Никто не слышал грохота, с которым рухнул сверхвысотный Храм Любви к Даше, который Юрка Таран три года упрямо возводил в своей душе. Наверное, если б услышали, то подумали бы, что атомная бомба взорвалась! Под руинами этого храма погибли страшной смертью и все высокие чувства, и романтизм, и идеализм, и те хрупкие розовые очки, через которые Юрка, вообще-то имевший вполне нормальное зрение, смотрел на обожаемую им Дашу.

А потому, когда осела пыль от этой незримой катастрофы Юрка увидел перед собой то, что должен был увидеть по законам диалектического или скорее вульгарного материализма То есть несколько десятков килограммов вполне приятной на ощупь женской плоти. Которой он, как начинающий мужчина, вполне мог воспользоваться для приобретения очень полезного опыта. Первого, но не последнего!

Таран уже без прежней трепетности, но не грубо, пощупал Дашу снизу. Обстоятельно пощупал, неторопливо. Пошевелил пальцами волосики, провел по скользким складочкам подушечками пальцев, а потом мягко пропихнул один палец внутрь, повертел им легонько, покрутил — исследовал незнакомое место.

— Балуешься? — прошептала Даша и крепко сжала ляжками хулиганствующую пятерню. И в тот же миг цапнула Тарана за напряженный конец, нежно, но очень уверенно. Даже если б Юрка еще не разрушил Храм, упоминавшийся выше, то после этого цапа он уже догадался бы, что Даша имеет некоторый опыт в обращении с такой техникой. А если б сам имел опыт, то и вовсе сообразил — практика у этой дамы солидная…

— Хорошенький… — Дашина ладошка и пальчики с ласковой бесстыжестью щупали Тараново хозяйство, словно бы на прочность проверяли. — Пойдем в гости, мальчик?

Таран не стал спрашивать куда. Он примерно знал дорогу. И был уверен, что верный конь не подведет, что называется, в полевых условиях. И когда Даша плавно раздвинула ножки, сразу же мощно воткнулся в самое оно — жаркое, мокрое, скользкое…

Вдул! Засадил! Впиндюрил! Все эти словечки, которые он столь часто слышал и произносил в компаниях шпаны, но никогда даже мысленно не употреблял в отношении Даши, теперь так и заплясали у него на языке. Потому что бывшее божество сейчас и так низко пало в его глазах, что ничего иного не заслуживало.

Юрка резко отбросил назад сковывавшее его одеяло, навалился на Дашу, не то испуганно, не то восторженно пискнувшую, и жадно припал к губам, крепко сдавив в объятиях ее гибкое, длинноногое тело. Обжегся о жаркую, ласковую кожу и стал нетерпеливо шарить по нему руками. А потом жадно, упруго заерзал, аж рыча от страсти…

— Ой, мама-а! — простонала Даша. — Сумасшедший! О-ой! О-ой!

Наверное, если б все это случилось до «разрушения Храма», Таран испугался бы, по крайности спросил бы Дашу: «Тебе больно?» Но сейчас Юрка ее ни шиша не жалел, тем более что пару раз смотрел по видаку порнуху и помнил, что бабы, которых там трахали, охали и визжали точно так же…

Шел второй час ночи. Господин Седых с легкой тоской смотрел на то, как молодой крупье в малиновом пиджаке отгребает лопаткой вместе с другими и его стопку фишек… Получалось, что две с половиной тыщи баксов уже ушли. А начинал нормально, три раза в цвет попадал.

Седой раздумывал, поставить еще или поехать отсыпаться, когда затюлюкал мобильник. Пришлось отойти от рулетки в сторонку и отозваться:

— Алло!

— Доброй ночи! — прогудел голос Васи Самолета. — Чем занят? Трахаешься?

— Шарик гоняю… — ответил Седой, ощущая беспокойство.

— Подъезжай в офис минут через двадцать. Разговор есть.

Ничего хорошего это не означало. Вася его явно не развлекаться приглашал. Что стряслось?

