практический каждый. Но были и иные, кого пытались провести подобной дорогой духовного самоусовершенствования, и кому тоже всё-таки не удалось пробраться при такого рода продвижении к цели избыточно-заметно далеко. Узнанное при случившемся дало возможность самым экзотическим подобного масштаба представителям рода людского оставить достаточно заметный-важный след в виде, изложенного в том или ином формате, порой крайне специфического описания, рассказывавшего, что вокруг такой особой личности происходило и как такое удивительное труднообъяснимое в процессе всякого случившегося или же происходившего воспринималось. И, как совсем нетрудно догадаться, (здесь и советами особыми одаривать нет хоть какой-нибудь необходимости), познакомиться с такого рода описаниями перед тем, как на самом себе начнёшь испытывать нечто подобное, бывает, вне всякого сомнения, крайне полезно.

НАСКОЛЬКО ГЛАВЕНСТВУЕТ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ ДУХОВНОЙ СОСТАВЛЯЮЩЕЙ

Главное, попытайтесь уяснить и согласиться с этим — для Высших Сил, что, по воле Бога, наблюдают за людьми, человеческие современные технократические яркие прорывы в том или ином, а люди обычно подобное и считают своими самыми главными достижениями, стоят очень недорого. Мир вокруг меняется удивительно быстро, а память, уж во всяком случае, на данный момент, удивительно коротка. С отчаянным постоянством, и особенно сейчас, придумываем себе что-либо в подспорье и помощники, чтобы передавать новые знания из поколения в поколение. Но то, что всё способно быть и попросту с чудовищной до жути скоростью и, очень может статься, совершенно безвозвратно в один миг потеряно, мало того, что с подобным утверждением трудно спорить, в процессе прежнего развития человеческого общества уже случался, и не один раз, весьма внушительной глобальности повод в правоте такого рода утверждений лишний раз полномасштабно и на собственном опыте убедиться. Одна только Великая Римская империя чего стоит! Такой необъятных сверх размеров монстр в результате некого объединения всего, что только обнаруживалось в зоне существующей достижимости на момент расцвета возник и оформился, по ходу дела и развитие присутствует, и вроде бы даже прогресс по всем возможным направлениям. А потом, раз, и сверх государства нет! От всего прежнего великолепия практически и не осталось ничего, вообще. И всё в мире снова будто с самых первобытных и ничтожнейших азов начинается. А потому, подумаем-ка лучше с должным усердием о том, что, и всегда, относилось сплошь к чему-то именно непостижимому и Божественному. А между тем, всё это самое Божественное, уж если озабочено, то, как и раньше, соответственно и ныне, созданием и хоть каким-либо развитием человеческого общества и индивидуума, то есть Власть Высшую, прежде всего, интересует человеческое чувственное, нравственное совершенствование в течение жизни. И здесь, этого нельзя не признавать, присутствует повод как раз не радоваться результатам, а скорее огорчаться. Печально, но довольно трудно с тем не согласиться — в своём духовном редкостном ничтожестве, о чём свидетельствуют практически все Священные писания, самые разные члены человеческого общества обычно демонстрируют способность отличиться самыми жутчайшими, недопустимыми в своей убогой сущности поступками. Брат поднимает здесь руку на брата своего, а некий урождённый, выращенный с младых лет в семье способен замышлять-задумать злое против матери и отца. Будучи до определённой степени уже вполне совершенными телом, с редкостным, чудовищным упорством не желаем и духовным образом достойно начинать меняться. Едва ли не на каждом сделанном шагу ненавидим ближнего своего и желаем всем какого-то особенного, вопиющего высказанной изощрённостью зла. С распространившимися постулатами, требующими совершенно, как казалось бы, другого, вроде бы соглашаемся, но всё время, похоже, что с надеждой ждём, что таким образом, как поучают, начнут поступать где угодно, только точно уж не здесь, а, скажем там, люди иные, себя же, если существует хоть намёк на такое, со всей возможной всяческой старательностью не обременяем ничем из предписанного. Разве что с постоянством стараемся как-либо поправить совершенно чёткие и ясные Божественные указания, чтобы найти и обосновать оправдания для всех своих крайне сомнительных деяний. Только для простых и конкретно изложенных заповедей, а сколько поправок разных было и за столь краткое время в мире придумано!

Для отличающихся желанием обязательно таким образом поюлить впору напомнить о таком, о чём уже было сказано и не раз: со всей неизбежностью, рано ли, или поздно наступает момент, когда даже самое тайное и от всех взглядов скрытое становится и открытым, и с вопиющей яркостью явным. О причинах и степени скверности дурного поступка в эти мгновения даже рассуждать, объясняясь и оправдываясь, уже не придётся. Сам станешь таким, кто не только с любым обнаружившимся обвинением согласится, но, вследствие того, что самому себе не солжёшь, просто по определению не сможешь ничего отрицать! Более того, любые лукавые обоснования и оправдания, за которыми по самым различным причинам ранее прятался, теперь будут выглядеть дополнительными обвинениями! Ну, а раз такое настигнет, то, чем бы не тешил себя в рассуждениях при жизни, уже не сможешь ни от чего откреститься! Останется только одно, согласиться, что то, нелицеприятное, марающее личину деяние в жизни, действительно имело место, случилось. И что за то, что в жизни тогда произошло, придётся теперь, может быть и после смерти, в той либо иной форме в самой полной мере ответить. После чего, пугающая обличием, ответственность за содеянное, никаких сомнений придёт.

Каким окажется это, пугающее душу, (при этом бессмертную душу!) вполне заслуженное наказание? Здесь можно сказать только одно, прежде всего это самое наказание, со всей очевидностью, окажется, никаких сомнений, таким, что сможет вплоть до самого жуткого и панического ужаса эту самую бессмертную душу в момент наступления напугать.

Испуг — чувственный фон, восприятие наказания, то есть, как отнесёшься к тому, как наказан, это, в принципе, и должно определять сам вариант наказания, ведь именно из отношения к этому самому наказанию и исходить в оценке.

ПОРОЖДЕНИЕ ХЛАМА КАК ЦЕЛЬ СУЩЕСТВОВАНИЯ

Не столь уж трудно понять, что создавать всё то, что здесь, в этом тексте изложено, стал-начал, когда образы на иконах уже начали преображаться под взглядом. Сейчас даровано значительно большее, нежели когда только начинал о подобном хоть что-то тогда, в самом начале, писать. А между тем, и ныне утверждение, что знаю всё и могу вещать обо всём по меньшей мере прозвучит как наивная глупость. Скорее правильней будет высказаться как-нибудь в таком ключе — уж таким образом всё сложилось, что с некоторых пор знаю определённо поболее некоторых других. Ну, и как такой, кому открыто поболее некоторых других, сразу скажу — если не хотите оказаться в глупой и нелепой ситуации, в которой оказался отец-коммунист, в момент смерти увидевший нечто совершенно необъяснимое где-то уже за гранью жизненного бытия,