— так звали «бомбилу» — весь ход их с Ростиком поездки от вокзала до «Береговии», а потом Саниного возвращения на вокзал. Саня после этого вконец напугался и стал рассказывать все, что просили, и даже то, что не просили. В результате оказалось, что Ростик представился самодеятельному таксисту Валерой, фамилию Лушин не назвал, но, видимо, поддерживал свою легенду. Кроме того, судя по рассказу Сани, Ростик-Валера утверждал, что коренной москвич, в этом городе никогда прежде не бывал. Однако с самого начала потребовал везти себя в «Береговию», дескать, эту гостиницу и в Москве знают. Но самое главное: Саня рассказал, что ближе к вечеру, часов около восьми, еще раз подвозил Валеру с Артемьевской улицы. При этом вместе с Валерой в машину сели две девчонки, которых он, судя по всему, не знал. Просто был в хорошем расположении духа и, проявив широту характера, решил помочь малолеткам доехать до дому. Вначале он хотел довезти их до улицы Матросова, а потом ехать в гостиницу. Однако по ходу поездки обе девчонки — на вид лет по двадцати, не больше — очень его заинтересовали. И когда выяснилось, что девчонки работают малярами-штукатурами, живут в общаге без мам и пап, Валера свое решение ехать в гостиницу неожиданно изменил.

Он вылез из машины возле общежития строителей (улица Александра Матросова, дом 12), но заплатил — этого Саня не утаил — и за несостоявшуюся ходку к «Береговии».

Саня точно помнил и то, что в руках у Валеры был пакет с голой бабой, а в пакете лежала какая-то штуковина, похожая на большой кубик. Саму коробку Саня не видел, на вес не пробовал.

Пообещав Сане, что проверят все «от и до», Агафон и Налим отправились в общагу. Им повезло — вахтер, сидевший в стеклянной будке у вертушки, дежурил в тот день, когда Ростик-Валера посетил общагу. Конечно, среди прочей мужской публики, которая наведывалась в гости к юным строительницам, его нельзя было не заметить. Дед-вахтер, как выяснилось, из отставников, встретил Агафона и Налима весьма прохладно и подозрительно. Но когда Агафон профессиональным жестом достал удостоверение сотрудника МВД (не настоящее, но очень похожее) и очень профессиональным тоном стал задавать вопросы, вахтер подтянулся и бодро взялся излагать все, что знал. Правда, в отличие от перетрусившего Сани он решил, что имеет дело с представителями закона. А потому беспокоился, как бы не просказаться о том, что использовал служебное положение в личных целях. В том, что это было именно так, а никак не иначе, у Агафона сомнений не было.

Согласно показаниям вахтера Степана Ивановича, в 20.30 — время он назвал точно, Агафон в этом не сомневался — в общагу пришли две постоянно проживающие: Лида Терехина и Лариса Зуева. С ними был тот самый гражданин, который изображен на фото. Он был в легкой степени опьянения, с собой имел пластиковый пакет, в котором лежали две бутылки красного вина. Кроме того, был другой пакет с изображением обнаженной натуры, там находилась закуска. Ровно в 23.00 данный товарищ покинул территорию общежития в сопровождении тех же девушек, которые вернулись через полчаса. Больше гражданин, изображенный на снимке, в общежитие не приходил.

Агафон очень сомневался в том, что Валера-Ростик покинул общагу в 23.00. В принципе, несмотря на то, что дед старался выглядеть неподкупным службистом, Агафон на сто процентов был убежден, что за сотню баксов или соответствующую сумму в рублях вахтер оставил бы в общаге до утра даже Салмана Радуева. Впрочем, для пользы дела Агафон сделал вид, что во все это поверил, и поинтересовался, где сейчас находятся девушки. Степан Иванович доложил, что должны быть на работе, но в каком стройуправлении они работают, он не в курсе. Агафон и Налим, поблагодарив деда, отправились к комендантше.

Анна Владимировна, пухлая, но строгая дама, перевалившая за полувековой юбилей, охотно проинформировала «милиционеров», что обе девушки работают малярами в муниципальной фирме «Возрождение», которая занимается благоустройством улиц, отделкой, ремонтом и покраской фасадов зданий, находящихся в собственности города, и тому подобными работами. И Лида, и Лариса в городе недавно, но довольно бойкие, хотя по нынешним временам особой распущенностью не отличались. Конечно, юноши к ним заходят, в комнате довольно часто выпивают, но скандалов или крупных драк у них не отмечалось.

