Войдя в дом, с такой силой захлопнул дверь, что в прихожей что-то свалилось. Похуй. Сейчас я таком настроении, что меня выводит из себя любая мелочь.

Надо же было так увязнуть в одной маленькой лгунье. А ведь я даже не осознал, насколько сильно вляпался. То, что начиналось как игра, слишком быстро переросло в нечто более серьезное. Я расслабился и пустил все на самотек. Теперь пожинаю плоды своих поступков.

Я ненавидел свою соседку. Мелкая пакость постоянно раздражала меня. Хотелось доводить ее до слез, чтоб поняла — шутить я с ней не стану. Она бесила меня всем: своими невинными глазами, пустой болтовней, вздернутым носом и надменно задранным подбородком. Хотелось ее сломать. После того, как она рассказала своим родителям о том, что мать изменяет отцу, думал что убью поганку. Она ведь явно придумала это назло мне. Родители тогда сильно поссорились. А еще позже — развелись. Я ненавидел Алю так сильно, что каждый раз, видя ее, в голове всплывали мысли о различных способах убийства.

Я был чертовски зол и ненавидел ее всеми фибрами души. Лишь позже я узнал, что малявка не при чем. Отец и мать давно планировали развестись. Они перестали любить друг друга, но отец не хотел отпускать мать. И тогда она решила изменить ему в открытую, чтоб он точно подал на развод.

Узнав правду, я все равно продолжил ненавидеть соседку. Слишком сильно свыкся с мыслями о том, что виновата во всем девчонка. Та отвечала мне тем же, но в открытую противостоять не решалась. Да и плевать. Тогда меня все устраивало.

После смерти матери отец отправил меня в закрытую школу — интернат, потому что сам справиться со мной не смог. Это были тяжелые шесть лет, но я преодолел все и стал лидером. Заставил каждого считаться с моим мнением. Меня уважали и боялись.

Вернувшись в отчий дом после завершения школы, подал документы в местный институт. С отцом у нас был нейтралитет: он не трогает меня, я не злю его. Какое — то время нам это удавалось. Мы стали совершенно чужими друг другу. А потом батя и вовсе свалил заграницу, сказав, что я уже совершеннолетний и могу распоряжаться своей жизнью как хочу. Высылал мне денег и на этом все отношения между нами заканчивались.

***

Мелкая зараза успела вырасти и стать девушкой. Слишком красивой, что у меня от злости сжимались зубы, чувствуя, как однозначно реагирует на нее мое тело. Ей всего шестнадцать, а выглядит она как роковая соблазнительница, чем успешно пользуется, собрав вокруг себя толпу из поклонников. Злость всколыхнула нутро и я решил вручить маленький подарочек.

То, как расширились ее глаза, когда она раскрыла коробку, было не с чем несравнимо. Она отбросила мой презент так, словно внутри лежали пауки. Ее, так называемые друзья, начали громко смеяться, а Аля, обозвав меня, свалила в дом. Вечеринка была испорчена. Я ушел к себе испытывая злорадное удовольствие.

Позже, конечно, отошел. Решил, что оставлю девчонку в покое. Пусть живет как хочет. Но что — то перемкнуло в мозгу, когда увидел ее с другим. Злость оказалась настолько сильной, что хотелось оторвать руки мелкому недоумку, который посмел прикоснуться к ней.

Я честно пытался выбросить ее из головы. Отрывался с друзьями, таскал к себе девок, но пухлый рот, который я успел едва распробовать, не давал мне покоя.

Аля росла и становилась еще красивей. Я часто наблюдал за ней и ловил себя на мысли, что хочу приручить строптивую козу. Сделать ее своей. Чтоб вместо бранных слов из ее ротика вылетали только стоны и просьбы продолжать. Детские игры закончились.

Устав бороться сам с собой, я решил сменить тактику. Думал, влюблю ее в себя, наиграюсь и брошу. Но в какой момент, черт возьми, пошло все не так?!

***

Чем чаще я ее целовал, тем сильней привязывался. Я пытался напомнить себе, что это все несерьезно и что меня обязательно опустит, когда мы переспим. Но с каждым касанием, я увязал в ней сильней. Хотелось видеть ее рядом каждую минуту. Целовать пухлые влажные губы, ласкать нежную упругую грудь и вечно слушать тихие порочные стоны. Она словно лианой опутывала мое тело и душу, проникая вглубь. И я даже не сопротивлялся, наоборот, с удовольствием познавал ее в ответ.

Моей малышке исполнилось восемнадцать. Мы могли заниматься сексом не переставая, но я какого-то хрена тянул. Видел, что она готова. Как отзывается на каждую ласку и просит большего, но тянул. Хотелось насладиться ей по полной, чтоб ни одна живая душа не смогла нам помешать.

Решил, что увезу ее в отель, номер в котором я предварительно забронировал. Пусть моя девочка отметит выпускной, а после — нам уже никто не помешает.

От воспоминаний, как Аля стонала и выгибалась подо мной, член стоял как каменный. Не приди ее отец, я бы распечатал малышку. И сделал бы это с огромным удовольствием. А потом повторил бы еще много раз. Я ведь почти трахнул ее. В тот момент даже не думал о том, чтоб остановиться. Нужно было закрыть дом на замок и не выпускать Алю, пока мы не доведем все до конца. И плевать на то, что ее папаша бы ломился. Она была со мной, потому что сама этого хотела. Хотела так же сильно.

И лучше бы я сделал это. Лишил бы ее чертовой девственности. Может тогда бы она не стала скакать по чужим членам в поисках удовольствия. Потому что теперь, я больше не прикоснусь к ней даже пальцем.

Аля оказалась такой же шлюхой как и все.

Распалившись со мной и не получив желаемое, пошла искать утешение в объятиях своего бывшего. Маленькая сучка даже отправила мне видео, где она стонет, покачиваясь на чужом члене.

Никогда в жизни не испытывал такой злости. В ярости швырнул телефон об стену и напился, пытаясь забыть увиденное.

Но оно, как заезженная пластинка, повторялось из раза в раз.

К вечеру следующего дня почти протрезвел и никак не ожидал, что она придет ко мне и станет врать о том, что ничего не было. Дикое желание свернуть ее тонкую шейку застилало глаза. Аля оказалась хорошей актрисой и невинно хлопала ресницами, сдерживая слезы. Лживая маленькая потаскушка.

Глава 19

До сих пор стоит перед глазами видео, где она голая позволяет этому сосунку