– При должном руководстве…

Розмари развела руками.

– При должном руководстве все возможно. Но мы уже должны бы были что-то о нем слышать. Как им удается настолько хорошо скрывать его?

Крис пожал плечами.

– Я проверю, но не буду особо на этом сосредотачиваться. У меня возникла другая мысль. Подумай насчет убийства Томазо. Машины должны были быть под круглосуточным наблюдением и охраной самых доверенных его людей. Как, черт подери, они смогли установить эти бомбы?

Крис отодвинул стул и сел.

– И как?

Розмари уже приучила себя не проявлять лишнего нетерпения, когда Крис принимался рассуждать философски. Из этого можно было многое почерпнуть, как из лекции в юридическом колледже.

– Снова тузы. Как и в случае с доном Пичиетти. Кто же еще сможет появиться, а потом исчезнуть так, что его никто не видел? На самом деле никто не знает, сколько их в городе, кто они и на что способны. Что, если некоторые из них решили, что прикидываться альтруистами и трусами глупо? Да и джокеры тоже. Посмотри на этих «Оборотней». Да и на натуралов. Вместе получается весьма серьезная армия. Подумай, где все происходит по большей части. В Джокертауне. Возможно, именно потому, что мы там все контролируем, они пытаются нас снести. Или сами джокеры решили отхватить свою долю.

Крис наклонился вперед.

– Пусть и не все они тузы, но определенно у них есть тузы, которые на них работают. И я думаю, есть способ с этим справиться. Если мы не наймем себе собственных тузов, то нас перебьют. Мы не сможем с ними тягаться.

– Это мне нравится. Должность прокурора округа поможет мне в поиске добровольцев. Слегка направим их усилия в нужную сторону, и изрядная часть наших проблем будет решена. Так мы сможем получить на свою сторону тузов посильнее, чем у противника. Жаль, что самые крутые отправились в это турне, под эгидой ВОЗ.

Розмари кивнула Крису. Такой план нравился ей куда больше всех, которые они составляли в последнее время.

– Ладно, – добавила она. – Ты сам сможешь кого-нибудь найти?

– Если честно, уже нашел. У нас теперь есть детектив по имени Кройд, который кое-что взялся проверять для нас, а еще парень с чудесным именем Дубина, который очень хорош в драке. Конечно, они не настолько высокого класса, поскольку их нанял такой криминальный элемент, как я.

Крис выпрямился и поглядел на нее, слегка наклонив голову, чтобы скрыть ухмылку.

– Они тоже хороши. Да и «криминальный элемент» вовсе не так плох.

Розмари протянула руки и притянула его к себе, чтобы поцеловать.

Вонищенка шла по запруженной Ист-Вилидж-стрит, стараясь не терять терпение от того, как Си-Си Райдер пялится на витрины. Казалось, через каждые три метра эта милая девушка с рыжими торчащими волосами замечала в витрине что-то такое, что только и мечтала купить. Хорошо хоть, не заходила внутрь и не заводила разговор. Вонищенка уже готова была предложить ей вернуться в помещение на верхнем этаже, где обитала сочинительница песен, когда услышала позади голос с характерным каджунским акцентом.

– Эй, вы обе, куда шагаете?

Тело гиперактивной девушки-подростка было затянуто в полосатое трико танцовщицы, на ногах ее были золотистые кроссовки. Корделия, племянница Джека. Она выскочила из ресторана, в который только что собиралась зайти. Схватила Вонищенку и Си-Си под руки и затащила в «Ривьеру» прежде, чем те успели что-то возразить. Как только они оказались внутри, Си-Си стряхнула ее руку, но они не стали возражать, когда девушка нашла им столик. Вонищенка хорошо знала, что лучше не возражать, чтобы не получить себе в наказание смертельно обиженного подростка.

– Так вы еще не видели, как Розмари к тузам обратилась, по телику? – спросила Корделия, открыв меню и тут же его захлопнув. – Присоединишься, Вонищенка?

