Согрин спокойно рассматривает карту. Он признаёт доводы подполковника основательными. С пещерами следует разобраться и обеспечить безопасность группы превентивными мерами.

– Принимаете на себя?

– Принимаю... – полковник отвечает задумчиво.

– Сколько бойцов с собой возьмёте?

– Я бы вообще никого не взял. Троим пройти незамеченными легче...

– Но втроём и обследовать пещеры тяжелее... Может просто не хватить времени. Физически не хватить... И где-то что-то останется, что может сорвать всю операцию.

– Я возьму отделение, – соглашается Согрин. Довод подполковника основательный, против такого не возразишь. Тем более что никто даже представления не имеет, что представляют собой эти пещеры, сколько имеют ходов и выходов.

– Десантуру... – категорично говорит подполковник полковнику. – Спецназ я задействую при захвате базы. Там с десантурой работать труднее.

– Согласен, – кивает Согрин. – Мне нужны не столько бойцы, сколько носильщики... – Но... Хотя бы пара из них должна иметь навыки минёров...

Легко работать с людьми, если мысли настроены на одну волну. Полковник и подполковник понимают друг друга и строят планы исходя из необходимости. И никаких личных амбиций. Никакого ущерба для дела только от того, что у командира операции на одну звёздочку на погоне меньше, чем у командира вспомогательной группы.

Группу Согрина выбросили отдельным вертолётом далеко в горах – в другой стороне, сразу же после собеседования. Разин побеспокоился о подготовке до того, как полковник дал согласие. Не сомневался в своём бывшем командире. И не ошибся. Экипированные по зимней норме, но без права разводить огонь на привале. Пищу разогревать на спиртовых примусах. Ночёвки, естественно, без палаток. При таких условиях выжить трудно, не то что провести боевую операцию...

Где-то они сейчас?..

Впрочем, Разин надеется на опыт и разум всегда строгого и сдержанного Согрина... Полковник не из тех, кто что-то забывает предусмотреть, и уж совсем не из тех, кто не может действовать в соответствии с обстановкой.

В дверь не позвонили... Просто Тобако, слушая рассказ «гоблина», улавливает характерные щелчки открываемого замка. Потом слышатся голоса из коридора. Это Ангел, выполняя обязанности охранника при двух ментах, разговаривает с пришедшими. Пару слов пробасил Доктор. Коротко, но раскатисто хохотнул. Должно быть, представляет себе ситуацию, когда маленький Пулат укладывает на отдых гиганта-мента, сравнимого по габаритам с ним самим. Не удаётся разобрать, что говорит Александра, хотя голос её слышится отчётливо. Баранов с Басаргиным или говорят тихо, или вообще молчат.

Дверь офиса не открывается. Значит, Доктор уводит Баранова к Басаргиным.

Посторонние звуки и сам «гоблин» слышит. И настораживается, не зная, продолжать ему рассказ или дождаться, когда его вызволят. Дым Дымыч по-прежнему жёстко держит его кисть в своих руках и в любой момент готов повторить опыт с пробуждением зубной боли. Это весомый аргумент.

– Дальше, дальше, мы тебя очень внимательно слушаем... – настаивает Тобако.

– Там пришли... – В голосе мента звучит надежда.

– Это не к тебе... Там вернулся хозяин квартиры, где вы вчера погром устроили. Он пока чайком побалуется, отдохнёт от ментовского запаха... Может быть, ванну примет... Так что у тебя есть время всё рассказать... Дальше!

* * *

– Мне чай без сахара и... как всегда... покрепче... – просит Доктор, не пожелавший пить кофе. Он и кофе обычно пьёт из посуды, сопоставимой с его телесными объёмами. А Александра всегда разливает кофе по мизерным японским чашкам. В знак протеста Гагарин выбирает чай.

– Чай заваривать надо, – отвечает Александра. – Подождёшь?

– Чтобы время не тянуть, прямо в бокал завари... Полторы ложки чая...

– Как у вас сердце терпит... – качает головой полковник Баранов.

– Оно у меня большое, – традиционно отмахивается Доктор. – Кстати, Саня, Ангелу на пост тоже можно чашечку кофе доставить... Его не сразу сменят... Он, кажется, тоже пьёт без сахара. Считает, как и я, что сахар мозги размягчает...

– Много сахара употребляет тот, кому не хватает любви. Своей или чужой, – констатирует Александра. – Это исследования японских учёных. У вас с Ангелом, могу сделать вывод, с этим всё в порядке... Чего не скажешь о Тобако... Ему тоже отнести? И Виталию?

– Они присоединятся к нам чуть позже. Там ещё и Сохатый. Он тоже сахар любит... Пока им мешать не стоит. Допрос – дело по-восточному тонкое...

Возвращается из ванной комнаты Басаргин – умытый, побритый после ночлега в грязноватой ментовке. Заходит в соседнюю комнату, через пару минут возвращается ещё и переодетый.

Баранов смотрит на него настолько осуждающе, что без пристального внимания становится понятной шутливость взгляда.

– Ты чему радуешься? Официально ты сейчас находишься под следствием... Надо бы для приличия взять с тебя подписку о невыезде.

– Боюсь, что мне придётся выезжать в любом случае. – Александр смотрит на Доктора и добавляет. – Вместе со всей командой... Но сначала провернуть кучу дел здесь...

– Как, кстати, ты вывернулся? – интересуется Доктор. – Обошлось без подписки?

– Товарищ полковник бессовестно «подставил» своего сослуживца из наркоотдела... – шутит Саша. – Попросил его забрать к себе все материалы дела, поскольку это дело вливается в другое, более широкое, в которое ментам соваться откровенно не рекомендуется. Оформили всё документально. Сразу приехали с соответствующими документами, подписанными, но незаполненными. Там и заполняли... Как, кстати, Сергей Иванович, вы такие бумаги добыли?

Баранов хмыкает:

– Я их и не добывал. Их принесли от генерала Астахова. «Альфа» каким-то образом оказалась в курсе событий... Без моего участия.

– Должно быть, Тобако расстарался.

– Больше некому, – соглашается полковник. – Таким образом, уважаемый господин Басаргин в настоящее время проходит подозреваемым по делу, расследуемому ФСБ. Иначе его невозможно было вывести из сферы интересов ментов.

– Я думаю, – поправляет сам Басаргин, – только из сферы профессиональных интересов. Ещё останется интерес бандитский, рэкетирский, террористический...

– Ну, уж, ты сразу... – усмехается Баранов.

– Нет, Сергей Иванович, я не сразу. Я был готов к такому повороту событий. И даже провёл превентивные мероприятия. Я же не знал, что Доктор с Тобако так поспешат ко мне присоединиться. А сейчас в полном составе нам предстоит заняться оперативными мероприятиями. Интенсивное следствие...

– Что-то серьёзное наклёвывается? – Сергей Иванович даже поставил на стол чашку с кофе, чтобы слушать внимательнее.

– Жду сообщений от комиссара, чтобы развернуть операцию... По всей вероятности, действовать придётся не только совместно с «Альфой», но и с ГРУ. По крайней мере для ГРУ я передавал карту космической съёмки. Они уже проводят операцию в наших интересах на территории Чечни. Думаю, наши бывшие спецназовцы смогут стать связующим звеном в координации действий. Остальное пока рассказать не могу...