По всему полу были расшвыряны каминные инструменты.

Айви потерла голову и непонимающе уставилась на Грегори. Затем они оба обернулись к Уиллу, стоявшему в проеме распахнутой двери. Тристан только что покинул его сознание, но успел заметить страх и недоверие в глазах Айви и гнев, написанный на лице Грегори.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Грегори.

Уилл потерял дар речи, но даже Тристан, если бы он все еще оставался в сознании своего проводника, не смог бы найти ответ, который удовлетворил бы Айви или Грегори.

— Я не знаю, — растерянно проговорил Уилл. — Я просто подумал… нет, я просто знал, что должен быть здесь. Я почувствовал, что здесь беда, и я должен бежать.

Кровь отхлынула от перекошенного лица Грегори, и лицо его стало белым, как полотно. В этот момент он выглядел не менее потрясенным, чем Айви.

— Ты в порядке, Айви? — спросил Уилл.

Она кивнула и отвернулась, прислонившись головой к груди Грегори.

— Я могу что-то для тебя сделать? — тихо проговорил Уилл.

— Нет.

— Тогда я вызову полицию.

— И побыстрее, — холодно и враждебно отчеканил Грегори.

Уилл разговаривал по телефону спокойно и сдержанно, но Тристан знал, что его «приемник» потрясен и напуган не меньше, чем он сам. Так же как Тристан, Уилл не понимал, откуда к нему пришло убеждение в том, что Айви грозит опасность.

«Ты нужен ей» — таким было послание, которое получил Тристан, но он не мог объяснить, услышал он эти слова или просто почувствовал их. Он твердо знал только одно: очень скоро должно случиться что-то ужасное, а поскольку, как ему доходчиво объяснила Лэйси, он не мог спасти Айви самостоятельно, Тристан помчался к Уиллу, умоляя его бежать на помощь.

Это оказалось нелегко, особенно сначала. Тристану пришлось научиться канализировать свою энергию, направляя Уилла в нужную сторону.

Тристан и сам не знал, понимал ли Уилл, какая сила заставляет его мчаться в гору со скоростью восемьдесят миль в час, не обращая внимания на крутые склоны и повороты. Помнит ли Уилл, как он с нечеловеческой скоростью обегал дом кругом?

И все-таки они не успели увидеть того, кто напал на Айви. Он сбежал. А поскольку они не знали, кто это был, то не могли ни предугадать, когда преступник нанесет новый удар, ни защитить Айви.

Они… Тристан и Уилл. Уилл и Тристан. У Тристана больше не было сомнений в том, что Уилл неравнодушен к Айви — и это было как раз то, что нужно.

Тристан молча смотрел, как Грегори подхватывает Айви на руки и несет на диван. Элла спряталась под столом Эндрю, глаза ее светились, как два уголька.

«Кто это был, Элла? — спросил Тристан. — Ты же единственная, кто его видел. Кто это был?»

Уилл вышел из комнаты и вскоре вернулся с пакетом льда.

Грегори осторожно приложил лед к голове Айви.

— Я здесь. Все будет хорошо, — снова и снова повторял он, гладя ее по спине.

Вскоре они услышали вой сирены. Полицейский автомобиль остановился на подъездной дорожке перед домом, а следом за ним припарковалась еще одна машина. Это был Эндрю.

— Что случилось? — закричал он, вбегая в дом следом за полицейскими. — Айви, детка, что с тобой? Ты цела?

Он посмотрел на разбитое окно, на Уилла и, наконец, перевел взгляд на Грегори.

— Почему ты здесь? — растерянно спросил Эндрю. — Ты же должен быть на озере, с Мэгги и Филиппом!

— А ты почему здесь? — огрызнулся Грегори. Эндрю быстро посмотрел на полицейских и указал рукой на свой стол.

— Я забыл бумаги, над которыми собирался работать на озере.

— А я приехал, потому что мне позвонила Айви, — сказал Грегори. — Я еще утром попросил ее позвонить мне в случае любой необходимости. — Он посмотрел на Айви, и та ответила ему непонимающим взглядом.

— Ты ведь звонила мне, правда? — спросил он.

— Нет.

На лице Грегори отразилось удивление, потом он крепко сжал руки Айви и отпустил их.

— Вот так номер, — пробормотал он. — Выходит, ты в долгу у какого-то незнакомца.

Грегори повернулся к остальным.

— Когда мы приехали на озеро, я вышел в магазин. Мэгги набрала гору разных припасов, но забыла туалетную бумагу. Когда я вернулся, управляющий сказал, что мне кто-то звонил, но не оставил сообщения. Я решил, что это Айви. У нее сейчас тяжелое время, вы знаете, — добавил Грегори, посмотрев на отца. — И я решил не терять времени и сразу поехал сюда.

— Девочке очень повезло, — сказал один из полицейских.

Пока полицейские задавали свои вопросы, Тристан медленно обходил комнату, пристально вглядываясь в каждое лицо и заглядывая в протокол.

Что с ним происходит в последнее время? Почему он не может видеть, как Грегори прикасается к Айви? Неужели ревнует? Или это все-таки не ревность, а интуиция? Безопасно ли Айви находиться рядом с Грегори?

Интересно, говорил ли Грегори Эрику о том, что Айви останется в доме одна на все выходные? И если нападение — дело рук Эрика, то станет ли Грегори покрывать своего лучшего друга?

Был тут и еще один вопрос. Почему Грегори так зло накинулся на своего отца? Почему ему не понравилось, что Эндрю неожиданно нагрянул домой? Неужели он не поверил объяснениям отца? А может быть, наоборот, счел их чересчур удобными?

Полицейские просидели в доме до самого вечера и задали всем присутствовавшим массу вопросов, но Тристан чувствовал, что они ищут не там, где нужно.

Когда Айви утром во вторник открыла дверь на звонок, она уже знала, что Бет прочитала местную газету. Робко переступив порог, Бет быстро выпалила: «Ну, как ты?», а потом бросилась Айви на шею и едва не задушила в объятиях. Потом она отступила на шаг и залилась краской.

— Все хорошо, — сказала Айви. — Я в полном порядке.

— Ты уверена? — воскликнула Бет. Сейчас она была похожа на перепуганную матушку-сову: огромные круглые глаза и растрепанные выбеленные прядки, выбившиеся из небрежного пучка на макушке. Бет посмотрела на кровоподтек на скуле Айви.

— Это последний писк моды после татуировок, — объявила Айви, с улыбкой дотрагиваясь до своей щеки.

— Твое лицо похоже… на анютины глазки.

Айви расхохоталась.

— То есть, все желтое и лиловое? Что ж, я буду украшением фестиваля! Нужно только подобрать подходящий костюм.

Бет попыталась выдавить улыбку, но прикусила губу.

— Пойдем, — сказала Айви, ведя ее на кухню. — Давай-ка что-нибудь выпьем. Извини, но тебе придется немножко посидеть тут одной. Меня опять будут интервьюировать — в третий раз за эти дни.

— Придут журналисты? Ты даешь интервью газетам?