Наконец появился этот неприятный парень с вставными зубами, в одном из которых сверкал маленький бриллиант. Можно было не сомневаться, что этому субъекту не раз приходилось бывать за решеткой.

— Принес? — спросил он, останавливаясь рядом и даже не глядя на Криса.

— Да. Вот…

— А почему на бумаге? — скривился заказчик и стал перелистывать документы.

— У нее спроси, — буркнул Крис.

— Я у тебя сейчас спрошу! — оскалился заказчик и сделал вид, что замахивается. Крис поспешно отступил, он уже знал, что с этим человеком лучше не шутить. Бил он очень больно.

Заказчик просмотрел документы и как будто остался ими доволен.

— Ну так что, я покрыл свой долг? — спросил Крис, заглядывая ему в глаза.

— И как ты эту колоду трахал и не сблеванул? — спросил тот, ухмыляясь.

— Я принимал «тетрапан», — признался Крис.

— Ясно, — кивнул заказчик. — Ладно, фраер, можешь гулять. Пять тысяч косых тебе зачтено. Но на будущее знай — игорные долги нужно платить вовремя, иначе… Ну ты понял.

И они расстались. А еще через пару часов копии документов легли на стол военного чиновника с капитанскими погонами.

— Что это? — спросил тот, поднимая глаза на лейтенанта.

— Информация по запросу «двадцать шесть — пятьсот тринадцать — бэ-эн-ка-эс».

— Ну и что это значит, Гровер? Ты же знаешь, я терпеть не могу этой абракадабры!

— Это литерный запрос, сэр. Мы отправили его всего четыре дня назад, вот агентура постаралась — так быстро редко получается.

— Да, редко, — согласился капитан и, с неохотой придвинув к себе бумаги, стал читать сопроводительный документ. — Между прочим, Гровер, майор Кандори сказал, что пристрелит тебя, если еще раз увидит рядом со своей женой.

— Я только помог ей положить сумку в багажник автомобиля, — пожал плечами лейтенант.

— Я лишь передаю тебе, что сказал майор. А ведь он еще не знает, что ты помогал его жене устанавливать шкаф…

Лейтенант откашлялся, как будто собирался произнести речь.

— Сэр, я прошу вас… Не говорите ему об этом…

— Это не мое дело, Гровер, что вы там с этим шкафом делали. А вот этот Стентон меня заинтересовал.

— Кто, простите?

— Джек Стентон, из-за которого командование фронта четырнадцатого сектора затеяло эти скачки.

— А что там? — спросил лейтенант.

— Да проблемы им создает этот парень. Проводит, понимаешь, спецоперации, калечит технику.

— Офицер?

— В том-то и дело, что молокосос какой-то.

— Молокосос калечит технику?

— Ну, это я в смысле возраста. Но подготовлен хорошо. Винтовку ему вон какую выписали…

— Какую?

— Диверсионный комплекс «рапира», почти десять тысяч ливров.

— Его убьют?

— Если получится. Ладно, отправляй информацию, и пусть работают. Небось им сейчас нелегко.

Вечером обещали дождь, но как-то обошлось, и Джек вместе со всеми свободными пилотами роты отправился на пустырь за пределами городка, где иногда садились латаные-перелатаные транспортные геликоптеры.

За последние полгода ситуация и тактика в войне заметно изменились. Арконы развернули орбитальную группировку, добавили наземной штурмовой авиации, и находиться в относительной близости от противника стало небезопасно, поэтому тардионы стали чаще использовать десантные операции, забрасывая взводы, роты и целые батальоны для проведения стремительных штурмовых ударов и такого же быстрого отхода. Однако для этого требовался немалый парк тяжелой десантной техники. В основном это были «даблстриккеры», поднимавшие груз в сотню тонн, но из-за своих размеров они являлись заметными целями и появляться в небе днем им было совсем не безопасно. Их жгли все подряд, от стритлаунчеров до штурмовиков «джорджо» — собственной разработки Арконского союза, поэтому все десантные операции переместились на ночное время, а борта «даблов» покрылись свежими заплатами, поскольку эти гиганты не имели бронирования.

В половине первого ночи один такой гигант сел на пустырь, грохоча турбинами и накрывая всех встречавших песчаной бурей. Мелкие камешки барабанили по броне роботов, а люди опускали козырьки, чтобы переждать этот шквал, пока двигатели транспорта не сбросят обороты.

Когда ветер утих, на рампе загорелись прожекторы и трюмные створки разошлись, открывая огромное пространство грузового модуля.

Джеку уже не раз приходилось путешествовать на таких гигантах — и одному, и со своим «таргаром», но он никак не мог привыкнуть к этому неожиданно большому пространству внутри машины, и всякий раз в момент раскрытия створок у него начинало сосать под ложечкой, и он чувствовал что-то вроде головокружения.

Потом, когда звучали команды, когда начинали движение тяжелые машины, он приходил в себя. Но эта первая минута всякий раз была для него полным откровением, как будто все происходило в первый раз.

Времени было мало, и подготовленные к отправке роботы быстро прошагали в трюм.

Створки закрылись, закрутились винты и, взметая тучи песка, транспорт медленно ушел в небо.

Провожающие сразу пошли в городок, лишь капитан Хольмер еще долго стоял, глядя вслед транспорту, но потом тоже пошел обратно, бормоча что-то под нос.

Джек тоже не спешил в казарму и услышал, о чем бормочет Хольмер.

— Ну зачем я его послал? — терзался капитан, качая головой. — Зачем, Хольмер? Зачем, придурок ты старый?

— Вы не придурок, сэр! — заявил Джек, появляясь из темноты.

— Стентон?

— Я, сэр.

— Что ты здесь делаешь?

— Возвращаюсь в казарму.

— Ну и возвращающийся себе. Или ты подслушиваешь?

Капитан надеялся смутить бойца, но Джек был не таков.

— Сэр, я подумал, что лучше подслушать и оказать вам посильную помощь.

— Стентон!..

— Да, сэр!

— Ты меня совсем за старое помело держишь?

— Не понял, сэр.

Хольмер вздохнул. Он уже хорошо знал Джека и понимал, что обычные заготовки вроде «пошел в задницу» или «не твоего ума дела» здесь не годились. Стентон этого совсем не понимал.

— Переживаю я за лейтенанта, — признался капитан.

— Сэр, он справится. Ему это задание очень нужно, чтобы прийти в норму.

— Да? А если он под эту норму весь взвод положит? Четыре машины с пилотами!

— Но с ним Папа Рико.

— В том-то и дело, я его вроде как для усиления поставил, а теперь жалею. Что, если Хирш их всех положит? Совсем без комвзводов останемся!