— Объяснить? — с каменным лицом произнесла Кэтрин. — С меня довольно той ерунды, что ты нес о Руперте. Я устала. Я больше ничего не желаю слушать.

— Досадно, — холодно бросил он, схватив ее за руку. — Ибо я хочу, чтобы теперь ты выслушала меня.

Кэтрин напряглась всем телом, испугавшись нахлынувших на нее эмоций, вызванных его прикосновением.

— Пусти меня, — рявкнула она.

Марк отпустил ее руку и сделал шаг назад.

— Извини, — тихо сказал он. — Но я настаиваю, чтобы ты выслушала правду.

— Правду! — усмехнулась она. — Не ту ли, что вы рассказывали мне в дни моей юности, доктор Хьюс-Эллингтон?

— Для тебя я был и остаюсь просто Марком, Кэтрин, — спокойно произнес он и тяжело вздохнул. — В силу ряда обстоятельств время, проведенное тогда вместе с тобой, стало для меня чем-то вроде лекарства. Мне нравилось быть для тебя просто Марком. Но прежде, чем я уйду, я хочу, чтобы ты знала правду. Я собирался сказать ее тебе в тот далекий воскресный вечер: сообщить мое настоящее имя, рассказать о жене. Я собирался просить тебя подождать, пока не улажу кое-каких проблем в моей жизни.

Кэтрин устало опустилась на диван.

— Почему же ты этого не сделал? — угрюмо спросила она.

— Тогда, днем я пошел пройтись, чтобы убить остающееся до встречи с тобой время, и сам того не желая, словно обезумевший от любви подросток, вдруг оказался неподалеку от твоего дома. Примерно в полумиле от того места есть аллея. — Марк снова опустился на стул, глаза его блуждали, будто он мысленно рисовал себе то место. — Я решил, что пройдя по аллее, скорее доберусь до шоссе, ибо мне захотелось вернуться в гостиницу и привести себя в порядок перед встречей с тобой. — Он взглянул на нее. — Полагаю, начиная с этого момента, ты догадываешься, о чем я мог бы рассказать тебе.

Удивленная Кэтрин отрицательно покачала головой.

— Боюсь, что не догадываюсь.

— Тебе известна аллея, о которой я говорю.

— Конечно, по ней проходит граница нашей земли.

— Тогда обрати свой взор в прошлое. Если пройти по ней примерно милю, там есть калитка, выходящая в поле. Около нее я увидел машину. Теперь ты меня понимаешь? — спросил Марк.

— Что я должна понять? — с недоумением спросила Кэтрин.

— В машине, — продолжал он, — находились двое, увлеченные друг другом столь сильно, что не замечали ничего вокруг. Они сжимали друг друга в объятиях так, словно подобной возможности им больше не представится. — Марк посмотрел ей в глаза.

— Погоди-ка! Не хочешь ли ты сказать, что принял ту девушку за меня? — скептически спросила Кэтрин.

— Я знаю, что это была ты, — с жаром воскликнул он.

На мгновение воцарилась тишина, затем Кэтрин сказала:

— Ты ошибся.

— Иного ответа я и не ожидал. — Он пожал плечами. — К тому же сейчас это уже не имеет значения. Слишком много воды утекло с тех пор. Я рассказал это тебе лишь для того, чтобы ты знала, почему я тогда уехал. После горького опыта моей женитьбы, ты, чистая и бесхитростная, стала для меня глотком свежего воздуха. И вдруг я увидел свою непорочную Кэтрин в объятиях другого мужчины. — Стиснув зубы, Марк помолчал. — После того, что произошло между нами всего лишь за день до этого… Я так обезумел, что готов был совершить убийство, поэтому повернулся и со всех ног бросился бежать, чтобы не наделать непоправимых глупостей.

Кэтрин безучастно взглянула на него.

— Ушам своим не верю. Ты думаешь, что Руперт твой сын, что уже само по себе нелепость. И это становится еще большей нелепостью, раз ты считаешь, что я путалась с кем-то еще.

— Я посчитал Руперта своим сыном лишь по той причине, что он похож на меня. Просто невозможно, чтобы кто-то еще оказался его отцом, — убежденно заявил Марк.

Ошеломленная Кэтрин молча смотрела на него.

— Руперт — не твой и не мой сын, Марк, — произнесла она наконец. — И в машине ты видел не меня. Я весь день работала не покладая рук, чтобы быстрее прошло время, и я снова смогла бы увидеться с тобой в тот вечер. Если бы ты тогда пришел и прямо спросил меня обо всем, я бы могла представить тебе кучу свидетелей. Но вместо этого, — с горечью добавила она, — ты сбежал, и тем самым разбил мое глупое доверчивое сердце.

Марк вскочил с места и рывком привлек ее к себе.

— Ты говоришь правду?

— Да. И мне плевать, веришь ты мне или нет, — с гневом сказала она, бросив взгляд на сжимавшие ее руки Марка, после чего он разжал их. — Как ты изволил выразиться, много воды утекло с тех пор. Я и не вспоминала о тебе, пока не угодила в больницу.

— Тогда я пытался разыскать тебя, — неожиданно произнес он.

— Когда?

— Несколько месяцев спустя. — Он пожал плечами. — Как я ни старался, никак не мог забыть тебя. Все обстояло несравненно проще, когда мне пришлось расстаться с женой, но ты… Я так тосковал, что уже был готов простить тебе ту сцену в машине…

— Какое великодушие, — сверкнув глазами, сказала Кэтрин. — Слушай внимательно, больше повторять не буду. Это была не я.

— Так я тебе и поверил. — Он отвел глаза. — Ну да ладно, в конце концов я позвонил тебе домой. Но там жили другие люди.

Кэтрин кивнула.

— Наши работники организовали кооператив и выкупили дело у моей матери. А вскоре после этого она снова вышла замуж.

— Тебя это обрадовало?

— Да. Мой отчим мне очень нравится.

С горькой усмешкой Марк посмотрел на нее.

— Мужчина, с которым я тогда разговаривал по телефону, наотрез отказался сообщить незнакомому человеку что-либо о твоем местонахождении. Тогда я позвонил в гостиницу, но оказалось, что миссис Бишоп ушла на пенсию, а новые хозяева никого не знали в округе. Куда бы я ни обращался, мне не везло. В конце концов я решил, что пора прекратить изводить себя из-за курортной интрижки и выбросить из головы все мысли о тебе.

Надолго воцарилась тишина, и Кэтрин с горьким сожалением подумала, что все могло быть иначе. О чем думал Марк, она не догадывалась. Его непроницаемое лицо не выражало никаких эмоций.

Наконец он нагнулся и поднял с пола куртку. У Кэтрин мелькнула мысль — не предложить ли ему чаю, но она тут же отбросила ее. Какой смысл? Он совершенно посторонний человек.

— Мне жаль, что ты зря потратил время, — сказала она.

— Я не считаю время, проведенное в твоем обществе, потерянным, Кэтрин. — Он улыбнулся, и Кэтрин вдруг показалось, что перед нею тот, прежний Марк.

Выбитая из колеи нахлынувшим на нее чувством, Кэтрин решительно пошла к двери, не оставляя Марку иной возможности, кроме как следовать за ней. Она церемонно протянула ему руку, но вместо того, чтобы обменяться с ней коротким рукопожатием, он сжал ее руку и пристально посмотрел на нее.