голоса, а еще потому, что в последний раз другие заметили, как она выходила оттуда вслед за среброглазым дьяволом. Но ей нужно было пойти в этот лес. Она не знала почему, ни за что на свете не смогла бы объяснить причины, особенно притом, что понимала: ей не следует туда идти.

Но она должна.

Корвина сошла по склону, чувствуя, как ветер развевает влажные волосы, и, не желая вновь оказаться у озера, свернула левее от того места, где зашла в лес в прошлый раз.

Листва вокруг сгущалась, и замок позади нее скрылся из вида. От знания обо всем, что, согласно легендам, происходило в лесах десятилетия назад, атмосфера казалась более тяжелой и какой-то зловещей. В мире существовал естественный порядок, система, которую нельзя перевернуть вверх ногами. Отнимать чью-то жизнь – противоестественно, это противоречит базовому циклу жизни и смерти. Настолько жестокое деяние запятнало энергию окружающего пространства.

Корвина шла вперед, глядя на толстую, огрубевшую кору высоких деревьев с пышной густой листвой, опутывавшей небо над головой, словно осколки, трещины в стекле, которое едва удерживало зазубренные края, готовые пролить кровь каждому, кто к ним прикоснется.

Она не знала, то ли была слишком чувствительной, то ли обладала слишком бурной фантазией, но с тех пор, как услышала легенду, Корвина чувствовала, что воздух, касавшийся ее кожи, изменился. Вполне возможно, она все это выдумала. Она не знала. На ее разум нельзя было полагаться.

Через несколько минут лес расступился, открывая перед ней природную тропинку, ведущую к тому, что по виду было похоже на старые развалины. Корвина пошла к ним. Одинокая каменная стена была разрушена до основания, и корни обвили ее, связывая с недрами земли.

Корвина подошла к тому, что осталось от некогда высокой стены, и осмотрела открытое пространство. Оно было огорожено еще двумя каменными стенами, в одной из которых все еще сохранилось сводчатое окно. Еще две стены полностью отсутствовали. На месте третьей слева вдали валялось нечто, напоминавшее разбитую горгулью, и высохший засорившийся фонтан, возле которого было что-то похожее на головы львов, ревущих в небеса.

Возле горгульи стояло дерево, подобных которому Корвина не видела никогда прежде. Единственное в чаще дерево, полностью лишенное листьев. Его голые, обветрившиеся и побуревшие ветви тянулись к небу в пугающей искривленной форме. Но не оно заставило Корвину остановиться. А вырезанный в его коре один-единственный глаз, который выглядел до того реалистично, что ей казалось, будто дерево наблюдало за ней, шевеля глазом вслед за ее движениями. По коже побежали мурашки.

Она повернулась и замерла, увидев справа вдали ряды грубых камней без опознавательных знаков.

Надгробные камни.

Ее окончательно одолела дрожь.

Из оцепенения Корвину вывело карканье вороны. Она увидела, как птица – не та, которую она встретила у озера, ведь эта была крупнее, – уселась на один из камней.

Встрепенувшись, она улыбнулась вороне.

– Привет, – тихо сказала она, разломила в руке печенье и оставила крошки на обломке стены. – А ты не страшный? Я как-то раз встретила твоего друга возле озера. Странно, но я никогда не вижу вас на кампусе. Почему вы не прилетаете на территорию университета? Это все из-за людей? Или у вас в лесу гнездо, и вам нравится держаться ближе к нему?

Пока она говорила с птицей тихим, спокойным голосом, та склонила голову, перелетела на стену и стала клевать оставленные ей крошки. Посмотрела на Корвину, каркнула снова и принялась за еду. Прилетела еще одна ворона и, прыгнув на стену рядом с первой, стала клевать печенье.

Раскрошив в руке еще одно, Корвина положила его рядом, а вторая птица, которую она после встречи на озере узнала по слегка загнутому клюву, хлопнула крыльями и стала есть.

– Что было на этом месте? – вслух размышляла она, разламывая в руке последнее печенье и отдавая его птицам. Одна из них схватила большой кусок и улетела, наверное, чтобы отнести его в гнездо своим малышам.

Отряхнув руки, Корвина повернулась осмотреть развалины. Они были не просто старые. На вид совсем древние. Ее взгляд пробежал по окрестностям до могил с правой стороны и кучи мусора, что виднелась возле них. Заинтригованная, Корвина направилась к ним под пеленой серого неба. Земля казалась мягкой под ногами, завитки переросшей травы касались лодыжек среди стелющегося тумана. Чем ближе она подходила к могильным камням, тем выше становилась трава.

Корвина оглядела камни и пересчитала их, пока ветер мягко трепал ее волосы.

Одна, две, три, четыре… пятнадцать.

Пятнадцать безымянных могил.

Было ли в университете о них известно? Или они и установили их здесь? А если так, то почему они не подписаны? Если только они не принадлежали студентам из легенды. Возможно ли это? Их было пятнадцать?

Обдумывая вопросы, атаковавшие ее разум, Корвина прошла через место захоронения на другую сторону, не отрывая взгляда от кучи, по виду напоминавшей сваленные вместе обломки мебели и мусор, здорово поврежденные силами природы.

Один странный предмет возле свалки завладел ее вниманием – единственная укрытая вещь среди хлама. Корвина прикоснулась к материалу и почувствовала под ладонью твердую поверхность, накрытую темным брезентом, который смотрелся совершенно неуместно среди такой древности. Брезент был новым, а значит, появился здесь недавно.

Прикусив губу в мимолетной нерешительности, Корвина подошла ближе, протянула руку, схватилась за брезент и потянула вверх, чтобы увидеть, что же было им укрыто. Постепенно он поддался, сперва обнажив ножки из темного дерева, затем основание, и наконец каркас старого сломанного инструмента.

Это было фортепиано.

И она знала только одного человека, который потрудился бы накрыть его брезентом. Значит, он был в этом месте, у этих захоронений, и видел руины. Ему было известно о могилах.

Корвина сделала глубокий вдох, стараясь понять, какую роль он играл во всем этом. Одна из девушек, с которой он был, исчезла, другая покончила с собой, и он знал об этих могилах. Возможно ли, что это его рук дело? Мог ли он в самом деле знать, что за чертовщина здесь творится? От этой мысли у нее по коже побежали мурашки.

Сглотнув, Корвина накинула брезент обратно на фортепиано и поправила его, как было. Пора возвращаться назад.

Корвина пошла к замку тем же путем, каким пришла, размышляя обо всем, что узнала с тех пор, как приехала в Веренмор. Она уже преодолела половину склона, когда почувствовала чье-то присутствие.

Остановившись, она обернулась и огляделась по сторонам, пытаясь определить, откуда за ней наблюдают, но ничего не нашла.

На этот раз она точно знала, что это была не игра ее воображения. Волосы