— Ты — хитрая лисичка. Подглядываешь за мной, пока я сплю? — его голос хриплый со сна, по ее спине ползут мурашки, постепенно покрывая руки и ноги.

— Пытаюсь убедить себя, что ты не мираж. Потрогать хотела, вдруг растаешь, — она показывает протянутую руку, а Андрей хватает ее и притягивает к губам, целуя ладонь. Прикосновение пронзает насквозь, словно стрела и по телу разливается томительное тепло. Оно распространяется от сердца через солнечное сплетение и концентрируется внизу живота. Ее щеки розовеют от смущения.

— Ты покраснела, — он приглушенно рассмеялся и потерся носом о ее щеку.

Таня смутилась и перевела разговор:

— Как ты вообще оказался в том кафе?

Андрей продолжал ее провоцировать — откинулся на подушку и притянул за собой. Ее волосы укрыли их шелковым покрывалом. Он пригладил их, убирая с лица.

— Я следил за тобой, — сказал он таинственным шепотом. Его руки продолжали свое движение, почти не останавливаясь: то гладили волосы, то плечи, то щеки, мешая думать связно.

— Да? Зачем?

— А ты не догадываешься? За этим. — Его обычно серебристые глаза сейчас напоминали грозовые тучи и были почти полностью закрыты зрачком. — Я больше не мог ждать. Мне нужно было тебя увидеть. Я прилетел утром и ждал тебя у дома. Ты была погружена в свои мысли, и не заметила меня. Я пошел следом. По пути купил цветок — хотел романтики. А получилось так себе… Тань, не смотри так… а то я наброшусь на тебя прямо сейчас.

Ее губы пересохли от этих слов, пришлось облизнуть, отвлекая его. Почти моментально оказалась лежащей на его подушке, придавленная мускулистым телом. На этот раз он был более порывист и стремителен. Единственное о чем потом жалела Таня — опять не смогла изучить его тело, насладиться прикосновениями к нему.

Потом они заказали пиццу и суши на обед. Таня слегка подвисла, наблюдая, как он умело орудуя палочками, поглощает роллы.

— Хватит на меня смотреть, — скомандовал он повелительно, — ешь быстро. Не успеешь и глазом моргнуть, как кончится.

Было неудобно есть при нем. Это опять же Ника вбила ей в голову еще в школе — не ешь при мальчиках, подумают, что ты обжора.

Андрей прищурился, кажется, сообразив, в чем дело.

— Татьяна, ты мне это брось, стесняться меня решила? Поверь, хорошая моя, после того, что между нами было, меня ничем не смутишь. Ешь, я сказал. Иначе у тебя не хватит сил на продолжение, — он стрельнул глазами, явно намекая, что их ждет жаркий вечер и горячая ночь.

Не успела она перекусить, как зазвонил телефон. Андрей нахмурился и жестом показал, чтоб она не отвлекалась. Нашел в сумочке вибрирующее устройство.

— Валерий Станиславович, — он уже отвечал на вызов, — добрый день, Воронцов. Она сейчас занята, не может подойти. Да, у меня изменились некоторые обстоятельства, нужна помощь Татьяны, как представителя агентства. Я забираю ее на две недели в Москву. Да, без этого никак. Финансовый вопрос мы с ней обсудим отдельно. К тому же скоро сентябрь, я бы хотел закончить до начала учебы. Да, приятно с вами иметь дело. До встречи.

Улыбнулся застывшей девушке, с ролом у рта.

— Давай, давай, ешь его, не то буду сам тебя кормить.

— Мы едем в Москву?

— Пока не съешь, ни слова не скажу, поняла?

Андрей сложил руки на груди и замолчал. Пришлось доедать свою порцию роллов. Пиццу они пока не тронули, решив оставить на вечер.

А потом Андрей достал еще одну коробочку — в ней обнаружился чизкейк. Таня не видела, что в доставку вошел и десерт.

— Это тебе, я знаю, ты любишь. — Таня вспыхнула. И откуда ему известны такие подробности? Без Ники тут явно не обошлось. — Что на этот раз? Почему щечки красные? Не говори, что представила на месте десерта мою скромную персону. Или ты опять стесняешься… что, я прав? Таня!… Таня, не смотри на меня так…

А она что? Он сам сказал про десерт, а ее фантазия включилась на полную мощность.

— Ттебе не нравится? Я постараюсь не смотреть, если неприятно…

— Дурочка маленькая, — укоризненно произнес он, не отрывая взгляда от ее синих глаз. Не нравится? Еще как нравится! Настолько, что забыл, о чем хотел сказать! — Он стукнул себя по лбу и продолжил, — слушай меня внимательно, моя хорошая, говорю один раз и повторять не буду: при мне никаких диет, хотя и без меня тоже. Питаешься нормально, ненавижу голодовки. В тебе мне нравится все, особенно твои формы, надоели эти воблы сушеные. Поняла? Хочешь пиццу — ешь пиццу, хочешь десерт — ешь. А от лишнего я тебя избавлю в постели, — его взгляд обещал.

Таня взяла нож и разрезала чизкейк пополам и подвинула ему тарелку.

— О'кей. Взамен ты меня поцелуешь.

— Не раньше, чем ты мне объяснишь на счет Москвы.

Андрей закатил глаза.

— Одно твое присутствие выносит мой мозг, сказал бы Ваня. — На ее вопросительный взгляд, объясняет, кто такой Иван.

— Никакой Москвы, мы летим отдыхать.

Таня задохнулась от восторга. Отдыхать? Вдвоем? С ним? Две недели? Сердце удвоило скорость. Глаза засверкали.

— А куда?

Андрей не выдержал и притянул ей руку, они, наконец, выбрались из столовой. Расположились пока в гостиной, чтобы обсудить поездку.

Андрей силком усадил ее к себе на колени, резко перебив возражения. Нет, ему не тяжело. Да, он хочет ощущать ее близко.

— Так ты поцелуешь меня? Ты обещала. — Его руки уже забирались под одежду.

— Андрюш, если я сделаю, мы долго не сможем говорить. Скажи мне любопытной Варварке, куда? Я лопну от любопытства.

— Танечка, моя… ты забудешь о разговоре через… две минуты… но не буду тебя мучать. Куда бы ты хотела поехать? Выбирай, весь мир у твоих ног.

Таня смутилась столь очевидной демонстрации его богатства.

— Турция?

— Нет! — выкрикнула она громко. Андрей приподнял бровь, не стал спорить.

— Таиланд? — она скривилась — не любит Азию. — Кипр? Сардиния?

— Это мне Ксюша с Кириллом обещали организовать.

— Ах да, у Одинцова же там вилла. А на Майорке у Харперов. Куда же нам податься? Южная Америка? Нет? Европа? Испания? Франция? Да? Хочешь во Францию?

— Увидеть Париж…

— Только умирать не надо, ты мне живая пригодишься.

Таня наклонилась к его лицу, чтобы вернуть долг. А еще она собиралась исследовать столь любимое тело. Запустила пальчики ему в волосы, оттягивая голову назад. Целовала медленно и томительно. Андрей прикрыл глаза, наслаждаясь. Когда она начала покрывать поцелуями его лицо и шею, не выдержал — намотал на руку ее волосы и сам впился в ее губы.

— Что ты со мной делаешь, моя хорошая девочка?

«Люблю тебя», — ответила Таня в уме, но озвучить не смогла.