— Если мы поженимся, твой отец не сможет так поступить. Я буду заботиться о тебе, клянусь. Так ты хочешь выйти за меня замуж? Просто скажи: да или нет. Всего остального мы добьемся своим трудом.

Калвин умоляюще смотрел на Руби, ожидая ответа. Ее руки и ноги вдруг стали словно ватные. Она лихорадочно взвешивала все «за» и «против». Вот если бы на мете Калвина оказался Андрей Блу, он наверняка сумел бы противостоять отцу, вдруг пронеслось у нее в голове. Эта мысль была настолько чудовищной и предательской по отношению к Калвину, что Руби едва не зарыдала. Господи, бедный Калвин!

Ее молчание явно затягивалось. Плечи Калвина поникли, но тут Руби неожиданно проговорила:

— Да!

Сияя от счастья, Калвин обнял Руби, и так они долго бродили по улицам, составляя планы на будущее и ни на кого не обращая внимания. Незаметно ноги привели их в греческий Рок Парк, самое любимое место Руби во всем Вашингтоне. Лишь с наступлением сумерек был наконец выработан план действий.

— Все должно быть очень просто, Руби. Не нужно ничего усложнять, иначе мы совсем запутаемся. Именно так: просто молча, категорично — по-военному. Не делай ничего из ряда вон выходящего, чтобы не вызывать подозрений сестры. Напиши домой, матери, но даже не намекай ни о чем. Я обеспечу тебя билетом до Калифорнии. Впрочем, решай сама, чем ехать: поездом или самолетом. Путешествие займет примерно неделю.

— Лететь самолетом? О, Калвин, я еще никогда не поднималась в воздух. Меня наверняка будет тошнить. А у тебя хватит денег на билеты? А где я остановлюсь в Калифорнии?

— Денег у меня достаточно. Я подыщу тебе пансион или что-то в этом роде. Только, пожалуйста, поверь мне, прошу тебя.

— Я верю, Калвин, но все это так неожиданно. А моя работа? Вдруг когда-нибудь мне придется сослаться на нее? Как я, вот так, не предупредив, брошу адмирала Квиери?

— О'кей, можешь предупредить адмирала. Он наверняка не станет звонить твоей семье. Все твои расходы по квартире покроются до первого октября. Так что ты никому ничего не будешь должна. Ты уверена, что справишься со всем этим?

— До этого я справлялась со всеми проблемами сама. Уверена, я вполне справлюсь и с этим, — кивнула Руби, хотя в голове у нее никак не укладывались мысли о замужестве.

— Будет лучше, если ты приедешь в Калифорнию через неделю после меня. За это время я хотел бы ознакомиться с районом, подыщу место для тебя. Я мог бы решить нашу проблему со своим капелланом, но в моей группе есть один дотошный парень. Он белый и наверняка потребует включить в брачный контракт имена родителей невесты.

— Я бы очень хотела, чтобы ты перестал относиться ко мне и к своим сослуживцам как к белым, — сердито проговорила Руби. — Это звучит так, словно себя ты считаешь цветным. Но ведь ты азиат.

— Не успокаивай меня, я все равно отличаюсь от других. — Калвин положил свою руку рядом с рукой Руби. — Посмотри, какого цвета моя кожа.

Руби лукаво улыбнулась.

— Твоя кожа — цвета меда или светлого кофе. Цветные люди — коричневые. Ты совсем не цветной.

— О'кей, — неохотно согласился Калвин. — На сей раз ты одержала верх. Будь я цветным, мы не смогли бы так быстро оформить наш брак. Это заняло бы около месяца, а то и больше. Правда?

Руби утвердительно кивнула, хотя на душе у нее скребли кошки.

— А как же твоя семья, Калвин? Ты собираешься сообщить им о нас?

— Когда мы поженимся, я вышлю родным наши фотографии. Уверен, ты им понравишься. Они одобрят наше решение. Моя мать — милая добрая женщина. Ее единственное желание — видеть меня счастливым. Поверь, мои родители — очень простые люди, — застенчиво добавил Калвин.

— Я буду любить их и писать им каждую неделю, как я пишу своей бабушке. Надеюсь, когда-нибудь я встречусь с твоей семьей. Однако у меня нет никакого желания знакомить тебя с моими родителями.

— Хорошо, это дело будущего. Мы ничего не упустили?

Руби помахала рукой перед его носом.

— Нет обручального кольца. — Заметив, как побледнел Калвин, она торопливо добавила: — Правда, у меня есть кое-что получше: «кольцо царицы». Когда мы поженимся, я буду носить его. А другим мы скажем, будто это и есть мое обручальное кольцо.

— Я готов выполнить любое твое желание. Однако когда-нибудь, обещаю, вручу тебе настоящее обручальное кольцо.

— Ты собираешься носить свадебную ленту? — спросила Руби.

— Непременно. Я думал, тебе бы это было приятно.

— Ты совершенно прав. Я не хочу походить на современных городских девушек и показывать свою независимость.

— Я люблю тебя, — растроганно произнес Калвин.

Дрожащим от волнения голосом Руби пробормотала ответное объяснение, еще точно не зная: правда это или нет. Однако секунду спустя она вдруг поняла, что действительно любит Калвина, любит всем сердцем и душой. Все ее сомнения и неуверенность словно растаяли в теплом вечернем воздухе.

— До этой минуты ты не была точно уверена в этом? — осторожно спросил Калвин, почувствовав произошедшую в ней перемену.

— Как ты догадался?

— Можно сказать, мы настроены на одну волну. Я постараюсь ни в чем не разочаровывать тебя.

— Я буду платить тебе тем же, — ответила Руби, радостная и счастливая.

— Значит, у нас все будет хорошо.

Но Руби их будущее представлялось не настолько блестящим. Впрочем, сегодня вечером ей не хотелось даже думать об этом. Господи, если бы у нее было время обо всем рассказать Грейс! Нола вообще уписается от таких новостей. Руби рассмеялась, подумав об этом. Калвин же снова поцеловал ее.

* * *

«Какой красивый вечер, как прекрасно усыпанное звездами небо», — думала Руби, возвращаясь с курсов. Она находила, что осень в Вашингтоне отличается от осени в Пенсильвании, ее родном штате: здесь гораздо теплее и раньше опадают листья.

На Руби был надет свитер, выгодно приобретенный недавно с помощью Нолы. Признаться, сегодня она вполне могла бы обойтись и без него, но ей очень нравилась эта модная вещица. Да, теперь от многого придется отказаться, с грустью подумала Руби. Она с таким трудом добилась некоторой независимости, переехала на новую квартиру — о чем еще, кстати, не знала Нола, — у нее появились подруги по службе. Признаться, Руби уже успела полюбить Вашингтон и собиралась побродить по его окрестностям, полюбоваться весной цветущей вишней. Ей также хотелось продолжить занятия на курсах, которые продвигались довольно успешно. Руби нравились ее преподаватели. Откровенно говоря, она любила все в своей жизни, в том числе просто обожала адмирала Квиери, хотя утром могла немного опоздать на службу. Но Калвина Руби любила больше и была готова ради него на все.

«Я хочу выйти замуж за Калвина, — твердила она себе. — Моя нервозность и беспокойство вполне объяснимы». Руби вспомнила о недавнем свидании с Нолой и озабоченно нахмурилась. Подруга призналась ей, что забеременела, а Алекс уехал четыре недели тому назад. Его перевели на Ближний Восток.