Вопрос, отыгрываться или нет, закрылся сам собой. Уже через четверть часа бразильско-елабужский «Шевроле-Блейзер» въехал во двор «Супермарины». Ночная вахта пропустила его без особых задержек, видать, была предупреждена загодя.

Во внутреннем дворе сейчас стояло только две машины. Бронированный «пятисотый» Васи и «Гранд-Чероки» сопровождения. Встретил Седого все тот же Рома, усталый и не такой вежливый, как в прошлый раз. Кроме того, с ним было два жлоба из охраны Самолета.

— Прошу, господин Седых, — пригласил Рома. — Остальные здесь подождут.

Седой сразу уловил в Ромином голосе некую издевочку. Дескать, что тебя ждет у шефа, гражданин Седых, я, в натуре, не знаю, но ты на всякий случай подмойся…

Встретились там же, где в прошлый. раз, но коньяку Вася не предложил. Руку, правда, подал, но глаза из-под набрякших век смотрели мрачно. Рома и жлобы вышли.

— Ну, рассказывай, кореш! — произнес Вася спокойным тоном. — Ты, говорят, уже мое поручение исполнил насчет журналюги? Отчитайся, пожалуйста, как да что.

Какой-то подвох был, но Седой был убежден, что по части исполнения этой задачи ему нечего стесняться.

— Как скажете, хрестный. Вам как, вкратце или подробно?

— Да лучше подробно. Как людей подбирал, как обеспечивал — все как есть!

Нет, Самолет был явно чем-то недоволен, хотя Седой еще два часа назад был информирован о том, что все прошло штатно и без проколов. Ну и доложил, естественно, Васе условной фразой об исполнении.

— Пожалуйста, — слегка волнуясь, начал Седой. — Все четко. Парня подобрал — гроза района, второразрядник по боксу, из секции выгнали, но метелит всех только так. Ахмеду моему нокаут заделал. Пригласил на работу, но не оформил. Ему лично ничего не говорил. Все обштопали через бабенку, которую Моргун из Москвы привез, — наша местная, но в столице по вызовам работала и в порнушке снималась. Артистка, короче. Этот пацан в нее влюблен по самые уши и даже глубже. Девка привела Тарана к двери, и они этого Крылова отработали… Минут пятнадцать все заняло, потом они слиняли. Ну, и мы уехали.

— Все? — произнес Самолет, сузив и без того заплывшие жиром глазки. И встал, что очень не понравилось Седому.

— Все, — с чистой совестью произнес Седой, тоже поднявшись с кресла.

— Совсем все? — переспросил Вася.

— Да…

Бац! Тяжелый, увешанный перстнями кулак Самолета коротким ударом долбанул Седого в живот, точно под дых.

— Ух! — Седой согнулся. — За что, хрестный?

— За работу, понял? Аванс! — осклабился Вася. — Получка тоже будет…

В комнатке вновь появились жлобы. Да, эти такую «получку» обеспечат — минимум месяц в травматологии полежишь… Седой хватал воздух, пытаясь срочно восстановить дыхание. Самолет толкнул его в кресло.

— Садись, козел, и слушай сюда! — Вася сцапал Седого за галстук. — Ты все завалил, сука, понял?! Мало того, ты нас всех подставил, гад! Колись, быстро!

— В чем колоться-то? — простонал Седой и получил крепкий удар в грудь. — Объясните, блин, в чем дело?

— Не знаешь? — Вася был убежден, что Седому есть в чем сознаваться, но, видимо, решил, что для начала стоит его припереть к стенке окончательно. — Хорошо, объясню, падла. Твой пацан и стерва вырубили не того. То ли обознались, то ли нарочно, но они затоптали не Крылова, а совсем другого. Мужика, которого Жора Калмык посылал на квартиру к этому журналюге забрать одну нужную вещичку. А этого писаки там вообще не было, усек?! Усек, спрашиваю?!