бы соляным столбом не в силах отвести взгляда от разъяренного Мика. А когда он разделался бы с ее соседом, то пришла бы ее очередь. Он притянул бы к себе податливое еле живое от страха тело и впился губами в ее треклятый рот. А потом…

Мик сам дивился своей кровожадности. Девка будила в нем самые низменные инстинкты.

Это того не стоило. Его парни, а большинство из них присутствовало на собрании на нулевом этаже, не вмешиваясь, вообще не поняли бы своего лидера.

— Мне все равно, Тайлер, правда, — увещевала девушка соседа и, наконец, вырвала у него руку и проскользнула в свою комнату.

А Тайлер еще долго стоял, как баран, перед ее закрытой дверью, но, не набравшись смелости постучать, ретировался. «Слабак!» — решил про себя Мик.

Он мрачный вернулся в кабинет. Братья разместились на мягкой мебели, расставленной по стенам помещения. Они, естественно, уловили, что Мик не в духе, и даже разговор, прерванный ворвавшейся Таньей, теперь велся тише и осторожнее.

Только неугомонный русский сидел в кресле, закинув ноги на стол, чистил ножом яблоко и весело болтал с Аланом. Все было ему нипочем.

— Ну, вот чего ты хочешь от жизни?

— Покой, уважение, комфорт, девочки-ромашки… — мечтательно перечислял Алан.

— А ты знаешь, что покой нужен организму только для того, чтобы потом острее переживать эмоцию?

— Да, ты прямо кладезь знаний, — француз с уважением посмотрел на вальяжно развалившегося Кира.

Мик пошел напрямик к столу, сбросил одним резким движением ноги Егеря и занял свое место во главе.

— Мне, кажется, или я еще не все доклады выслушал, — глядя исподлобья, хмуро заявил Мик, — Алан, расскажи, что там с восьмым двором приключилось.

Все присутствующие сразу подобрались.

— Ну, там собственно большой беды не вышло. Мы успели вовремя. Стая бродячих кошек ночью прикочевала к бойлерной, но братья отбились. Да, пацаны? — он не задумываясь оглянулся.

Все, кроме Егеря, в подтверждение закивали головами. Кир же продолжал сидеть, как ни в чем не бывало, только что ноги назад не вернул. Мик окинул русского свирепым взглядом и дал знак Алу продолжать.

— Только Смиту голову расцарапали. Он сейчас подлечивается. Всех бешеных перестреляли, трупы вывезли за черту и отдали мусорщикам. Все чисто. Случилось ночью, а к утру уж и следа не было. Так что хорошо и славно вышло!

— Это я сам решу, что хорошо и что славно. Я вообще не понял, как дикие животные могут пробираться в жилые районы? Не считаю, что так уж чисто было сработано.

Француз не отвечал Мику и сидел, как на иголках. Пауза выходила тягостной и нехорошей.

— Ну, брат, тебе бзднешь не угодишь и перднешь рассердишь! — вставил доселе молчавший русский.

Его люди не знали, как реагировать. Алан отвернулся, он давился от беззвучного смеха. Кто-то в углу прыснул и тут же, схватившись за живот, выскочил в коридор. Сам Егерь улыбался.

— Что-то не так? — впрочем, уже без злобы спросил его Мик.

— Да, отвали уже от нее или трахни и забудь!

Пара человек как смеялась, так и застыла с открытым ртом. Хотот застрял в горле Братьев. На их глазах происходило что-то совсем невозможное.

Мик встал со стула.

— Да она нахер мне не сдалась, — пробормотал он и, привычно заложив руки в карманы, отошел к окну.

У него действительно и помимо этой девки было много проблем. В долгах, как в шелках. Причем сумму, которую удалось вернуть Сиамским гиенам не покрывала и половины заемных денег. Оставшийся долг рос.

Два дня назад он ездил на переговоры к гиенам и просил отсрочку. Суровый Черный Яр, заменивший в прежние времена Мику отца, встречал теперь бывшего Брата далеко не так радушно, как обычно. До очередного платежа у Кухаркиных сынов оставалось еще почти десять дней, и Мик чуял, что в следующий раз опять придется просить о переносе сроков. Он не знал, как эту просьбу воспримут в логове Сиамских гиен, но догадывался, что если они быстро не добудут деньги, то все может выйти совсем плохо.

Вырубал тоже следовало держать под постоянным контролем. Воинственное Братство, присмиревшее после недавнего поджога их автомастерских, попрятало головы в песок. Однако сколько их не прессуй, сколько не выбивай дух, обескровливая Братство, эти твари на брюхе поползут, чтобы занять под солнцем место Кухаркиных сынов. Безжалостным, мать его, равнодушным солнцем…

А тут и Корпорация насела. Прислали оповещение от наблюдателей, что переезд прошел не так гладко, не одномоментно. Как будто это возможно сделать в одну отведенную неделю! Узнали еще, что были жалобы на холодные помещения и накладка с поставками продовольствия в район.

И ведь кто-то им стуканул. А крыса среди своих — это уж совсем никуда не годится! Корпорация должна доверять Братству, что держит район. А Мик должен доверять своим людям…

Через неделю всеобщий государственный выходной — день Корпорации. И теперь корпоры стали требовать проведения массового мероприятия для сплоченности жителей, конечно, за счет проштрафившихся Сынов. А значит завтра нужно будет заняться организацией этого никому ненужного, неуместного праздника.

Мик чувствовал, что его обложили со всех сторон. А его мозги плавились от одного упоминания ее имени. Вот на кой черт он подорвался на эту гнилую разборку? Не хватало ему ванну делить?! На какой-то девке поехал! Надо с этим кончать.

— До завтра расход, — скомандовал он.

Братья послушно потянулись к выходу. В потемневшей комнате на диване остался только бессловесный Флойд. Мик достал припасенную бутылку рома и два стакана. Он разлил пойло, пододвинул другу стакан и, уставившись в пустоту, закурил.

13.

А уже на следующий день после обеда Кьяра стояла под теплыми струями и самозабвенно натирала себя мочалкой с душистой густой пеной.

«Да, пошел ты, Мик!» — вот так ей следовало вчера ответить, а еще: «Ты — грязная свинья, раздувшая трагедию из-за горсточки воды, и Молли твоя тоже!». Девушка перебирала в голове все новые грязные ругательства, которые ей нужно было, но не удалось использовать.

Конечно, высшие силы не могли оставить без внимания то, что вечером ей наконец-то посчастливилось без каких-либо затруднений попасть в душ. Окрыленная своей удачей и отсутствием очереди, она быстро вымылась и сполоснула трусики под слабым напором еле тепленькой воды. Если б она только знала, какой скандал и унижение за всем этим последует!

Неужели он на самом деле думал, что девушка не найдет, где помыться? Кьяра коварно улыбнулась, выходя из пансионатского душа. Конечно, это тоже было нарушение, но в тихий час она ожидала остаться незамеченной.

Кьяра отмылась до скрипа и все