коллекцию. Несколько блокнотов лежало на столе Эгова, и это стало моей маленькой местью после бесконечного переписывания символов.

Что за ребячество, Александр?

На выходе из библиотеки меня уже дожидалась командир Кристен.

– Я провожу тебя в столовую, Лишний, – холодно сказала она.

– Вы что… следите за мной, командир?

– Ты под особым контролем, как самый слабый кадет. И мое пристальное внимание обусловлено только одним моментом – баллы и личные достижения. Так что молча следуй за мной.

Мне ничего не оставалось, как склонить голову в знак согласия и последовать за ней.

Но не успел я пройти и пары шагов, как передо мной появилась Бо.

Нет, ее настоящей здесь не было – призрак, слабая полупрозрачная проекция, бесплотный силуэт, вот что сидело прямо посреди коридора.

Но никак не физическая Бо.

И никто не видел ее, кроме меня, – проходящие мимо кадеты продолжили свой путь так же, как и раньше.

Грязная, дрожащая, в лохмотьях. По щекам Бо катились слезы.

Я споткнулся и замер, не в силах отвести взгляд.

А потом сквозь нее шагнула Кристен, и силуэт Бо развеялся.

– Лишний, на обед дается только полгонга. Ты идешь? Что с тобой? – нахмурилась она.

– Д-да, иду…

Мы продолжили путь в столовую.

Но образ страдающей Бо преследовал меня до самого вечера.

И даже во сне.

Глава 10

…и испускали свой последний вздох в яме. В каждой из трех крепостей стражей находятся тюремные помещения для людей и существ. По нашим старым записям, именно Фус из дома Шундарр, двенадцатый старшина Бастарии, приказал селить последних отдельно, ибо не достойны они были человеческих камер.

Керрик, главный армиртор Бастарии. «Хроники Таррвании», том X

Александр

Прошло еще два дня.

Командиры будили свои отряды до первого гонга, и мы отправлялись на пробежку и легкую тренировку. Затем кадеты шли на быстрый завтрак, за полгонга поглощали пищу, и все расходились на свои занятия.

У кадетов были как общие дисциплины, так и факультативные – по их направлениям. Занятия заканчивались после шестого гонга.

А меня, ввиду незнания письменного языка Таррвании, нагрузили дополнительными занятиями в библиотеке.

Но мысли о побеге крутились в голове не переставая. По вечерам, после отбоя, я бесконечно прописывал шахматные ходы в блокноте. Это всегда помогало мне сосредоточиться и привести разум в рабочее состояние. И каждый день схемы становились все сложнее и сложнее.

Как и поставленная задача.

Бежать я должен был вместе с Кирой. Главной проблемой было то, что Кира не хотела рассказывать мне всей правды. Она избегала меня в свободное время, отмалчивалась и уходила на дополнительные тренировки… Делала все, чтобы я не мог с ней поговорить.

Но уже было достаточно намеков, недосказанности и странных взглядов.

С другой стороны, меня преследовали мысли о Бо. Образ несчастной являлся мне во снах, превратив последние две ночи в нескончаемую череду кошмаров. По утрам я просыпался в холодном поту и ловил на себе недвусмысленные взгляды Иниго и Эжена.

Однако кошмары никак не могли повлиять на твердость моего решения.

Мне было бесконечно жаль Бо, но проблемы этого мира не должны как-то вставать между мной и Кирой. Бежать следовало хотя бы потому, что с каждым днем я все больше чувствовал, что впутываюсь в какую-то странную игру.

Да и просто этот мир был опасен. За полторы недели я увидел больше смертей, чем за всю свою жизнь.

День прошел максимально неэффективно. Меня опять не подпустили к стеллажам с книгами и заставили просидеть за столом, выписывая очередной символ. Я уже изучил один, но осталось еще пятьдесят два.

Терпение потихоньку начинало заканчиваться. Но сегодня мне дали чуть больше свободы. Командира Кристен вызвали для срочного задания к капитану Вильяму, а Иниго, Эжен и Кира еще не пришли с дополнительных тренировок.

Конечно, мне дали свободу потому, что были уверены в контроле надо мной. А я старался никак не выдавать себя, помня о наставлении Мастина.

Хотя и сам Мастин вызывал у меня вопросы. Он назвал себя моим другом, упомянул записку, до которой я больше не мог добраться – вещи забрали до окончания службы у стражей – и больше никак не пытался со мной связаться.

Я прошел вдоль коридора и увидел Эжена.

Он сидел на одной из каменных скамеек в углу, склонив голову; его плечи дрожали. Вдоль этого коридора стояло несколько старинных скамеек, как дань прошлым временам – на них были вырезаны причудливые существа, которых побеждали стражи. На стенах висели ярко прописанные картины. Эжен как раз сидел под той, где хитроватого вида армиртор с торжеством занес перо над пустой книгой.

– Что с тобой?

Эжен поднял голову, но его взгляд ничего не выражал.

– Я рад, что именно ты занял должность армиртора, – тихо ответил он. – Если разрешишь, я мог бы… ты не против немного делиться со мной получаемыми знаниями?

– А каким образом? Пока что мне доверили только местный алфавит, – хмыкнул я.

– Алфавит! – воскликнул он внезапно. – Драконьи боги, почему?! Драгоценное время тратится на алфавит!

Он резко встал, а потом так же резко сел. И зарыдал.

– Ну, почему… почему! – послышалось сквозь рыдания.

Даже стоять рядом было неловко. Но, поразмыслив, я присел на скамейку и начал успокаивающе похлопывать Эжена по плечу. Рыдания только усилились.

А потом резко прекратились. Он вытер глаза и повернулся ко мне:

– Прости за истерику. Держался и… это была мечта всей моей жизни. Я вроде убедил себя, что ничего страшного, что и брайси можно быть, что обойдусь… без знаний о существах, которые в тех книгах. Без… – Он вдруг осекся. – Кстати о существах. Ты ведь в курсе, что Бо казнят?

* * *

Вернувшись в комнату, я плотно закрыл дверь за нами и сказал:

– Отведи меня в яму.

– Нет, прости, – замотал головой Эжен. – Это жуткое место. Да, ее казнят, но ты представляешь, что с нами сделают, если поймают на пособничестве существу?

– Но она ничего не сделала.

– Она помогла тебе, Лишний! Это строго запрещено. Тебе повезло, что капитан Вильям не стал устраивать публичное разбирательство и не назначил тебе плетей.

– Я отведу тебя, – раздался голос Иниго. Я вздрогнул. Он в который раз неподвижно стоял в углу комнаты, почти слившись с темным гобеленом. – У нас будет четверть гонга рано утром во время смены караула – в коридорах будет пусто.

– Хорошо. – Я с готовностью кивнул. – Тогда выдвигаемся рано утром.

– Вы что, с ума сошли? А если нас поймают? Нас могут лишить всего! Понимаете?! – воскликнул Эжен.

– Но не убьют же? Как Бо.