Мы успели все перезнакомиться и довольно мило пообщаться, когда дверь отворилась, впуская статс-даму и следующих за ней трех леди лет двадцати пяти.

— Старые девы на службе короны, — прошептала Пилома, самая младшая из моих фрейлин. Девочке было всего четырнадцать, но она была осиротевшей внучкой кузины королевы, вот и получила послабление в отборе по возрасту. Пилома совершенно не стеснялась говорить то, что думает, и была еще не наигравшимся ребенком. Маленький лучик непосредственности в напыщенном придворном мире.

— Ваше высочество, — делая реверанс, приветствовала меня статс-дама, пожилая женщина с проницательным взглядом и идеальными манерами. Насколько я поняла, статс-дама была сводной сестрой нашего короля, незаконнорожденной, разумеется, что не мешало ей руководить двором на протяжении нескольких десятилетий. Королевы менялись, умирая при родах или от болезней, а статс-дама правила двором железной рукой. И никто не смел даже помыслить о смене негласной правительницы. Слишком сильна была в ней королевская кровь.

А после того как статс-дама представила пришедших с ней леди как уже одобренных ею фрейлин, я поняла, что эта женщина была не только первой женщиной при королевском дворе, она еще и к тайной канцелярии имела прямое отношение. Вот так парочка подобралась — Мордок и сестра короля. Мелькнула даже мысль, что это они правят Возренией, а король только на троне хондроз зарабатывает да наследников с завидным рвением воспроизводит.

Приставленные ко мне соглядатаи мало того что оказались сестрами, они еще и похожи были как три капли воды. Яркие рыжеволосые кареглазые красавицы с пылающей во взглядах уверенностью в себе. Но женщины мило улыбались, почтительно опускали головы, стоило мне на них взглянуть, и приветливо общались с остальными фрейлинами. Я не заметила, как наступил вечер, и одна из сестер, Натисса, кажется, сказала, что пора переодеваться к ужину. Но настоящим шоком для меня стало известие, что за ужином мне предстоит встретиться с «братьями». Трапеза, так сказать, состоится в узком семейном кругу.

Узким семейным кругом оказались три длинных стола и около девяноста человек. За одним столом сидели король с королевой, двенадцать законнорожденных принцев и я. За вторым столом собрались незаконнорожденные носители королевской крови, к которым присоединилась и статс-дама. А вот третий стол заняли приближенные из свиты самого Возрена Седьмого, королевы и королевские фаворитки. Девушки гордо восседали рядом с фрейлинами и герцогами и без стеснения демонстрировали украшенные лилиями плечи. Но их было немного, я насчитала всего девять бывших пансионерок. А где же остальные? Было пять выпусков по пять девушек, значит, их должно быть двадцать пять. Возможно, первый выпуск уже отправился на покой, получив заслуженные титулы и земли? Но даже если это и так, то фавориток все равно мало. Нужно будет обязательно разузнать о судьбе своих товарок по несчастью. Да, мне удалось избежать такой участи, но это не означает, что я сразу же забыла о подругах.

Король начал трапезу, подав тем самым знак и остальным тоже приступить к еде. Я без энтузиазма ковырялась ложкой в тарелке с бурдой, пахнущей морем, и даже пробовать это сомнительное блюдо не собиралась. Хотелось пить, но передо мной было только два бокала, один с белым вином, другой с красным.

Сидящий рядом принц Валир, первый сын второй жены короля, наклонился ко мне и тихо проговорил:

— Правильно, сестренка, я тоже не ем эту гадость. Лучше дождаться второго блюда.

— Спасибо, — смущенно ответила «брату».

— А ты изменилась, Кари. Когда я видел тебя в последний раз, ты была очаровательной белокурой девчушкой лет трех и носилась за няней с игольчатым подсвечником наперевес. Знатно ты тогда ее потрепала, — явно провоцируя меня, изрек Валир.

— Все мы не идеальны. Я была маленькой, глупой и жестокой, как все дети, — ответила я, улыбаясь принцу.

— Ну да, я тоже в свое время немало прислуги замучил, — усмехнулся братец.

Рука дрогнула, но бурая жижа приглушила звук удара ложкой по дну тарелки.

— А ты действительно вполне нормальна. И зачем только отец тебя прятал столько лет? Или все-таки бывают… странности? — открыто издеваясь, продолжал принц. Остальные братики молча прислушивались к нашему разговору.

Король тоже все слышал, но не вмешивался. Очевидно, сейчас я должна была доказать всем, что являюсь уравновешенной, рассудительной принцессой и не страдаю душевным расстройством. Я же решила поступить иначе.

Аккуратно сложила салфетку, бросила ее на стол, встала, заставив подскочить всех мужчин за столом, кроме короля, и обратилась напрямую к «отцу»:

— Ваше величество, позвольте мне удалиться в свои покои! Я еще не привыкла к царящим при дворе жестокости и безнаказанности и не могу должным образом отвечать на нападки окружающих, — проговорила тихо, так, чтобы услышали только «родственники». — Вы столько лет оберегали меня от этого, что потребуется время, чтобы научиться жить в безжалостном мире, не рискуя поставить под сомнение свою репутацию неосторожным словом или поступком.

И покорно опустила голову, ожидая ответа короля.

— Не уходи, дорогая. Порадуй отцовский взор своей красотой, — ласково изрек король. После чего обратил гневный взгляд на провинившегося сына и приказал: — Извинись перед сестрой.

Валир заметно оскорбился, но короля ослушаться не посмел. С видимой неохотой пробурчал извинение, сверля злобным взглядом. Я благосклонно кивнула и опустилась на стул. Принцы тоже вернулись на свои места и продолжили трапезу.

— Нечестно играешь, малявка, — шепнул Валир, спустя пару минут, когда подали вторую смену блюд.

Играю теми картами, которые есть. И проигрывать не намерена.

— Папенька! — несколько фамильярно обратилась к королю.

Валир шикнул и умоляюще сложил ладони, пряча их так, чтобы его величество не увидел через стол.

— Я бы хотела прогуляться с вами по саду, если у вас будет свободное от государственных дел время, — сказала взирающему на меня с ожиданием королю.

— Сегодня я, к сожалению, буду занят, но моя супруга с радостью составит тебе компанию, дочь моя. Тем более что свежий воздух полезен для ребенка. А завтра мы обязательно погуляем по вечернему саду, — ответил король.

— Как вам будет угодно, — покорно согласилась я. С королевой общаться совершенно не хотелось, а вот к королю у меня было несколько вопросов по работе, так сказать. Но, если монарх не боится оставлять носящую его дитя жену наедине с дочерью, у придворных не должно остаться сомнений в душевном здоровье принцессы.

Валир облегченно вздохнул и восхищенно прошептал:

— Вот же ты стервочка! Сразу видно, что из нашего рода. Думаю, мы подружимся.

— Нисколько в этом не сомневаюсь, — улыбнулась «братцу». Теперь они все будут со мной дружить. Поняли, что король мне благоволит, вот и будут лебезить перед сестричкой, которая оказалась в фаворе.