Мэтью подхватил ее и закружил по палубе.

— Мы чертовски богаты.

— Подумай, какое снаряжение мы сможем купить! Эхолокатор, магнетометры, большую яхту. — Поцеловав Мэта, Тейт вывернулась из его объятий. — Две большие яхты. И компьютер.

— Автономный аппарат с робототехникой?

— Хорошо, — кивнула Тейт. — Автономный аппарат для глубоководных исследований.

— А как насчет модной одежды, автомобилей, драгоценностей?

— Это не главное в жизни. Мама! Мы спускаемся помочь папе и Баку.

— Может, наловите еще креветок. — Мариан показала им блюдо с обугленными комочками. — Это придется выбросить.

— Мариан, я куплю вам целый траулер креветок и еще один — с пивом. — Поддавшись порыву, Мэтью обхватил ладонями лицо Мариан и поцеловал ее в губы. — Я люблю вас.

— Лучше бы мне это сказал, — пробурчала под нос Тейт и прыгнула в воду.

Плывя вдоль троса сквозь мутное песчаное облако, она нашла Рэя и Бака, копающихся в грунте, и успела запечатлеть момент, когда отец словно на дуэли ткнул старинным кинжалом в Бака, загородившегося серебряным блюдом.

Подплывший Мэтью покачал головой и покрутил пальцем у виска.

Тейт сделала несколько снимков, стараясь поймать в объектив и маленькую пирамиду из серебряных слитков, и причудливую скульптуру из сросшихся с кораллами золотых монет… Краеугольный камень музея Бомонтов! Пригласительный билет в «Национальное географическое общество»!

«Да, мы все немного сошли с ума, но разве это не прекрасно?»

Тейт взяла у отца старинный кинжал и осторожно поскребла его ножом. У нее захватило дух, когда кровавым светом вспыхнул огромный рубин. Она, как заправский пират, сунула кинжал за пояс.

Бак просигналил, что они с Мэтью поднимаются, Рэй жестами показал, как открывает бутылку и пьет шампанское. Бак одобрительно кивнул, и, поддерживая полное ведро, Лэситеры отправились наверх.

Тейт нацелила фотоаппарат на отца, гордо поставившего ногу, обутую в ласт, на кучку серебряных слитков… и тут заметила, что подводный мир словно замер.

«Странное спокойствие, — рассеянно подумала она. — Все рыбы исчезли. Даже Везунчик убрался прочь…» Тишина вдруг стала тягостной, давящей.

Тейт взглянула наверх сквозь неподвижную мутную воду, увидела тени Мэтью и Бака.

А потом начался кошмар.

Все случилось так быстро и безмолвно, что ее мозг просто отказался отреагировать. Только что две мужские фигуры спокойно плыли навстречу пробивающимся сквозь водную толщу солнечным лучам, и вдруг к ним пулей метнулась страшная тень.

Кто-то закричал. Позже отец скажет, что кричала она, и ее крик предупредил его.

Акула длиной примерно в полтора человеческих роста уже раскрыла зубастую пасть.

Тейт бросилась наверх. Она снова закричала, но уже знала, что слишком поздно.

Мужчины бросились врассыпную. Золото обрушилось на дно ослепительным дождем. Задыхаясь от ужаса, Тейт уставилась на акулу, схватившую Бака и трясшую его, как собака — крысу. С Бака слетела маска, изо рта выскочил загубник. В воде заклубилась кровь.

Мэтью бросился на акулу, целясь ножом в мозг, но промахнулся, и обезумевшее от крови чудовище не выпустило из зубов добычу.

Бак мертв. Мэтью был уверен, что Бак мертв, и продолжал наносить удары с одной целью — отомстить. Наконец черные, похожие на стеклянные глаза закатились, челюсти разжались, тело Бака тихо закружилось, погружаясь на дно, а акула, еще живая и полная сил, бросилась на назойливого врага. Мэтью приготовился убить или умереть, когда кровавый водоворот молнией пронзила Тейт с подводным ножом в одной руке и старинным кинжалом в другой.

Мэту казалось, что большего страха невозможно испытывать, но в это мгновение паника вспыхнула с новой силой и парализовала его. Очнувшись, он бросился в кровавую пелену, по рукоять вонзил нож в спину раненой акулы… и понял, что умеет молиться.

Он проводил мрачным взглядом кувыркающуюся в воде тушу и увидел, что не только его нож достиг цели. Тейт вспорола чудовищу брюхо.

Рэй подплыл к ним, поддерживая одной рукой обмякшее тело Бака, другой — сжимая нож. Зная, что кровь привлечет новых хищников, Мэтью потянул Тейт к поверхности.

— Залезай на яхту.

Однако она вряд ли могла выполнить его приказ. Ее лицо было белым как мел, глаза потускнели. Только после второй пощечины ее взгляд снова стал осмысленным.

— Быстро на яхту! Подними якорь. Живее! — крикнул Мэтью и нырнул.

Тейт кивнула, всхлипнула и стала неуклюже взбираться по скользкому трапу. Она забыла снять ласты, не смогла глотнуть достаточно воздуха, чтобы перекричать льющийся из радиоприемника голос Мадонны. Только удар баллонов о палубу привлек внимание Мариан. Через секунду она уже сидела на корточках перед дочерью.

— Мама… Акула… — Тейт перекатилась на четвереньки, и ее вырвало. — Господи, Бак! О господи!

— А ты… — Голос Мариан сорвался. — Малышка, боже мой, как ты?

— Баку нужна помощь. Скорее…

— Где Рэй?

— Он невредим. Скорее. Свяжись по радио с островом.

Мариан скрылась в рубке. Тейт с трудом встала, расстегнула тяжелый пояс, отводя взгляд от своих окровавленных рук. Затем, закусив губу, чтобы не упасть в обморок, бросилась к борту.

— Он жив, — сказал Рэй, хватаясь за поручни трапа. — Помоги поднять его на палубу. — Его полные ужаса и боли глаза встретились с глазами дочери. — Держись, малышка.

Когда бесчувственное тело втащили на яхту, Тейт увидела, почему отец предупредил ее. Акула отхватила правую ногу Бака ниже колена.

Сглотнув подступившую к горлу желчь, Тейт сжала зубы, и тошнота отступила. За спиной послышался сдавленный вздох Мариан, но, когда Тейт оглянулась, мама уже взяла себя в руки.

— Нам нужны одеяла, Тейт. И полотенца. Принеси их скорее. И аптечку. Рэй, я связалась с островом. Нас ждут во Фригат-Бэй. Становись за штурвал.

Мариан сорвала с себя блузку, оставшись в белом кружевном бюстгальтере, и прижала хлопчатобумажное полотно к окровавленной культе Бака.

— Молодец, девочка, — прошептала она вернувшейся с охапкой полотенец Тейт. — Мэтью, обложи рану полотенцами и прижми посильнее. Мэтью! — Ее голос, абсолютно спокойный и повелительный, заставил Мэта вскинуть голову. — Пойми, мы должны остановить кровотечение, иначе он умрет.

— Он не умер, — тупо сказал Мэтью, и Мариан самой пришлось прижать его ладони к уже пропитавшимся кровью полотенцам.

— Да, он не умер. И мы не позволим ему умереть. — Мариан чуть не расплакалась, увидев ласт на левой ноге Бака, но ее быстрые и ловкие руки не дрожали, когда она стягивала жгутом жуткий обрубок его правой ноги. — Надо держать его в тепле. Через несколько минут он будет в больнице. Всего через несколько минут.