Артём                                                                                                                      

Первым делом хочу отказаться, но вспоминаю о своём плане и соглашаюсь. Девчонка рядом хочет что-то возразить, но училка поторопила нас, прогнав из класса.

Девчонка вышла в коридор следом за мной, сжимая лямку своего рюкзака двумя руками. Смотрю на её стройные ноги, обтянутые плотной чёрной тканью колгот. Стоит признать, что малышка ничего такая. Очень даже симпатичная. Влюбить её в себя, поиграть, а потом бросить, разбив ей сердце, будет очень приятной и увлекательной игрой.

— Дай свой номер телефона, Бэмби, — кидаю ей в спину, когда девушка идёт к лестнице.

Оборачивается и хлопает в недоумении зелёными глазищами, смотря с неприкрытым недоумением:

— Зачем?

— Скину тебе адрес, куда приезжать на занятия, — подхожу ленивой походкой к ней и нависаю сверху. Бэмби ещё ниже своей стервы сестрицы. Подхожу к ней настолько близко, чтобы коснуться носками своих ботинок её сапожек. Светлая головка оказывается на уровне моей груди. Лёгкий сладкий запах ударяет в нос. Кладу руку на побелевшие пальцы девчонки, желая её смутить. Знаю, что девчонки млеют от телесного контакта.

Но что-то снова идёт не так.

Оба равно выдыхаем от этого контакта. Бл*ть. Чё за хрень со мной творится сегодня? Меня будто током шибануло. Второй раз за день залипаю на этой девчонке.

Это всё игра. Только игра. Твержу себе.

А руку печёт в том месте, где я касаюсь её ладошки с гладкой нежной кожей.

Бэмби поднимает лицо. Вскидывает на меня покрасневшие от слёз глаза.

Зелень её глаз затягивает в свою глубину. Не понимая толком, что делаю, кончиками пальцев провёл по её руке от запястья до плеча. Зрачки в глазах Бэмби расширились. И она начала дышать тяжелее.

Облизала быстро губы.

Взгляд опустился на абрис её пухлых губ, который покраснел от солёных слёз.

Играю желваками, когда вспоминаю, как она плакала в коридоре. Понятия не имею, что ей сказала Захаренко, но когда Бэмби отпрашивалась выйти из класса, её голос дрожал от слёз. Она подорвалась с места, ни на кого не смотря, пряча лицо за завесой волос, и выскочила из класса.

Что-то необъяснимое заставило меня пойти следом. Что-то, чего я не мог объяснить себе. Что-то, что не давало сейчас убрать руку с её худого плеча.

Девчонка даже не заметила, что я вышел из класса сразу после неё. Сидела у стенки и тихо плакала, что-то сжимая в кулачке. Засунул руки в карманы и отошёл подальше, наблюдая за своей жертвой издалека.

Боролся с чувством жалости, которое подняло голову, когда до моего слуха доносились тихие всхлипы.

Я ждал. Понятия не имею чего, но ждал.

Наконец-то, Бэмби успокоилась и подняла красные глаза. Цвет зелёных глаз стал более насыщенным, ярким. Почти прозрачным, как стекло бутылки. Губы припухли. Кончик носа покраснел.

Смотрел на неё и не мог понять — какого хрена она такая красивая. Заплаканная, с петухами в светлых волосах, но бл*ть, всё равно пизд**ки красивая.

Посмотрела на меня полным боли взглядом и отвернулась, пожав плечами.

Бэмби поднялась с пола и, покачиваясь на каждом шагу, пошла в сторону туалета. Сжал с силой зубы и с титаническим усилием отвёл глаза от её худой спины и осиной талии.

Боюсь, что моя игра может выйти из-под контроля.

Потому что уже сейчас грёбанные чувства выходят из-под контроля, хотя я ещё не начал.

Вернулся в кабинет и плюхнулся на стул рядом с Пашей.

Артём                                                                                                                   

Весь урок прикидывал в голове, как подкатить к Соне, чтобы не вызвать подозрений. Ведь стерва сестричка могла рассказать про меня.

Знаю, бл*ть, что был не прав, но батя меня выбесил. Вывел из себя тем, что встал на защиту руссички.

Влетел позавчера в мою комнату, вырубил игруху, в которую я рубился и начал наезжать.

— Артём, объясни мне, какого лешего мне звонят и сообщают, что ты домогаешься новенькой учительницы?

— О! Всё-таки позвонила? — ухмыльнулся криво.

— Объяснись, Артём.

— А ты чего так напрягся? — спросил лениво, смотря на пышущего гневом батю.

— Объяснись, — взбешённо выплевывает.

— Чего объяснять, батя? Зачетная училка пришла к нам, с зачётной, аппетитной фигуркой. Решил приударить за ней, симпатичная ведь малышка. Не тупая малолетка. Вот только стервой оказалась, к сожалению. И стукачкой.

Встаю со стула и потягиваюсь. И совершенно не ожидаю смачного подзатыльника, от которого зазвенело в голове.

— Бать, ты чего?

— Кто тебя учил так о женщинах говорить, как о товаре? — батя взбешён.

Я тоже. Ещё ни разу он не поднимал на меня руку. Ни единого гребанного раза. А тут из-за какой-то стервы так взбесился.

— Уж точно не ты, — совершенно детская обида проскальзывает в моём голосе. — Ты же постоянно работаешь. Воспитанием некогда заниматься, не так ли? — ехидно улыбаюсь.

— Тёма, — батя сразу стал виноватым.

— Ты даже предположить не мог, да, что мне это нахр*н не сдалось? Да, батя? Срать на сына, главное, чтобы бабла больше в кармане было!

— Я же для тебя старался, чтобы у тебя всё лучшее было, чтобы ты ни в чём не нуждался. Частная школа, машина, карманные деньги. Чего тебе ещё не хватает?

А я бл*ть внимания хотел. Родительского. А не пустую квартиру, когда приходишь со школы домой. Хотел, чтобы ты хоть раз спросил как у меня дела в школе. Хоть раз бы бл*ть похвалил за то, что я занял первое место на городской олимпиаде по математике. Я же всего навсего хотел услышать от тебя хоть одну похвалу.

Сжимаю с силой кулаки, которые чешутся от желания ему вмазать.

— Засунь себе эти деньги в задницу, — рычу я. — И машину прихвати. Сралась она мне! Воспитательный процесс завершён? — вскидываю насмешливо брови. — Я могу идти?

— Чтобы завтра извинился перед Екатериной Андреевной, — сводит брови, преграждая дорогу.

— Не стану я перед этой стервой извиняться, — потеряв интерес к разговору, обхожу батю.

Но он хватает меня за грудки и встряхивает с силой:

— Она не стерва, щенок. Придержи поганый язык за зубами. Не дорос ещё.

— Оу, — ухмылка наползает на лицо, — я смотрю ты не остался равнодушен после встречи с ней. И как она тебе? Правда хорошенькая? Фигурка у неё зачётная. Ты её уже поимел? Или она ломалась для приличия, как и со мной? Цену себе набивала?