Оли вернулся назад. Присмотрелся к углу поворота. Что же его задело? Вот оно! Наследник высмотрел удивительно гладкий камень посреди грубо обломанных, со следами зубил, стен. Не веря себе, надавил на выступ. Чутье не подвело. Раздалось журчание воды, и стена отошла в сторону. Олтер переглянулся со щенком и шагнул вперед. Стена с тихим шелестом закрылась.

Неширокий проход, в котором оказался Олтер, разительно отличался от оставленного позади подземелья. Стены прямые, пол под ногами ровный и гладкий. На полу расстелена ковровая дорожка. Вокруг многочисленные держатели для факелов и ниши для ламп. Из-за поворота пробивается солнечный свет. Но главное – в узости прохода порхали, словно неведомые крылатые махаоны, разные шепоты, шепотки и приглушенные голоса. Человеческая речь гудела неумолчным гулом, хлопала невесомыми крыльями по ушам. Боясь сойти с ума, Олтер приглушил дар дваждырожденного и обратился к чувствам обычного человека. Все стихло, словно голоса причудились.

Олтер пошел к свету. Свернув за угол, он обнаружил в потолке солнечный колодец – уменьшенную копию открытых Наулой. Местное окошечко оказалось совсем крошечным – с ладошку размером. Впрочем, света хватало с лихвой.

– Ну а я тебе что говорю? – раздалось над ухом, и сердце мальчика упало в пятки. Он присел от неожиданности и глянул вверх, откуда послышался голос.

– Говори, да не заговаривайся. Разойдутся они, точно тебе говорю…

Олтер разглядел медный раструб, торчащий из отверстия в потолке. Словно в щель воткнули жестяной рупор. Наследник догадался, что перед ним хитрое подслушивающее устройство.

– Скорее бы уже дожди прекратились… – жаловался старческий голос за углом. – Не зима нынче, а наказание… Колени ломит – спасу нет…

– Тихо ты, дурной… – обожгло Олтера горячим шепотом спустя десяток шагов. – Увидит кто… Приходи, как обычно, на кухню, как стемнеет…

– Так нонче можно… – шорохи и звук шлепка. – Проклятого шепталу на войну спровадили…

– Иди, я сказала…

Хмыкнув, Олтер двинулся дальше. Проход закончился небольшой, ярко освещенной комнаткой. Вдоль противоположной от входа стены – небольшая мягкая кушетка. Дальний угол разгорожен широкими полками, на которых валяются в беспорядке щербатые битые светильники. В изголовье кушетки стоит массивный каменный стол с деревянным креслом. Гладкая мраморная столешница, запятнанная старыми чернильными пятнами и нагаром, покрыта тонким слоем пыли. Справа от входа на крючках висят рядком несколько хламид. Наследник провел по ним рукой. Почти новые, незаношенные. Одна хламида тонкая, летняя, другая – из плотного теплого сукна. На всех одеяниях виднелся приметный островерхий капюшон. Во всей Империи он встречал только одного человека, который носил подобное. Олтер понял, где очутился, – он пришел в гости, когда хозяин уехал из дому…

– Ну, здравствуй, Кейлокк-Сплетник… Вот, значит, какое у тебя логово, – прошептал Олтер.

Он еще раз огляделся. Осторожный гад! Ни одной бумажки не оставил, ни единого клочка! Оли уселся на кушетку и задумался. Наследник пожалел, что не догадался написать в послании о Сплетнике.

– Эта сволочь причастна к гибели дедушки Эндира, – тихонько пояснил Кайхуру наследник. – Отец и Гимтар должны это знать.

Щенок внимательно слушал, оттопырив поломанное ухо.

– Эх… успел Либурх отправить письмо или нет?

Кайхур положил передние лапы на колени хозяина и чуть слышно рыкнул. В ответ Оли хлопнул себя по лбу.

– Точно! Нужно пойти и спросить! Всего-то! Выйти ночью и спросить! – Оли заметался по комнатке.

