стола. – Ты и сама не веришь в то, что говоришь!

– Я…

– Молчать! – еще один удар по столу. Анжелина вздрогнула, но скорее от рефлекса. Во всяком случае, страха в ее глазах Пабло не заметил. – Произошедшее в тоннеле, как и твое последующее задержание не случайность. Я это знаю. Ты это знаешь. Повторю свой вопрос, и советую хорошенько подумать, прежде чем снова раскрывать свой лживый рот! Зачем ты здесь?

Минута прошла в молчании. Анжелина, слегка наклонив голову в бок, изучала инквизитора. Пабло в свою очередь, изучал ее, не отводя взгляда. Наконец, спустя еще минуту Анжелина, звякнув цепями, откинулась на спинку стула.

– Ты ведь сегодня служишь вечернюю мессу в Святой Марии?

– Что? – Пабло оторопел от столь неожиданного поворота в их беседе.

– Так, ты?

– Тебе то что с того? Хочешь приступить к исповеди? Так это можно и здесь устроить…

– Значит, ты… – Анжелина удовлетворенно кивнула. – Очень хорошо, святой отец… Там вы и узнаете ответ на свой вопрос…

Священная Католическая Империя.

Королевство Испания.

Толедо.

Площадь перед Толедским алькасаром.

11:48.

Диего Акоста откусил длинную сладкую трубочку Чурроса и зажмурился от удовольствия, испытывая гастрономический оргазм. Удивительно, но несмотря на то, что сладкую выпечку, которую обычно подают на завтрак, он ел практически каждый день, тем не менее, раз за разом удавалось получать неповторимое наслаждение.

– Ты еще заурчи. – хохотнула сидящая рядом напарница. – Выглядишь, как обожравшийся сметаны кот.

Рот был полон заварным тестом и сливочным кремом, потому Диего лишь грозно взглянул на коллегу. Та откинулась на спинку сиденья и громко расхохоталась. И вот, что прикажите в таком случае делать? Диего обиженно фыркнул и уставился в окно внедорожника откуда они вели наблюдение за штаб квартирой Толедского подразделения Святой Инквизиции. С их места открывался великолепный вид на массивные железные ворота с красным крестом Ордена Тамплиеров на одной створке и эмблемой Конгрегации по делам и защиты веры в виде собаки, несущей в пасти горящий факел, на другой. За высокими черными воротами, достигающих в высоту с десяток метров, возвышались десять этажей самой крепости. А если брать во внимание тот факт, что обитель Инквизиции располагается на возвышенности, то тут и все пятьдесят этажей, отчего алькасар было видно практически из любой точки города. И, вряд ли дело лишь в простом совпадении. Зато, каждый житель города, каждый день видел перед собой напоминание о структуре, ревностно оберегающую веру, и с десяток раз подумает, прежде чем пойти и изменить венчанной супруге. Умно, ничего не скажешь…

Перед Диего и Мишель поставили вполне конкретную задачу – ожидать появление главного инквизитора Толедо, хотя если отбросить де-юро, а говорить по факту, можно говорить о всей Испании, если не о всей Католической Империи. И, они ожидали.

Был ли риск обнаружения? Минимальный.

Да, от входа в алькасар их отделяло каких-то пару десятков метров, и учитывая охранную систему штаб-квартиры, включающую в себя помимо камер наружного наблюдения всевозможные датчики движения, тепловизоры, анализаторы и прочие достижения Научных Орденов, их автомобиль уже давно попал в поле зрение службы безопасности, и все же Диего не волновался.

Почему?

Очень просто. Их защитой служили автомобиль, форма и удостоверение сотрудников Королевской службы. Мало ли зачем агентам КС потребовалось остановиться рядом с алькасаром. Может, на задании. Может, передохнуть. Зона все же не запретная. Потому к ним и не лезли. Да и если потребовалось бы объяснить – никаких проблем. Они ведь и правда из Королевской службы.

– Диего, как ты оцениваешь предстоящий визит Папы Урбана X в Женеву? – Мишель очевидно надоело затянувшееся молчание.

Диего же вполне устраивала тишина, но он все же неохотно буркнул. Все равно не отстанет.

– Знаешь, мне как-то…

– Какой ты скучный… Послушай! Он ведь не случайно выбрал Женеву, верно? Жемчужина Реформации и вместе с тем, Ее проклятье. Думаю, Наместник Сатаны попросту хочет плюнуть всем нам в лицо…

– Может быть… – Диего совершенно не хотелось развивать диалог в данном направлении. Да, его во многом не устраивал курс Римского понтифика, как и учение Церкви – именно поэтому он примкнул к «Детям Виноградаря» несколько лет назад, и все же радикальность и фанатичность некоторых, а на самом деле большинства ее членов, начали напрягать. Уж лучше бы возмущался в душе, оставаясь по своей сути обычным католиком…

– На этом фоне более чем странно молчание наших лидеров, тебе не кажется? Даже Данте никак не высказался о предстоящей поездке Урбана. Да и лидеры остальных Церквей по большей части предпочитают отмалчиваться… Очень странно, не находишь?

Диего хотел ответить что-то вроде: «может дело как раз в том, что поездка, предстоящая», однако в этот момент черные ворота алькасара начали медленно отъезжать в стороны: правая створка вправо, левая соответственно влево.

– Смотри! – он махнул рукой вперед и схватил лежащую на приборной панели камеру.

– Красс? – Мишель подалась вперед.

– Сейчас увидим!

Спустя полминуты ворота наконец замерли, длинный красно-белый шлагбаум, перегораживающий путь поднялся вверх и с территории крепости выехал черный внедорожник «Санта-Мария», с различительными знаками Святой Инквизиции. Впрочем, даже знаков не требовалось – «Санта Марией» по закону Империи могли пользоваться лишь представители Инквизиции.

Осторожно, стараясь не попасть в поле зрение наружных камер, Диего несколько раз щелкнул кнопкой устройства, делая снимки.

– Он! – убежденно заявила Мишель и потянулась к нагрудной рации.

– Подожди! – Диего схватил коллегу за руку. – Откуда такая уверенность? Стекла-то непроницаемо-черные!

– Номера! «Санта-Мария» Красса, не иначе!

– Автомобиль? Да. Но мы не знаем там ли он! – Диего тряхнул камерой в левой руке. – Погоди докладывать. Сначала отсканируем снимки. Нам нужно быть уверенными на сто процентов, что Красс внутри. В противном случае, нам прострелят башку…

– Хорошо. Только давай быстрее! Нам нужно передать его второму наблюдателю, пока он не ушел!

– Да знаю я, знаю!

Спустя минуту снимки были загружены на лэптоп и Диего запустил программу распознавания. Постепенно тонированные стекла «Санты-Марии» приобретали прозрачность, проявляя силуэты пассажиров. Когда прозрачность