– Сколько ты потерял?

– Последнюю рубаху, – прямо ответил ему Вилкокс.

– Я тоже. Конечно, осталось еще несколько тысяч на разных счетах, кое-какая недвижимость, но… он ведь звонил тебе, да?

– Ага. – Вилкокс откинулся на спинку сиденья и зябко потер руки. – Здесь чертовски холодно.

– А в столовой отеля совсем как в холодильнике, приходится на завтрак надевать джемпер.

Они никак не могли перейти к разговору о причине их встречи.

– Что же нам теперь делать? – наконец мрачно спросил Вилкокс.

– Не знаю. Полковник сказал, что пытается все уладить, но просил не возлагать слишком больших надежд. Компания накрылась капитально. Но вдруг мы хоть что-нибудь можем спасти.

– Вряд ли. Тот козел, Дэвид Лионс, не просто так покончил с собой. Наверняка ты читал финансовые новости: банкротов целая тьма, и мы среди них. Многие попрощались со своими миллионами из-за этого интернет-обвала. – Вилкокс повертел в руке стакан. – Он хочет опять встретиться с нами в «Ритце», да?

– Так он сказал. Мы соберемся, когда я вернусь домой, где-то в середине января.

Дрисколл уставился на рыбок в аквариуме.

– Чем же он занят сейчас, как считаешь?

– Не знаю. А ты что думаешь?

Тони не отрывал взгляда от рыбешки, скользившей по аквариуму, как ртуть.

– Думаю, он прибегнет к старым трюкам. Возможно, разведывает, куда нанести удар. Сам он сказал, что попробует выследить этого сукина сына Морено. Но что, если нам предложат участие в деле? Мы согласимся?

– Дело в том, Джимми, – сказал Дрисколл и рыгнул, – что я в долгу перед ним. Его отец Ронни заботился о моей матери. Если бы не он, ей пришлось бы тяжко. Он всегда оберегал нас. Даже купил мне школьную форму. Ронни заменил мне отца.

– Я знаю.

Дрисколл закрыл глаза:

– Он о многих заботился, старик Ронни, но когда заварилась та каша…

Вилкокс откинулся назад, уставившись на рыб.

– Таких бандитов, Джимми, еще поискать. Они пришли в букмекерские конторы с чертовыми кувалдами, до смерти запугали нас. Тогда еще я не так хорошо знал Эдди. Скорее на расстоянии, ведь он учился в гимназии, а когда поступил в Сандхерст, то мы и вовсе не пересекались. С трудом верилось, что они отец с сыном. В том смысле, что Ронни был крохотным, а Эдди – выше его на голову и широкоплеч. Мама говорила, что такой рост достался ему по линии Флоренс. Крупная женщина, да. И постоянно что-то вязала. Она водила его на занятия по дикции, чтобы он не так выделялся в Сандхерсте. Но когда я увидел Эдди на похоронах отца, как он ковылял с костылем после травмы колена, то сказал себе: «Нет, ему не справиться с головорезами, которые обчистили наши конторы и разгромили все кругом». Я сказал ему, что отца его, конечно, уважал, но оставаться не собираюсь. Не хочу, чтобы мою башку разнесли ко всем чертям. И знаешь, что он? – спросил Дрисколл. – Он сказал: «Мне предложили выкупить бизнес». На это я ответил: «Продавай, иначе они придут за твоей матерью». Когда территорию делят такие ублюдки, как Крэи и Ричардсоны, лучше всего отойти от дел. Но Эдди вознамерился пойти в полицию!

– Я знаю.

Вилкокс со скучающим видом обвел взглядом бар. Он уже тысячу раз слышал эту историю, правда, с тех пор прошло уже много лет.

– Мерзавцы предложили ему сущие гроши, – не унимался Дрисколл, – а ведь эти две конторы приносили отличную прибыль. Копы, конечно, ничем не могли помочь. Я сказал ему: «Эдди, они же берут взятки». Никогда не забуду его лица. Когда бандиты вернулись, то принялись толкать и пинать его, а он вел себя как размазня. Деньги ему бросили на пол и заставили подбирать их.

– Тони, я же был там.

– Скажи ты мне тогда, как он поступит дальше, я бы расхохотался, – проговорил Дрисколл.

Вилкокс вдруг поднялся.

– Куда ты? – спросил Дрисколл.

– Отлить. А потом хочу выбраться отсюда. Можем съесть в моей гостинице по сэндвичу.

– Хорошо, я заплачу, – сказал Дрисколл и взял чек.

– Как щедро с твоей стороны, – усмехнулся Джеймс.

Они вышли на ослепительное солнце Флориды и добрались до отеля, где остановился Вилкокс. Заведение и рядом не стояло с пятизвездочным. Дрисколл притормозил у дверей:

– Боже всемогущий, Джимми, почему ты выбрал такую дыру?

– Анонимность, – огрызнулся Вилкокс.

Они зашли в обшарпанное фойе и поднялись в номер. Оказавшись там, Вилкокс достал из бара миниатюрную бутылку водки.

– Все вспоминаю, как ты приехал после Сандхерста вместе с Эдди, – сказал Дрисколл. – Могу поспорить, его старушке это не понравилось.

Вилкокс плюхнулся на кровать.

– Тони, ты как заевшая пластинка. Сколько раз я уже слышал, как ты распинаешься про Ронни и Флоренс Джерси. Но ты ничем не обязан Эдди. Не помогай ты нам с отступлением, мы бы не смогли скрыться после налетов на букмекерские конторы.

– Знаю, – сказал Дрисколл.

Вилкокс с улыбкой вспомнил, как де Джерси выложил ему план по ограблению букмекерских контор его отца. Они совершали налеты после каждых крупных соревнований по скачкам. Де Джерси не хуже военного стратега прорабатывал все до малейших деталей. Натянув на голову чулки-маски и вооружившись карабинами, они забирали все принятые на ставки деньги. Грабежи их закончились тем, что две крупные противоборствующие банды Ист-Энда развязали войну, а отцовские конторы сгорели дотла из-за брошенных туда зажигательных смесей. Тогда и появился на свет Полковник – благодаря его манере отдавать приказы во время подготовки к налетам.

– Сколько по сегодняшним деньгам мы унесли тогда? – спросил Дрисколл.

– Наверное, четверть миллиона, не так много, – пожал плечами Вилкокс.

– Мне показалось, денег была целая куча. Когда мы поделили выручку на троих, я не мог в это поверить. Я не думал, что получу такую большую долю. Еще одна причина, по которой я в долгу перед Эдди. На эти деньги я обеспечил безбедную жизнь матери, да упокоится она с миром.

Дрисколл решил позвонить на ресепшен и заказать два гамбургера и картошку фри.

– Тони, а ты не думал, что это Эдди перед нами в долгу? – тихо спросил Вилкокс.

– Конечно нет, – ответил Дрисколл, вешая трубку. – Он даже поделил натрое выручку с ограбления поезда. Хотя не обязан был этого делать.

– Почему же? Без нашей помощи он не ограбил бы отцовские конторы, а что до последнего – он лишь разнюхал, как остановить поезд.

– Да, а тачка была лишь у меня. Помнишь тот «моррис-минор»? Вы двое мотались по округе, проверяя поезда. Пересаживались с поезда на поезд, чтобы в итоге остановить всего один!

– Ага, часами напролет просиживали на железнодорожном мосту. И идея переключить сигнал светофора принадлежала вовсе не Эдди, а мне.