Тепло этого прикосновения разлилось по его жилам, и молодой шаман заметил, что его тело приобрело необычную чувствительность. Дыхание участилось, и ему отчаянно захотелось приникнуть к той, что находилась перед ним.

Взгляд королевы был прикован к его лицу, и Белому Нетопырю почудилось, что он заметил ее дрожь, когда его поначалу робкие руки заскользили по женскому телу. Королева закрыла глаза и не шевелилась несколько мгновений, поглощенная своими ощущениями. Потом она взяла руки юноши в свои и мягко сжала их. Некоторое время они не двигались, неотрывно глядя друг на друга, пока пальцы королевы не стали искать петли, скреплявшие ее тунику на уровне плеч. Как только та упала на землю, обнаженная плоть королевы — серебристо-черная — предстала во всей красе перед горящим взором Белого Нетопыря.

Молодой шаман возвращался во дворец словно в тумане. Он смутно помнил, как попал в тело летучей мыши и совершил обратный полет, но в его голове осталось только воспоминание о королеве Нефритовые Глаза и о волшебных моментах, пережитых вместе с ней. Окончательно покинув на террасе тело животного, чтобы вселиться в свое, шаман увидел королеву, сидящую перед ним с той же загадочной улыбкой, что и тогда, когда он улетал в сельву, словно бы она отсюда никуда не уходила. Луна, плывущая высоко в небе, показывала, что прошло какое-то время, хотя он не мог сказать, сколько именно.

Тысячи вопросов вновь оказались на его устах, но Нефритовые Глаза, видимо, догадавшись о них, подняла руку.

— Не терзайся! То, что ты пережил, было такой же явью для тебя, как и происходящее сейчас. Наш разум в состоянии путешествовать по разным реальностям, и не только будучи привязанным к нашему телу, от которого он должен освободиться. Немногим из нас боги даровали такую способность. — Она указала на пустой глиняный стакан, стоящий на столе. — Жидкость, которую я тебе дала выпить, является всего лишь средством, позволяющим открыть эту дверь, но она воздействует только на избранных. Она помогает нам заглядывать в мир богов, — закончила королева, понизив голос.

— Но… серебристая летучая мышь, Большая лагуна и…? — Он запнулся, прежде чем добавить: — Твое присутствие там?

Королева весело смотрела на него.

— Твое дело только различать, до какой степени два мира входят в контакт друг с другом и как то, что ты переживаешь в одном из них, может отразиться в другом. Однако… — нежная улыбка появилась у нее на губах, — я думаю, что в конце концов ты поймешь, что существует только одна реальность.

Белый Нетопырь взглянул на нее. У него не осталось вопросов, и недавние воспоминания вернулись к нему. Под туникой королевы он мог представить ее обнаженное тело и почти чувствовал своей кожей горячие объятия, которые там, возле Большой лагуны, едва не свели его с ума. Он заметил, что его сердце забилось чаще.

Какие-то из этих ощущений, должно быть, выдал его взгляд, поскольку женщина также выглядела слегка возбужденной. Она поднялась со своего места и подошла к окну, чтобы полюбоваться звездным небом. Там, стоя спиной к Белому Нетопырю, она начала говорить:

— Теперь я могу открыть тебе тайну нефритовой маски. Точнее, рассказать историю, поскольку я не сомневаюсь в том, что маска существует, и верю, что она вскоре появится среди нас. И тогда люди станут драться за нее, а результат этой борьбы определит нашу судьбу… если только боги не решат снова вмешаться.

Нефритовые Глаза отошла от окна и вернулась на свое место.

— Когда боги завершили создание нашего мира15, прошли еще два бак'тун16, прежде чем небо пришло в движение и жизнь появилась в Среднем Мире, в котором мы сейчас живем. Боги подождали некоторое время, сколько именно — нам неизвестно, но, наверное, не слишком долго, а затем принялись заниматься судьбами людей. Тогда собрались ответственные за три мира: Небо, Землю и Преисподнюю, чтобы решить, какими должны быть их отношения с нами и, самое главное, до какой степени их влияние будет распространяться на наши жизни. Чан К'у, бог Неба, принес нефритовую маску и предложил отдать ее человеку. Чан К'у, как ты знаешь, — бог добрый, и он намеревался сделать человеческую жизнь легкой. Эта маска обладала необычайной силой, которой Ицамна, великий бог-создатель, порой пользовался, выполняя свои задачи, и которая могла исполнять желания того, кто станет владельцем маски. Каб К'у, бог Земли, воспротивился этому, выдвинув аргумент, что человек создан недавно и за его поведением еще следует понаблюдать, прежде чем принимать подобное решение. Но бог Преисподней Ун Симиль поддержал Чан К'у, и, таким образом, маска была доставлена в центр Земли, к подножию большого дерева, объединяющего три мира.

Нефритовые Глаза сделала паузу, но, заметив, что Белый Нетопырь молчит, продолжила свое повествование:

— Чан К'у некоторое время изучал людей, прежде чем позволить им найти маску, и в конце концов привел к ней юношу, который, как и его отец, возделывал кукурузные поля. Боги выяснили, что он был человеком с открытым сердцем и все уважали его за доброту. Его звали Калель. Юноша стал владельцем маски и использовал ее так, как ожидал бог, чтобы создать лучший мир. С этого момента кукуруза стала расти на полях, не требуя никакого ухода, дичь появлялась каждый раз, когда она была нужна человеку, и прекратился период засухи и бурь, опустошавших поля. Но люди стали ленивыми; привыкнув к праздности, они начали распри друг с другом: сначала между группами, не имевшими родственных связей, потом семьи восстали против семей, наконец раздор начался внутри самих семей. Калель, избранный главой общества, страдал от злословия и зависти, пока однажды его собственный брат Ке не убил его, спящего, чтобы завладеть нефритовой маской.

Королева слегка пожала плечами, прежде чем продолжить свой рассказ. «Такими мы были и такими остаемся», — хотела она сказать.

— Ке был противоположностью своего брата. История говорит, что сам бог Ун Симиль подтолкнул его к убийству, поскольку бог Преисподней, в отличие от бога Чан К'у, является существом порочным, с холодным сердцем, и в Ке он нашел собственное отражение среди людей. Как ты можешь себе представить, — Нефритовые Глаза невесело улыбнулась, — с этого дня все изменилось. Ке превратился в деспотичного вождя, поработившего всех людей. И ему нужна была только нефритовая маска, которая могла бы утолить его тщеславие и жажду власти. У наших богов дела тоже шли плохо. Бог Неба сурово упрекнул Ун Симиля за вмешательство, а тот, в свою очередь, обвинил его в том, что он слишком поспешно назначил Калеля владельцем маски. Каб К'у, бог Земли, в отчаянии смотрел на все это, ведь мы не зря зависим прежде всего от него. Но в тот момент он ограничился лишь утверждением, что все происшедшее было им предсказано. — Королева улыбнулась снова. — Не будем забывать, что бог Земли довольно-таки ленив. Наконец ситуация стала невыносимой как у людей, так и у богов, — продолжала Нефритовые Глаза, — и Каб К'у решил потребовать, чтобы вмешался бог-создатель. Ицамна выслушал всех троих и принял свое решение: маску нужно отобрать и пусть пройдет семь бак'тун17, прежде чем мы, человеческие существа, снова получим к ней доступ. За этот период человек изменится к лучшему и познает себя. Тогда трое из нас, избранные каждым из богов, будут соревноваться за то, чтобы завладеть нефритовой маской, и победитель решит, какое она получит применение, начиная с того момента.