оценивали звук скрипок. Результат оказался поразительным: лучшие оценки получили не изделия старых мастеров, а новые скрипки, изготовленные с использованием современных высоких технологий. Директор NewStrad доктор Блютнер сказал мне по этому поводу: «Такое происходит не впервые. Мы уже проделывали аналогичные тесты за закрытым занавесом, чтобы публика не видела скрипок, и пришли к такому же результату — даже тогда, когда новые скрипки сравнивались с творениями Страдивари и когда музыкантам завязывали глаза и надевали тонкие перчатки, чтобы они не могли распознать инструменты ни по виду, ни на ощупь».

Похожие данные были получены в ходе слепых тестов, которые проводили профессиональные скрипачи, сравнивая новые скрипки с инструментами Страдивари и Гварнери. Авторы эксперимента пришли к выводу, что «тайна Страдивари» — это миф, а музыкантам лучше было бы заняться выяснением вопроса, какие качества они предпочитают в инструменте и какие инструменты — независимо от возраста — объективно соответствуют этим качествам. Поэтому лично я играю на скрипке NewStrad[61].

Одна только вера в миф, будто любая скрипка Страдивари недосягаема по качеству звука, приводит к тому, что она действительно субъективно звучит лучше. Точно так же и с вином: если вы верите в высочайшее качество дорогого напитка, он и на вкус будет субъективно лучше. Это было доказано в эксперименте, где участникам давали на пробу вино. При этом им говорилось, что оно либо дорогое, либо дешевое, хотя в действительности это был один и тот же сорт. Участники не просто подтверждали, что дорогое вино намного лучше на вкус. Сканирование их мозга также показывало бóльшую активизацию в орбитофронтальной коре — области подсознания, отвечающей за оценки и поощрения[62]. Это говорит о том, что для подсознательных оценок и связанных с ними эмоций важно не столько то, что мы действительно воспринимаем с помощью органов чувств, сколько то, как наш мозг относится к этому. Если эти предвзятые оценки сложились еще до восприятия, то они окажут влияние и на него, и на последующие эмоции.

Я считаю результаты этих экспериментов весьма примечательными, т. к. они демонстрируют, что эмоции могут основываться на ошибочных оценках и мнениях. К сожалению, мы этого никогда не осознаем, поскольку наш мозг, создавая оценки и мнения (даже ошибочные), сопровождает их чувством уверенности, что они правильны. Поэтому наши ожидания, оценки, предубеждения и мнения подтверждаются, даже когда мы не задумываемся о них. К сожалению, мы часто оказываем себе медвежью услугу, чересчур всерьез воспринимая свои ошибочные подсознательные ожидания, оценки, предубеждения и мнения. Тот, кто заранее знает, что предстоящие события будут «ужасными», одной только своей верой в это способствует тому, что так оно и будет.

Оценки и сигналы, поступающие от ушей, могут передаваться другим органам чувств. Эксперименты с участием специалистов по звуковому дизайну показали, что звук, издаваемый продуктами питания, влияет на чувство вкуса. Сосиски кажутся вкуснее, когда их кожица при надкусывании лопается с характерным звуком, чипсы — чем громче они хрустят, а пиво приобретает особый освежающий вкус, когда бутылка при открывании издает знакомый звук «Пш-ш-ш». Точно так же в зависимости от приятности издаваемого звука оцениваются и функциональные качества других товаров. Если обычные дизайнеры имеют дело с внешним видом изделия, то дизайнеры звука — с тем, как оно звучит. Пылесосы, кухонная техника, кнопки стереосистем, аэрозольные флакончики с духами и дезодорантами — все они издают какие-то звуки, а покупатели обращают на это внимание, пусть даже и подсознательно. Ведь вой дешевого пылесоса утомляет даже больше, чем сам процесс уборки…

В заключение этого раздела я хотел бы как социолог привести еще один пример подсознательных оценок, которые я считаю самыми опасными: попытки давать оценки людям и ставить одних выше других. Мы легкомысленно пользуемся ими, например, когда надо отыскать виноватого в нашем плохом настроении. Мы бездумно раздаем оценки типа «идиот» или «тупая овца», вместо того, чтобы сказать: «Неубранный мусор действует мне на нервы». Такая раздача ярлыков свидетельствует лишь о собственном высокомерии. Хотя по закону эта черта не наказуема, достоинство человека должно быть неприкосновенно. В соответствии с Всеобщей декларацией прав человека ООН каждый человек должен обладать всеми правами и свободами, независимо от «расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного, сословного или иного положения». Я бы еще добавил: от состояния здоровья, образования, дохода и возраста. Я упоминаю об этом в книге, посвященной целительному воздействию музыки, потому что было бы нелогично сначала выполнять музыкальные упражнения, которые настраивают нас на позитивный лад и способствуют улучшению здоровья, и тут же давать задний ход, осуждая окружающих, т. е. возвращаясь к моральным принципам, вредящим собственному здоровью и здоровью других людей.

Тонкая фокусировка восприятия (например, слухового), конструктивное мышление и обращение к фактам ведет к ясности. Что же касается самомнения и высокомерия, то они делают людей восприимчивыми к фейковым новостям, негативным эмоциями, популизму и манипуляциям. Конечно, музыку тоже можно сделать инструментом для унижения окружающих, агрессии и вражды («правый» рок, «музыка ненависти», музыка скинхедов и т. п.), но она способствует и установлению мира и согласия. Особенно хорошо это получается за счет совместного музицирования и танцев, что видно на примере созданного при участии Даниэля Баренбойма оркестра «Западно-Восточный Диван», который состоит из израильских и арабских музыкантов. Когда мы вместе поем или танцуем, различия между нами сходят на нет, и мы становимся в первую очередь просто людьми. Представьте себе, что было бы, если бы правые радикалы вместе с беженцами пели, хлопали в ладоши и танцевали…

Если наше мировоззрение строится не на общечеловеческих принципах, мы сами ухудшаем свое здоровье. Куда полезнее было бы с помощью музыки — в духе, например, оды «К радости» Бетховена — зажечь искру, которая объединит всех на основе братства.

Эмоциональный резонанс

Эвелин Гленни представляет собой медицинскую загадку. Еще в детстве она потеряла нормальное чувство слуха. Ее тугоухость граничит с полной глухотой. Тем не менее она является международно признанной концертирующей перкуссионисткой. Даже многим из моих коллег неизвестно, что мы помимо ушной улитки воспринимаем звуки с помощью вестибулярного аппарата, а также вибрационных рецепторов тела (так называемых телец Фатера — Пачини), а возможно, даже и рецепторов давления на коже. Эвелин Гленни довела эти органы восприятия до такой степени совершенства, что ее чувство слуха функционирует, как у нормально слышащих людей. Ни в разговоре, ни в музыке по ней невозможно заметить, что она с медицинской точки зрения практически глухая. Тот, кого это удивляет, удивится еще больше, узнав, что мы все умеем «слышать» подобным