Как же он раньше… После побега имение превратилось во вражескую территорию. Так оно и было, все верно. Вот наследник и не совался туда. Но ведь и на земли врага нужно делать вылазки, разведывательные выходы! Особенно если в неприятельском стане осталось столько друзей!

– Если мы спокойно ходим по страшным подземельям, – обратился Оли к щенку, – то уж прогуляться по ночному имению нам ничего не стоит…

Щенок заворчал соглашаясь.

Олтер решил, что ночью обязательно погостит у Либурха, и успокоился. Затем прошелся по коридору, полному чужих голосов. Внимательно осмотрел стены и пол, но тайников не обнаружил. Дошел до массивной двери, окованной железными полосами. Дернул. Та даже не шелохнулась. Заперто! Кто бы сомневался…

Мальчик вернулся в логово Сплетника и кропотливо обшарил комнатушку. Залез под кушетку, заглянул под стол. Охлопал и ощупал хламиды. Ни-че-го. Усевшись в кресло, наследник поставил локти на стол и оперся подбородком на сцепленные ладони. Напротив лица из стены торчал бронзовый держатель для лампы. Оли бездумно протянул руку и дотронулся до штыря. Тот чуть поддался. Олтер дернул его в сторону, и держатель мягко отъехал вбок. В стене открылась потайная смотровая щель, а комнатку заполнил мощный храп. Прильнув к отверстию, мальчик увидел просторную комнату. Посреди стояла широченная кровать, на которой раскинулся полный высокий мужчина и раскатисто храпел. Оли без труда узнал в спящем Сивена Гриса, наместника Атариан.

Олтер откинулся обратно в кресло и осторожно задвинул держатель. Выдохнул…

– Вот оно как, значит… – подытожил Олтер. – А Кейлокк-Сплетник любитель не только за слугами присматривать, но и за хозяевами.

Кайхур фыркнул.

По пути обратно в пещеру Олтер размышлял о ночном выходе. Уж кто-кто, а Либурх в курсе последних новостей: живет в архиве, работает в школе и в имение заглядывает… В воздухе разлился дразнящий аромат жареных шкварок. Булогичи научили-таки Пелепа поварничать! В животе заурчало.

– Вовремя подоспел! – приветствовал подопечного Барат. Хождения наследника по мрачным подземельям сводили горца с ума, но сладить с наследником без Остаха бедняга Барат не мог.

– Тут захочешь заблудиться – а не заплутаешь. По запаху доберешься. – Наследник придвинул тарелку с рассыпчатой кашей из дробленой пшеницы с обжаренными в жиру шкварками и луком. Мм, вкуснотища! Разломив лепешку, Олтер набросился на еду.

Взрослые – Йолташ, Барат, Тумма и наследник – ели отдельно от учеников. Раньше с ними столовалась Наула, но теперь она отсела к Науму с друзьями.

– Как учеба? – Оли отхлебнул горского чая. – Нынче в школе сразу два наставника – дела веселее идут?

Йолташ кивнул. Вдвоем с братом учеба и впрямь ускорилась.

– Думаем старшим мечи вручить… – поделился Барат. – Так что от тренировок теперь тебе не улизнуть.

– Где на всю ораву столько мечей взять? – махнул ложкой наследник. Потуги Барата он видел насквозь: горец на все готов, лишь бы отвадить наследника от одиночных вылазок.

Братья переглянулись.

– Как «где»? Там же, где и кинжалы взяли, – пожал плечами Йолташ.

Тумма, услышав об оружии, оживился и посмотрел на горцев. Барат поднялся из-за стола и позвал за собой. Запалив пару факелов, они миновали столовую, крытые резервуары с земляным маслом и вышли к дальнему углу пещеры. Беспокойная Наула с Наумом увязались следом. Горец подвел наследника к повозкам-вагонеткам, о которых мальчик совсем забыл.