– Теперь возвратимся к нашему делу, – продолжал Торндайк после небольшой паузы. – Мы использовали некое орудие – ищеек, – с которыми мы не можем входить в контакт, как говорят спириты, а медиума у нас нет. Ищейка обладает особым чутьем, которое у человека находится в зачаточном состоянии. Мы дали собаке понюхать нож, и она уловила определенный запах; такой же она учуяла на земле и на некоем человеке – Эллисе. Мы не можем проверить ее ощущения. Что остается? Только утверждать, что существует некая связь между запахами ножа и Эллиса. Но пока мы не установим причину этой связи, ее вряд ли можно считать полновесной уликой. Все остальные «улики» – лишь плод вашего с генералом воображения. Так что пока против Эллиса нет никаких свидетельств.

– Но он находился рядом с тем местом, где произошло убийство.

– Как и многие другие. Но разве у него было время, чтобы умыться и сменить одежду? Ведь будь он убийцей, ему обязательно пришлось бы приводить себя в порядок.

– Скорее всего, – неуверенно согласился инспектор.

– Несомненно. Ведь на теле Пратта обнаружено семь ран, и вряд ли он стоял неподвижно, когда убийца наносил их. Расположение ран указывает на то, что была борьба. Мужчины сцепились друг с другом. Убийца обхватил Пратта двумя руками – одной держал его за спину, а другой наносил удары. Значит, на его руках должна быть кровь. Но вы сказали, что Эллис не был запачкан кровью, а времени и возможности вымыться и переодеться у него не было.

– Весьма загадочная история, – произнес инспектор. – Но я так и не понял, как объяснить поведение ищеек.

Торндайк нетерпеливо пожал плечами.

– Дались вам эти ищейки! Главная проблема – это нож, и все вопросы возникают вокруг него. Чей он? Есть ли какая-то связь между ним и Эллисом? Подумайте над этим, Джервис, – сказал Торндайк, поворачиваясь ко мне. – Возможные ответы хранят массу неожиданностей.

Когда мы сошли в Бейсфорде, Торндайк взглянул на часы и засек время.

– Проведите нас тем путем, по которому шел Пратт, – попросил он инспектора.

– Он мог пойти по дороге или по тропинке, разницы в расстоянии почти нет.

Мы зашагали по дороге в сторону Торпа и вскоре справа увидели тропинку.

– Она пересекает аллею как раз посередине, – объяснил инспектор. – Но нам лучше пойти по дороге.

Через четверть мили показались ржавые железные ворота, одна из створок которых была открыта. Войдя, мы очутились на широкой аллее с высокими деревьями, между которыми виднелись обширные луга. Над головой шелестела густая желтеющая листва.

Пройдя от ворот сто пятьдесят ярдов, инспектор остановился.

– Это здесь, – объявил он, и Торндайк отметил в блокноте время.

– Девять минут ровно. Значит, Пратт был здесь уже без четырнадцати минут семь, а тело нашли без пяти – то есть девять минут спустя. Убийца не мог далеко уйти.

– Да, запах был совсем свежий. Вы хотели осмотреть тело, сэр?

– Да, и нож, если можно.

– Тогда я должен послать за ним в участок.

Войдя в дом, он отправил посыльного с поручением, а потом повел нас к сараю, где лежал труп. Торндайк бегло осмотрел раны и отверстия в одежде, которые мало о чем свидетельствовали. Было только ясно, что они нанесены толстым односторонним лезвием, подобным тому, что было найдено у тела, а синева вокруг ран указывала на то, что у него был ободок, характерный для норвежских ножей, и удары наносились с дикой яростью.

– Вы обнаружили что-нибудь проливающее свет на преступление? – спросил инспектор, когда осмотр тела был завершен.

– Не могу ничего сказать, пока не увижу нож. А сейчас давайте сходим на место трагедии. Это ботинки Пратта, я полагаю?

Торндайк взял со стола массивные ботинки на шнурках и стал рассматривать подошву.

– Да, это его ботинки: следы от них ни с чем не спутаешь. Рисунок на подметке все равно что товарный знак.

– Мы заберем их с собой, – заявил Торндайк.

Инспектор взял у него ботинки, после чего мы вернулись к месту преступления. Его было легко определить по большому темному пятну на гравии с краю аллеи как раз напротив двух деревьев – старого граба и вяза. Рядом с вязом рос дуб с кряжистым стволом, который в семи футах от земли разделялся на три мощные ветви, одна из которых простиралась над аллеей. Земля между этими двумя деревьями была испещрена следами людей, собак и лошадиных копыт.

– Где был найден нож? – осведомился Торндайк.

Инспектор указал на место посередине аллеи почти напротив граба, и Торндайк отметил его, положив туда камень. Потом он задумчиво осмотрелся и медленно пошел к просвету между вязом и дубом, пристально разглядывая землю.

– Да, в следах здесь нет недостатка, – недовольно заметил он, глядя на истоптанную почву.

– Весь вопрос в том, чьи они, – отозвался инспектор.

– Сейчас разберемся. И начнем со следов Пратта.

– Не понимаю, чем это может нам помочь. Мы и так знаем, что он здесь был.

Торндайк удивленно взглянул на него. Должен признаться, что и меня озадачило столь простодушное замечание. Джентльмены из Скотленд-Ярда соображали гораздо быстрее.

– Вся эта шумная компания проходила между вязом и дубом, в других местах практически не натоптано, – отметил Торндайк.

Он обошел вокруг вяза, по-прежнему внимательно изучая землю, и в конце концов заключил:

– Здесь на земле у границы с дерном имеются следы небольших ног в остроносых ботинках. Судя по размеру обуви и длине шагов, они принадлежат низкорослому человеку, который не относился к топтавшейся здесь компании. Но следов Пратта я рядом не вижу, похоже, тот не сходил с гравия.

Торндайк медленно направился к грабу, все так же не отрывая глаз от земли. Внезапно он остановился и, нагнувшись, стал с интересом что-то изучать. Когда мы с Фоксом подошли, он выпрямился и объявил:

– Следы Пратта, слабые и фрагментарные, но не вызывающие сомнения. Теперь, инспектор, вы понимаете, насколько они для нас важны? Здесь главное – временной фактор. Посмотрите на этот отпечаток, а потом на тот.

Он указал на два нечетких следа убитого.

– Вы хотите сказать, что они свидетельствуют о борьбе?

– Я хочу сказать нечто большее. Один из следов Пратта отпечатался поверх маленького следа от остроносого ботинка, а второй, тот, что на краю гравия, оказался под ним. Значит, первый след остроносого ботинка был оставлен прежде следа Пратта, а второй – после него. Отсюда следует вывод, что обладатель остроносых ботинок был здесь в то же самое время, что и Пратт.

– Так, значит, он и есть убийца! – воскликнул Фокс.

– Вероятно. Но давайте посмотрим, куда он пошел потом. Заметьте, человек стоял рядом с этим деревом, – Торндайк указал на граб. – И пошел в сторону вяза. Давайте последуем за ним. Он проходит мимо вяза, его следы идут ровной цепочкой и не смешиваются со следами борьбы. Возможно, они появились уже после убийства. Мы также видим, что они находятся за деревьями, то есть рядом с аллеей. О чем это говорит?