встретил консьерж, подъезд выглядел чистым, с цветочками на подоконниках, лифт работал. Но это всё мало походило на облицованные мрамором стены и позолоченные перила, которые я ожидала увидеть. Тигран пропустил меня вперёд, и я попала в очень просторную, но не шикарную квартиру. Деревянная мебель с кожаной обивкой, множество книжных шкафов, слой пыли на всех поверхностях и никаких личных предметов. Ни валяющейся газеты, ни забытых очков, ни тапочек в углу. Видно было, что здесь давно никто не жил. Может быть, ночевал иногда, но не более того. Ну что ж, по крайней мере, можно не опасаться внезапного визита жены. Не похоже, чтобы она сюда заглядывала. Мне-то всё равно, это Тиграну расхлёбывать, но на сегодня мне явно хватит приключений.

Выпили мы с Валей немало, но на фоне пережитого стресса её коньяк меня совершенно не брал. Зато, когда Тигран разлил по пузатым бокалам свой обожаемый «Хэннеси», мне хватило одного глотка, чтобы захмелеть. Расслабилась. И он с видимым наслаждением рухнул в кресло и прикрыл глаза.

— У тебя большие неприятности? — тихо спросила я, устраиваясь у него на подлокотнике. — Я рассказала следователю, как всё произошло. Это ведь самооборона, да?

— Да. Только самооборону в нашей стране очень непросто доказать, — Тигран приобнял меня свободной рукой и слегка поморщился. — Болит, зараза. Действие обезболивающего, что ли, заканчивается.

Вероятно, что-то отобразилось на моём лице, потому что Тигран поспешил добавить:

— Там всего лишь порез, два шва наложили. Можно было и без них обойтись, как по мне. Не очень-то сопоставимо с полётом из окна.

— Но у него был нож! И он пытался меня ограбить. Всё же очевидно!

Тигран грустно посмотрел на меня, покачал головой.

— Далеко не так очевидно, как тебе кажется. Журналисты уже подняли вой, теперь не остановятся. Тут же не простая бытовуха, тут «нефтяной магнат» замешан! Какой я нефтяной магнат…

— А кто ты? — я забрала у него пустой бокал и прижалась плотнее.

— Старый дурак.

Я резко отстранилась.

— Жалеешь о том, что сделал?

Тигран одним движением притянул меня обратно.

— Ни секунды. Чужое брать нельзя. Всё, хватит тут сопли размазывать. Пойдём-ка спать.

Я так и не поняла, что он имел в виду под «чужим»? И из-за серёжек ли с бриллиантами вылетел Стас из окна? Однако Тигран явно не желал продолжать беседу, да и мне безумно хотелось, чтобы невероятно длинный день наконец закончился.

Спальня была такой же скучно-классической, кровать с дубовой спинкой, зелёные шторы и зелёное покрывало, под ним белое бельё, как в гостиницах. Бельё отдавало затхлостью, похоже, застилали кровать очень давно.

— А где у тебя остальное хранится? — поинтересовалась я.

Тигран пожал плечами. Он уже разделся, и я увидела аккуратно перевязанное предплечье. Он сказал, ничего страшного, пара швов. Что подходит под понятие «ничего страшного» у человека, который в шестьдесят штурмует нефтяные вышки, а в семьдесят идёт против молодого и вооружённого ножом придурка?

Свежее постельное бельё обнаружилось в комоде. Пока я перестилала постель, Тигран стоял у окна и ворчал, что это совершенно не обязательно, и что завтра он вызовет Марту, чтобы она навела порядок. Марта, как я поняла, домработница, обслуживавшая загородный дом. Потом вдруг Тигран развернулся и пошёл к выходу.

— Приму всё-таки душ, — бросил он на ходу. — В чистую кровать ложиться грязным — свинство.

— Тебе нельзя, швы намочишь, — машинально возразила я, как-то забыв, что мне всё равно.

— Высуну руку из душевой кабинки, — усмехнулся Тигран.

— Что за глупости? Пошли вместе, я тебе помогу.

Он странно на меня посмотрел. Я уже рассказывала, что он до невозможности консервативен, и секса в ванной у нас никогда не случалось? Все эти роскошные сцены, когда она моется в душе, а он в порыве страсти вламывается к ней, прямо как был, в костюме и в туфлях, и они вместе под струями воды долго и эпично трахаются… Мда, всё это не про Тиграна точно. Он никогда не заходил в ванную комнату, если там была я. И наоборот, я не заходила к нему. Но сейчас предложила я ему вовсе не секс. И он, секунду помедлив, кивнул.

Мы уже засыпали, измученные бесконечно долгим днём: Тигран традиционно на спине, я так же традиционно на его плече. Никогда мне такая диспозиция не нравилась, но все мужики её почему-то обожают, и приходится уступать. Так вот, я уже почти провалилась в сон, когда Тигран вдруг произнёс, ни к кому не обращаясь:

— А он жив, кстати. Второй этаж — не так уж и высоко, как оказалось. Переломался, конечно, но не смертельно.

Я замерла, пытаясь понять, как мне надо реагировать, и что я чувствую на самом деле. Чувствовала я облегчение. Каким бы подонком Стас ни был, смерти я ему не желала. И если я хоть что-нибудь понимала в наших законах, при таком раскладе у Тиграна куда меньшие неприятности. Но какой реакции от меня ждал Тигран? Решил, что я обрадуюсь? Побегу проведывать любовника? Или что? У меня совсем не осталось сил, чтобы анализировать. И я просто сделала вид, что давно сплю.

***

Я проснулась от стука палки и приглушённого чертыхания. Приоткрыла глаза. Тигран пытался завязать галстук, стоя у зеркала. Одной рукой это сделать не получалось, а вторую он держал как-то неестественно. Вероятно, действие обезболивающего полностью закончилось, и теперь он её берёг. В отражении Тигран увидел, что я зашевелилась, и повернулся ко мне.

— Доброе утро, малыш. Разбудил? Прости, но мне через час уже нужно быть в офисе.

Я не в первый раз подумала, что неплохо было бы купить для его трости какой-нибудь набалдашник.

— На столе второй комплект ключей, возьми. Если захочешь куда-нибудь поехать, позвони Лексу. Если он будет свободен, то он тебя отвезёт. А если не будет, найдем тебе какую-нибудь другую машину. Может, даже на постоянной основе…

Судя по тому, как задумчиво он проговорил последнюю фразу, идея пришла ему только что.

— Вообще-то я хочу ездить сама, — я решила воспользоваться моментом. — Только мне не на чем.

Не самое подходящее время, он спешит на работу и явно думает о ней. Но он первый начал, глупо упускать шанс.

— Сама? — у Тиграна поползли вверх брови. — Котёнок, да ты чего? Женщина за рулём, в Москве, где сплошные хамы на дорогах! Знаешь, там, где я родился, считается большим позором, если у мужчины жена ездит сама.

— Ну так и я тебе не жена, вроде бы. Тигран, что за предрассудки? Мы в двадцать первом веке живём. Ты по сторонам посмотри, в каждой второй машине баба.

— И очень плохо, — припечатал Тигран. — Давай обсудим это чуть позже, хорошо? Котёнок, а ты умеешь