Агафон не преминул подняться на четвертый этаж, в 451-ю комнату, где проживали Терехина и Зуева. Комендантша отперла комнату. Кроме Лиды и Ларисы, там жили еще две девицы, работавшие в СМУ-7 штукатурами. Они тоже были на работе. В комнате было относительно прибрано и даже уютно, хотя бедновато.

В соседней комнате оказалась какая-то растрепанная дама неопределенного возраста, которая обматерила всех и вся, назвала Агафона ментом драным и поганым, но зато внесла важное уточнение. Оказывается, она помнила того «понтового», кого приводили Лида с Ларисой, и сказала, что вышел он из общаги не раньше чем в два часа ночи, потому что как раз в это время местная студия кабельного телевидения (в народе — «Кобель-ТВ») начала показ немецкого фильма «только для взрослых». Дама курила на балконе с «другом» и видела, как Лида и Лариса вышли из общаги со своим кавалером. Пошли они от выхода налево, то есть в направлении Матросова, 8. Вернулись они не через двадцать минут, а через полтора часа. Этому тоже можно было верить, потому что лахудра со своим хахалем совмещали просмотр порнухи с пьянкой и траханьем, причем специально растягивали удовольствие до конца фильма. Лиду и Ларису соседка на сей раз не наблюдала с балкона, а просто слышала, как они шли по коридору к своей комнате и открывали дверь. Поэтому сказать точно, провожал их кто до общаги или нет, не могла. В комнату девки точно вошли вдвоем, без мужика. Притом вернулись они злые, а пока не зашли в свою комнату, постоянно переругивались. Из-за чего и почему, лахудра не поняла, поскольку была в глухом кайфе и отрубилась до утра.

После такого ценного признания Агафон и Налим покинули общежитие и отправились к участковому Наливайко, с которым Агафон начинал свою ментовскую службу. В отличие от бывшего старшины тому повезло в карьере куда больше. Наливайко уже дослужился до капитана, держал контакт с начальниками и не обижал подведомственную территорию.

Агафон с ним тоже контактов не терял. Капитан за двести баксов, принятых им без особой застенчивости, рассказал все, что знал о «расчлененке» на своем участке, в том числе и то, что до него дошло от сыскарей.

По результатам экспертиз и следственных действий получалось, что смерть Воинова-Лушина наступила в 2.30 — 3.00, то есть максимум через час после того, как он вышел из общаги вместе с девицами. Содержание алкоголя в крови было на уровне бредней степени опьянения. Что конкретно послужило причиной смерти, медики сказать затруднялись, потому что покойному было нанесено в общей сумме тридцать четыре колотые, резаные и рубленые раны. Причем в течение очень короткого промежутка времени и не менее чем четырьмя острыми металлическими предметами. Причиной смерти могли послужить минимум восемь ранений. Височная кость и левое полушарие мозга были Пробиты двумя ударами колющего предмета круглого сечения с максимальным диаметром четыре миллиметра, то есть шилом или заточкой, на глубину семь и двенадцать сантиметров. Правый глаз был выжжен накаленным металлическим предметом с температурой до 800 градусов, опять же с проникновением в мозг на два сантиметра. Левый был выколот ножом с шириной лезвия полтора сантиметра с проникновением в мозг на десять сантиметров. В сердце было нанесено четыре раны: одна все тем же шилом или заточкой, другая тем же ножом, который воткнули в левый глаз, третья — ножом с шириной лезвия более четырех сантиметров, а четвертая — трехгранным клинком. Практически все эти раны были нанесены на протяжении одной минуты, каждая могла стать причиной смерти. Но в принципе Воинов мог умереть и от болевого шока. Резаная рана живота длиной в сорок пять сантиметров или начисто откромсанные половые органы к тому располагали. Обнаружились и более интимные подробности. Оказалось, что господина Воинова, как и предполагал Сэнсей, перед тем, как разделать, использовали в мирных целях. Правда, с применением презерватива (обнаружилась смазка), не оставив такой важной улики, как сперма, но очень крупным калибром, вызвав разрывы тканей в соответствующем месте. На запястьях рук и лодыжках ног обнаружились следы от веревок.