Сочиняя рассказы о Шерлоке Холмсе, Дойл и сам незаметно для себя освоил искусство расследования запутанных преступлений. Одно из наиболее показательных – дело Джорджа Идалджи, молодого эмигранта из Индии, осуждённого к длительному тюремному заключению за жестокое обращение с животными. По версии следствия, Идалджи собственноручно и с особой жестокостью уничтожил целое стадо коров и лошадей.

Прочитав заметку в газете, Дойл стал искать связи в Скотланд-Ярде, чтобы заполучить материалы следствия. Его имя слишком известно, чтобы следователи допустили Дойла к закрытым архивам. Но его имя достаточно известно, чтобы среди полицейских не оказалось поклонника его таланта. И вскоре Дойл получает в своё распоряжение папку с делом Идалджи.

Как он и предполагал, индиец не мог совершить этого жестокого преступления. На фотографии, опубликованной в лондонских газетах, Идалджи был в чудовищно толстых очках, какие носят полуслепые люди. И в самом деле индиец страдал от близорукости и практически ничего не видел.

После предоставления суду этих свидетельств все обвинения с несчастного Идалджи были сняты.

Джордж Идалджи.

Тем временем Луиза Дойл угасала. В том, что конец уже близок, не сомневалась ни она, ни Артур. Но он гнал от себя тяжёлые предчувствия…

В конце июня 1906 года Туи уже не могла свободно передвигаться. В первых числах июля перестала есть. А утром 6 июля она разбудила мужа, который в последние месяцы спал в её комнате на кушетке, стараясь быть неотлучно подле неё.

– Артур, – тихо проговорила она, – любовь моя, я… умираю…

– Туи, милая, что вы такое говорите?! – зашептал Дойл, давясь слезами и покрывая бледные, почти прозрачные руки жены поцелуями.

– Молчите, прошу вас, – проговорила Луиза. – Я должна успеть сказать вам что-то очень важное…

– Я слушаю, слушаю, – ответил Артур.

– Я всё знаю, мой милый. И не осуждаю вас. Более того, я прощаю вам все прегрешения, реальные и мнимые. Я понимаю вас, Артур.

– О чём вы, Туи? – холодея спросил Дойл.

Он прекрасно знал, о чём говорит эта умирающая женщина.

– Вы должны быть счастливы, мой дорогой. И я вас… благословляю.

Артур уже не сдерживал слёз.

– Вы плачете? – спросила Туи и слабо улыбнулась. – Не надо. Лучше поцелуйте меня… Как хорошо, господи… Как хорошо…

Слова, которые она произносила, стали неразборчивыми. Артур наклонился и поцеловал её в губы. Через минуту он понял – она не дышит.

Артур и Туи, прогулка на велосипеде. 1895 год.

После смерти жены Артур заперся в Андершо и прожил там безвыездно почти год. Он писал один за другим рассказы о Шерлоке Холмсе, беседовал с детьми и почти не виделся с Джин Леки. Ему казалось, что жизнь закончена. Но на самом деле жизнь сэра Артура Конан Дойла только начиналась…

В начале сентября 1907 года во двор Андершо въехала запряжённая парой вороных лошадей бричка. В ней сидела ослепительно красивая дама в изящной шляпке с тончайшим страусиным пером. Её лицо прикрывала короткая вуаль. Это была Джин Леки.

Она сошла с брички, потянулась, разминая затёкшие руки, и решительно направилась к входным дверям. Она только взялась за кольцо, чтобы постучать, как дверь распахнулась. На пороге стоял сияющий Конан Дойл.

– Думаю, я знаю, с чем вы приехали ко мне, Джин, – сказал он, обнял женщину и крепко поцеловал.

Она ответила тем же – задержала его в своих объятиях, поцеловала ещё и ещё раз. Потом отстранилась, посмотрела долгим внимательным взглядом. И произнесла:

– Вы угадали, Артур. Я действительно намерена стать миссис Дойл…

18 сентября 1907 года в присутствии 250 гостей Джин и Артур стали мужем и женой. Той же осенью Дойл продал Андершо и купил другой особняк – Уиндлшем, здесь же, в Сассексе.

Они ждали этого дня десять с половиной лет. Точнее – сто двадцать семь месяцев и два дня. Целую вечность.

Дойл за работой. 1923 год.

Дети Туи приняли Джин как родную. Мэри было уже девятнадцать лет, Аллейну Кингсли – четырнадцать. Оба прекрасно понимали чувства отца. Оба видели, как тяжко уходила матушка Луиза… И не осуждали отца. Они приняли его новую супругу Джин. Что-что, а Туи и Артуру удалось воспитать достойных детей.

Через два года после свадьбы Джин родила мальчика. Его назвали Денисом. В следующем 1910 году на свет появился второй – Адриан. А в 1912 году Джин родила дочь, получившую то же имя – Джин, в честь матери.

Дойл, всегда погружённый в свои мысли, не представлял жизни без детей, без большой и шумной семьи. Он часто ловил себя на том, что не может работать, когда остаётся в доме один. Артур специально оставлял дверь кабинета открытой, чтобы снизу, из гостиной, доносились голоса сыновей.

Семья для него была ценностью особого рода. И любовь такой женщины, как Джин Леки, которая с годами лишь расцветала, стала для Дойла наградой за многолетний труд и бесконечные искания. Он успокоился? Нет, он просто чувствовал себя счастливым.

Стараясь не показывать своих чувств перед детьми, он всё же часто и совершенно внезапно останавливал Джин, привлекал её к себе, обхватывал лицо женщины ладонями и, всматриваясь в её глаза, тихо говорил:

– Как же вы прекрасны, Джин. Как же вы прекрасны…

Джин, Артур и их дети Денис, Адриан и Джин. Нью-Йорк. 1922 год.

В 1907 году суд Лондона заслушал обвинения, выдвинутые Скотланд-Ярдом против некоего Оскара Слейтера, и вынес приговор, осудив его за убийство на десять лет лишения свободы. Приговор мог быть и более жёстким – по законам Великобритании за убийство человека преступника приговаривали к смертной казни через повешение. Но Слейтер признал свою вину, добившись тем самым наказания.

Дойл прочитал о деле Слейтера в газетах. И снова, как и в случае с делом Идалджи, обратился к своему таинственному помощнику в Скотланд-Ярде. Изучив материалы дела, он пришёл к выводу, что Оскар Слейтер невиновен.