дело ему доделать». И плохо пришлось бы крепостному зодчему, да боярин, сообразив, что после битья кнутом тот может вообще не закончить постройку, попросил освободить Бухвостова от наказания.

Наконец, в 1697 году все каменные работы в Уборах были завершены. Сняли леса, и храм вознесся своей ярусной стройностью, поразил изысканностью декоративного убранства в стиле «нарышкинского барокко».

Достроил талантливый зодчий и Успенский собор в Рязани, строил и в Троице-Лыкове под Москвой.

Правда, теперь Троице-Лыково – это уже Москва. И, наверное, любителям летних купаний в Серебряном Бору хорошо знакома Троицкая церковь, предполагают, что это тоже шедевр Якова Бухвостова, его «лебединая песня».

Постройка велась в 1698–1704 годах. Тогда, триста лет назад, село принадлежало роду Нарышкиных.

Храм был построен из красного кирпича, на фоне которого ярко выделялось белокаменное убранство.

На низком и широком основании-гульбище, как на ладони, преподнесли нам русские мастера дорогой подарок. Но занесены снегом ступени храма и закрыты двери. Храм ждет своего часа.

Проезд: с Белорусского вокзала до станции Усово, затем на лыжах по Москве-реке до села Уборы. Торопитесь, пока зима.

Февраль 1995 г. Фото из архива автора.

Спасская церковь

Троицкая церковь

Успенское (Одинцовский район)

«Дом – как Ватикан»

На втором этаже усадебного дома-замка, в котором разместился теперь один из корпусов Клинической больницы Академии наук, висит стенд, посвященный истории этих мест.

Село Успенское – одно из древнейших в Подмосковье. Краеведы ведут отсчет его истории от 1328 года.

В 1624 году село, разоренное войсками польского королевича Владислава, было отдано стольникам Борису и Глебу Морозовым. Борис Иванович Морозов в 1648 году женился на Анне Ильиничне Милославской, сестре царицы. Царь Алексей Михайлович подарил своему любимцу и воспитателю свадебную карету, обтянутую золотой парчой, подбитую дорогим соболем и окованную вместо железа чистым серебром. Глеб Иванович Морозов женился на Феодосии Прокофьевне Соковниной, вошедшей в историю под именем «боярыни Морозовой», известной нам по картине Сурикова.

Борис Иванович Морозов умер бездетным. Его состояние унаследовал брат, ненадолго переживший его. После этого боярыня Морозова стала распоряжаться огромным богатством, унаследованным теперь ее единственным малолетним сыном. Однако вскоре она занялась борьбой за «родную святую старину», в которую вовлек ее протопоп Аввакум. Затем последовала царская опала, постриг в монахини, смерть сына. И вот она в санях, уносящих ее на пытки и смерть. Род бояр Морозовых пресекся. Царь Алексей Михайлович повелел раздать имения Морозовых своим приближенным. Так Успенское перешло в род Апраксиных.

Петр Матвеевич Апраксин при Петре I носил титул графа, был действительным тайным советником, сенатором и президентом Юстиц-коллегии. Еще в 1691 году он построил в селе деревянную церковь «Воздвижения честнаго креста Господня», а потом, в 1726 году, подал прошение о построении новой каменной Воздвиженской церкви… В наши дни стоит в селе (или поселке) Успенском на высоком берегу Москвы-реки красивая каменная церковь с шатровой колокольней. На мемориальной доске надпись: «Храм Успения…, закрыт в 1930 году, вновь открыт в 1992 году».

После сына и племянника графа Апраксина село перешло к генеральше С. С. Бибиковой, а затем к Святополк-Четвертинским. При них здесь был основан конный завод и построен архитектором П. С. Бойцовым дом-замок. Между прочим, замок баронессы Майендорф, что в Барвихе, построен этим же архитектором.

Во второй половине 90-х годов прошлого века имение купил представитель другого известного рода Морозовых – Сергей Тимофеевич Морозов, промышленник, меценат, создатель Кустарного музея (Музея народного искусства) в Москве, брат Саввы Тимофеевича Морозова. Сергей Тимофеевич дожил до глубокой старости и умер в эмиграции. Но это было потом, а в 1897 году у него в имении жил художник И. И. Левитан, заезжал А. П. Чехов, которому здесь не понравилось: «…дом – как Ватикан, лакеи в пикейных жилетах с золотыми петлями на животах, мебель безвкусная, вина от Леве, у хозяина никакого выражения на лице – и я сбежал».

После революции в имении был детский дом, потом Институт коневодства, в войну – госпиталь, затем снова Институт коневодства и Институт леса и, наконец, – отделение больницы. «Дом – как Ватикан» стоит теперь весьма обшарпанный, в отличие от находящейся рядом отреставрированной Успенской церкви. А какой вид открывается от церкви на долину Москвы-реки!

Проезд: от станции метро «Молодежная» маршрутным такси на Горки-10 или с Белорусского вокзала до платформы Перхушково, далее автобусом.

Май 1998 г. Фото из архива автора.

Усадебный дом

Успенская церковь

Филимонки (Ленинский район)

Рюриковичи – о спасении Романовых

Род княжеский Святополк-Чствертинских происходит от Рюриковичей. Князь Борис Антонович Святополк-Четвертинский – участник войны с Наполеоном, имел чин действительного тайного советника, владел с 1840-х годов имением Филимонки, что по Калужской дороге, на речке Ликовке.

Филимонки сменили прежде многих владельцев. Среди них были князь Иван Михайлович Щербатов, стольник Федор Ртищев, князь Петр Алексеевич Голицын, брат воспитателя юного Петра, Бориса Алексеевича.

Фрейлина Вера Борисовна Святополк-Четвертинская, дочь князя, построила в 1861 году двухэтажный храм над фамильным склепом, а позднее, в 1888 году, решила устроить здесь монастырь. В октябре того года произошло крушение царского поезда, в котором были Александр III и его семья. Погибло много людей, но царская семья не пострадала. Это и послужило поводом для создания монастыря, в память о брате княжны названного Владимирским.

По данным 1890 года в самом селе Филимонки проживало 36 человек, а в обители на 1895 год было уже около 70 сестер. Монастырь быстро разрастался; к 1911 году в нем жило уже 130 человек. В начале нашего столетия была перестроена Троицкая церковь, воздвигнуты колокольня и Успенская церковь (зимняя) с двумя приделами.

После революции в усадьбе располагался дом отдыха, затем школа и пионерский лагерь. Монастырь же при советской власти действовал до 1931 года, а потом был упразднен.

В храме, как рассказывала его староста, Евгения Петровна, были и столярная мастерская, и пекарня в годы войны, и склад в последнее время. Когда получили храм обратно, возникли многие трудности с оформлением документов, так как храм оказался бесхозным. Помог в преодолениb этих и других трудностей директор находящегося рядом лечебного учреждения Сергей Васильевич Осипов. Больным интерната, как никому, нужен этот храм.

Храм женского Князь-Владимирского монастыря поражает величием своих частично уцелевших стен. Как же красив он будет после восстановления! Но этому нужно помочь.

По проекту Опекушина сооружен