– Где мы окажемся как на открытой ладони, – сказал Берг.

– Едем назад, к центру города. – Кийск положил руку на плечо Баслову. – Там нам будет проще уйти из-под наблюдения.

Баслов положил ладонь на рычаг, но все еще медлил. Невидимый силовой экран впереди создавал иллюзию полной свободы. Казалось, достаточно бросить машину вперед, снести стоявшие на пути два неповоротливых железных корпуса, и никаких преград не останется. А что, если рискнуть? Возможно, тяжелый, хорошо укрепленный кузов машины сможет на полной скорости пробить установленный механиками заслон?..

И в этот момент стоявшие в конце улицы механики медленно двинулись вперед. Решив, что силовой щит снят, Баслов бросил машину вперед.

– Назад! – заорал у него над ухом Кийск.

Баслов подался всем корпусом влево, плечом загораживая от Кийска рычаг скорости, до которого тот попытался дотянуться. Согнутым средним пальцем Кийск ударил Баслова по локтевому суставу, и пальцы капитана на рукоятке рычага бессильно разжались.

Кийск еще не успел дотянуться до рычага, когда машина врезалась в невидимый силовой щит. Все находившиеся в салоне попадали на пол. Баслова, едва не вылетевшего в лобовое окно, спасло только то, что Кийск успел схватить его за плечи.

Машину подбросило в воздух. Отлетев назад, она с грохотом рухнула на колеса и снова бросилась на непреодолимую преграду. Но на этот раз Кийску удалось, дотянувшись до рычага, скинуть скорость, и удар получился значительно слабее первого.

Кийск бросил быстрый взгляд на механиков. Они снова стояли неподвижно, глядя на изуродованную машину.

В салоне с пола, держась рукой за бок и судорожно хватая разинутым ртом воздух, приподнялся Киванов.

– Ты идиот!.. Петер!.. – отрывисто прокричал он.

Вслед за Борисом поднялись и остальные. К счастью, никто серьезно не пострадал – Вейзель ушиб колено, а у Берга была разодрана щека. Чжои, упавший удачнее остальных, сразу же принялся оказывать пострадавшим посильную помощь.

– Если бы нам удалось прорваться, то вы говорили бы по-другому, – мрачно произнес Баслов.

– Заводи машину, – тихо, ледяным голосом произнес Кийск. – Не вечно же нам здесь оставаться.

– У меня пальцы до сих пор не гнутся, – пожаловался Баслов, демонстрируя растопыренную пятерню.

– В следующий раз, если учудишь что-нибудь подобное, вообще руку тебе оторву, – все тем же тоном пообещал Кийск.

Баслов засопел и положил негнущиеся пальцы на рычаг. Машина дернулась и, чуть откатившись назад, встала. Баслов снова дернул рычаг. Мотор надсадно взревел, но вагон не двинулся с места.

– Что-то заклинило, – нахмурил брови Баслов.

– Это я уже и без тебя понял, – зло глянул на него Кийск.

– Кончай, Иво, – дернул головой Баслов. В его исполнении такой жест должен был расцениваться как извинение. – Ты же понимаешь, что я хотел как лучше.

– Ты им это объясни. – Кийск ткнул пальцем в стоявших в нескольких метрах от них механиков. – И заодно попроси их, чтобы они не открывали огонь, как только мы вылезем из машины.

Баслов в ответ что-то прошипел сквозь стиснутые зубы и, снова рванув на себя рычаг скорости, резко крутанул из стороны в сторону шар управления. Что-то жутко заскрежетало под днищем, и вагон медленно, толчками, словно продираясь сквозь какое-то чудовищно плотное сопротивление, потащился назад. Баслов через плечо бросил на Кийска торжествующий взгляд.

Они отъехали всего метров на тридцать от перекрывающего дорогу экрана, когда в хвосте вагона раздался взрыв. Задняя пара колес отлетела, и машина, накренившись, уперлась бампером в дорожное покрытие. Новый взрыв, выбросив столб огня и дыма, опрокинул машину набок.

– Вылезай! – Кийск подтолкнул Баслова к разбитому окну, а сам бросился в быстро заполняющийся едким черным дымом салон.

Почти сразу же он натолкнулся на Киванова, уцепившегося руками за стойку поручней.

– Где остальные? – спросил Кийск.

– Не знаю, – прохрипел, задыхаясь, Борис.

– Вылезай через окно кабины.

Держась за поручни, Кийск попытался пробраться дальше, но новый выброс пламени в центре салона опалил его нестерпимым жаром.

Вернувшись назад, Кийск помог Киванову пробраться в кабину водителя и спуститься через окно на землю. Сам он выбрался на борт вагона, находившийся теперь вверху, и побежал к дверному проему.

Порыв ветра на мгновение разогнал клубы дыма, и в тот же миг блеснувший лазерный луч распорол металл у Кийска под ногами – механик выстрелил, как только ему представилась такая возможность, но все же прицелиться как следует не смог.

Кийск упал на живот, прополз еще пару метров и, вцепившись руками в край дверного проема, опустил голову в наполненный смрадным дымом салон. Рассмотреть что-либо внизу было невозможно.

– Эй! – крикнул он и сразу же, глотнув дыма, задохнулся от кашля. – Берг!.. Чжои!.. Вейзель!.. – снова закричал он, откашлявшись.

Увидев протянутую снизу руку, Кийск ухватился за нее и, едва не свалившись сам, вытянул из салона почти уже задохнувшегося Вейзеля с красными, слезящимися глазами.

– Ребят видел? – спросил его Кийск.

Вейзель, стоя на четвереньках, покачал головой.

Кийск с сомнением глянул в охваченное дымом и пламенем развороченное чрево машины. Была ли еще хоть малая надежда вытащить оттуда кого-нибудь живым?

– Господин Кийск! – раздался со стороны крик Берга. – Мы здесь! Спускайтесь!

Бергу и Чжои удалось выбраться из горящей машины через дыру, проделанную в крыше лазером механика.

Кийск подтащил едва державшегося на ногах Вейзеля к краю ставшего крышей борта, передал его на руки Бергу и Баслову и спрыгнул сам.

Кийск приказал отступать, держась центра улицы. Тяжелые клубы черного дыма, выползающие из горящей машины и плывущие над самым дорожным покрытием, должны были помешать двум оставшимся за спиной механикам вести прицельный огонь.

Баслов первым выбежал на перекресток. И сразу же, развернувшись влево, вскинул гравимет и открыл огонь по приближающимся с той стороны механикам. Перекрывающий улицу силовой экран отразил выстрелы.

– Механики стягивают вокруг нас кольцо! – крикнул Баслов подбежавшему к нему Кийску.

– Они стараются не дать нам выйти из города, значит, нужно пробиваться к центру.

– И что потом?

– Не знаю!

Путь к центру был пока еще свободен. Миновав два квартала, они, пытаясь оторваться от преследования, свернули в сторону, пробежали еще один квартал и снова повернули к центру.

Вейзель, отравившийся продуктами горения, понемногу начал приходить в себя. Его дважды вырвало, но после этого он почувствовал облегчение и смог передвигаться без посторонней помощи. А вот Киванову сделалось совсем худо, и то Берг с Чжои, то Кийск с Басловым попеременно тащили его на себе.