Рутвен резко распахнул дверь.

— Ради Бога, Нейпир! — огрызнулся он. — Мы все в опасности. Все! Постоянно!

А прекрасная мисс Готье, похоже, в куда большей опасности, чем остальные. Ибо она главная подозреваемая шефа полиции, даже если он на сей счет пока молчит.

Грейс Готье беспокойно ерзала — и тому было несколько причин. Во-первых, ее сердце сжималось от дурных предчувствий, а во-вторых, ей было крайне неудобно сидеть. Спинка простого дубового стула, казалось, выталкивала ее спину наружу, а сиденье было таким жестким и бесформенным, словно состояло из одних комков.

Праведное негодование, которое поддерживало Грейс на пути сюда, рассеялось перед лицом неприветливых мужчин в форме. Она снова поерзала, стараясь не обращать внимания на любопытные взгляды двух клерков, один из которых чуть не упал с высокого табурета, когда она вошла. Не приходилось сомневаться, что женщины были редкими гостьями в этом бастионе мужественности, особенно с ее общественным положением, каким бы скромным оно ни было.

Наконец дверь кабинета шефа полиции распахнулась, словно от злобного толчка изнутри, а затем появился источник этой ярости, облаченный в пару сверкающих ботинок, серый жилет и угольно-черный сюртук. Лицо лорда Рутвена напоминало грозовое облако.

К счастью, он не заметил Грейс и вышел из приемной, оставив ее со своим собеседником, который уставился на нее с раздраженным видом.

Грейс встала, смело встретив его взгляд.

— Добрый день, — сказал она, протянув затянутую в перчатку руку. — Меня зовут Грейс Готье, если помните.

— Еще бы! — буркнул Нейпир. — Что вам нужно?

Грейс склонила голову набок.

— Как странно! — промолвила она. — Именно этот вопрос я собиралась задать вам.

На его лице отразилась нерешительность. Затем, словно передумав, он повернулся и придержал для нее дверь.

— В таком случае входите, мэм.

— Спасибо. — Грейс вздернула подбородок и распрямила плечи, стараясь походить на свою мать.

Нейпир был бы красивым мужчиной, осознала она, если бы не хмурая гримаса, постоянно морщившая его лоб и кривившая выразительные губы.

— Как я поняла, вы вчера посетили дом моей тети, мистер Нейпир, — сказала она, отказавшись сесть на стул, который он предложил. — Она чрезвычайно расстроена этим. Боюсь, я должна просить вас воздержаться впредь от подобных визитов.

Лицо комиссара помрачнело.

— Прошу прощения, мисс Готье, но не вам решать подобные вопросы.

Грейс крепче сжала свою сумочку.

— Едва ли, — возразила она. — Если вы придете снова, боюсь, меня не окажется дома.

— Учитывая обстоятельства…

— С другой стороны, — продолжила она, вздернув подбородок еще выше, — если бы вы прислали записку, указав, что желаете меня видеть, я бы в тот же день появилась в вашей конторе.

Вся фигура Нейпира напряглась.

— Вы очень высокомерны, мадам.

— Возможно. Но моя тетя — хрупкая болезненная женщина.

— Хрупкая? — фыркнул Нейпир. — С каких пор это слово подразумевает надменность? Я встречался с этой дамой, если помните.

— Я хотела сказать — чувствительная, — невозмутимо отозвалась Грейс. — И она имеет полное право быть такой. Это скорее ее дом, чем мой.

— Но вы живете там, — указал Нейпир.

Лицо Грейс загорелось.

— Боюсь, моя тетя не в восторге от моего пребывания в ее доме. А теперь она считает, что я привлекла к нашему семейству самое нежелательное внимание. Я понимаю, что вы делаете свою работу. Более того, я отчаянно желаю, чтобы убийцу Итана поймали, и готова оказать посильную помощь. Но вы не должны больше появляться в доме леди Абигайль.

Нейпир не удостоил ее ответом, только выгнул бровь, глядя на нее с ироническим видом. Грейс вздохнула.

— Пришлите за мной. И я сразу же приду. Обещаю. — Она протянула руку. — Надеюсь, мы договорились, мистер Нейпир?

Он покачал головой:

— Я не заключаю сделок, мисс Готье.

Грейс уронила руку.

— Я не убивала мистера Холдинга, — тихо сказала она. — Наоборот, у меня была масса причин не желать его смерти. Он предложил мне дом и шанс на благополучную жизнь; возможно, даже на счастье.

— Я в курсе, — буркнул комиссар.

Девушка снова склонила голову набок.

— Возможно. Но знаете ли вы, что это значит для такой женщины, как я? Со скромными средствами, которая всю жизнь провела в армейских гарнизонах, не имея собственного дома? Мне двадцать шесть лет, мистер Нейпир, и я очень хочу иметь семью. Итан предложил мне выйти за него замуж и стать матерью для его дочерей. Может быть, даже иметь собственных детей. Я бы сделала все, чтобы он был счастлив. Не знаю, способны ли вы понять меня.

К ее удивлению, Нейпир отвел глаза.

— Я знаю, что такое отчаяние, мисс Готье, — отозвался он. — Я наблюдаю его каждый день — в самых разных формах. И вижу, до чего оно доводит людей.

— В таком случае вы должны понимать, что я никогда бы не причинила Итану вреда, — прошептала Грейс.

Но Нейпир, казалось, не слушал ее. Его взгляд был устремлен в окно, на струи дождя, хлеставшие по стеклу.

— Я уважала Итана Холдинга, мистер Нейпир, — снова сказала Грейс. — Поверьте, я искренне хочу, чтобы его убийцу поймали.

— Надеюсь, что так, мисс Готье, — отозвался он, не глядя на нее. — Потому что я намерен его найти. Можете положиться на мои слова.

— В таком случае благодарю вас, сэр, за ваши усилия.

Она повернулась и распахнула дверь, но Нейпир даже не взглянул в ее сторону.

Миновав приемную с любопытными клерками, Грейс прошла по коридору и двинулась вниз по широкой лестнице. Однако не успела она добраться до лестничной площадки, как сильная рука схватила ее за локоть и развернула.

— Какого черта? — процедил маркиз Рутвен. — Что вы здесь делаете?

Изумленная Грейс открыла рот, но он не стал дожидаться ответа.

— Пойдемте, — ворчливо бросил маркиз, увлекая ее за собой вниз по лестнице, а затем — по тускло освещенному коридору.

— Я думала, вы не заметили меня, — сказала она.

— Не будьте дурочкой, — буркнул он. — Мне не нужно видеть вас, чтобы догадаться о вашем присутствии.

— Куда вы меня тащите? Мне больно.

Он проигнорировал ее жалобу и, открыв плечом одну из дверей, втащил Грейс внутрь. Это оказалось кладовка с узкими окнами без занавесок, заставленная старой конторской мебелью.

— Будьте добры, отпустите меня, — сказала она.