– Меня никто не просил, – ответила Вонищенка, делая вид, что внимательно читает меню. – А ты сама?

Поглядев поверх огромной папки меню, Вонищенка с удивлением увидела на лице Корделии искреннее отвращение. Ей удалось остановить девушку на всем скаку, возможно, впервые в жизни.

– Я, это, больше никогда такого не сделаю, – ответила Корделия и уперлась взглядом в меню. – Ударить кого-нибудь могу, сама знаешь. Но это больше никогда в жизни не сделаю. Так нельзя.

– Я не уверена, что это хорошая идея. «Комитет бдительности» из тузов не то, что нужно этому городу.

Си-Си поглядела на Вонищенку и Корделию, извинилась и встала.

– Давно Джека видела? – спросила Корделия Вонищенку, внимательно проводив Си-Си взглядом, невинно поглядев на нее широко открытыми глазами.

– Ага. Он спрашивал, не видела ли я тебя. Никогда не думала, что стоит иногда хоть звонить дяде?

В хриплом голосе Вонищенки отчетливо читалось раздражение.

– Я была так занята на этой работе в «Глобал Фан энд Геймс», и все такое…

– А еще ты просто не хотела с ним разговаривать, так?

– Даже не знаю, что сказать…

Корделия смутилась.

– В смысле, все так, будто он мне теперь совсем чужой. Ты не поймешь. Меня воспитали в строгой вере. Учили, что гомо… такие, как Джек, что это один из худших грехов.

– Это не так, и он все равно тебе дядя родной. Он жизнью ради тебя рисковал, а ты ему даже позвонить не хочешь. Какая радость, что ты столь крепка в своих понятиях о добре и зле.

Вонищенка произнесла это с явным отвращением и махнула рукой невольно.

– Майкл ему хороший друг. Я никогда еще не видела Джека таким счастливым.

– Ага, точно, Майкл, сукин он сын! Я его в клубе видела, в Виллидж, на прошлой неделе. Он там был не один и не с дядей Джеком, – взбешенно ответила Корделия.

– У вас все в порядке? – спросила Си-Си, усаживаясь и оглядывая обеих.

– Эй, без проблем, – ответила Корделия, отмахиваясь от официантки. – Так ты выполнишь мою просьбу или как?

– Каждый раз ты спрашиваешь, и каждый раз я отвечаю. Нет, – ответила Си-Си, раздраженно мотнув головой. – Я хочу просто сочинять песни, записываться понемногу, дома. Мне не нужна публика, я не хочу этого, совершенно точно.

– Си-Си, но публике ты нужна. Это на благо и жертвам Дикой Карты, и жертвам СПИДа. Ты способна им посочувствовать больше, чем кто-либо.

Вонищенка увидела, как лицо Си-Си окаменело при упоминании вируса Дикой Карты. Потребовались годы лечения и приема лекарств и еще бог знает чего, чтобы вернуть ее обратно в человеческое состояние. Для Си-Си самым страшным и реальным кошмаром была мысль о том, что она может снова превратиться в оживший вагон метро, движимый лишь ненавистью. Или что-то еще, куда худшее. Си-Си не любила о таком разговаривать.

Си-Си Райдер держала свои эмоции железной хваткой, не позволяя им превышать некий предел, весьма низкий. Если она продолжит принимать успокоительные и антидепрессанты, которые ей прописали, то не сможет писать песни. А неспособность творить еще хуже, чем перспектива вернуться в прежнее состояние. Поэтому она старалась избегать ситуаций, в которых могла бы потерять контроль над собой. Даже Тахион не смог в точности сказать ей, что может стать спусковым механизмом внутренних трансформаций, в результате которых она снова изменится. Вонищенка не могла понять, как Си-Си удается жить в таком постоянном страхе, продолжая при этом писать песни. С другой стороны, она прекрасно понимала, почему Си-Си сторонится публики. И вполне одобряла это.