— Сообщение, да? — произнес самурай. — О чем оно?

Прежде чем Сёкей смог ответить, Татсуно еще более хныкающим голосом промолвил:

— Только наши скромные просьбы относительно его умершего отца, господин.

— Это так? Давайте мне сообщение. Я сам доставлю его господину Инабе.

Сёкей расслышал слабое проклятие Татсуно, произнесенное им на выдохе. Самурай тоже чертыхнулся.

— Что за сообщение? — обозлился всадник.

— Простая просьба, которая вам будет неинтересна, господин, — пропищал Татсуно.

— Я хочу видеть это сообщение, — настойчиво повторил самурай. — Доставайте его немедленно.

Сёкей полез в кимоно, но Татсуно помешал, схватив его за руку.

— Это священно, — объяснил он с отчаянием. — Это нельзя держать под открытым небом.

Рука всадника медленно опустилась на рукоятку длинного меча.

— Думаю, что вы двое — из тех крестьян, что напрашиваются на неприятности, — произнес самурай. — Меня как раз послали сюда разыскивать таких, как вы. Живее показывайте мне это сообщение, а не то…

С жалобным криком Татсуно бросился наземь перед лошадью.

— О, господин! — запричитал он. — Могущественный господин! Простите нас за то, что оскорбили вас, доставляя свое сообщение.

С каждым словом Татсуно продвигался вперед на коленях, подползая поближе к лошади. Лошадь, напуганная его воплями, отступила назад, но самурай направил ее вперед, так что оказался едва ли не над головой Татсуно.

Тогда стремительно, как голова змеи, Татсуно рванулся вперед, схватился за уздечку и изо всей мочи дернул ее вниз. Лошадь заржала от испуга и боли.

Гневно взревев, самурай извлек меч. Как только воин достает оружие, честь обязывает его использовать меч по назначению, так что Сёкей достал свой меч. Хотя тот был сделан всего лишь из дерева, он тоже мог пригодиться. Однако, прежде чем юноша успел шевельнуться, самурай с силой нанес удар по голове Татсуно, но тот внезапно исчез. Сёкей готов был посчитать ниндзя мертвым, но затем понял, что тот увернулся и спрятался под лошадью.

Самурай достал еще и короткий меч, так что в обеих руках у него было по мечу. Но теперь ему стало труднее удерживать равновесие. Татсуно по-прежнему удерживал уздечку и постарался пригнуть голову животного книзу и вбок. Хотя лошадь с силой сопротивлялась, у Татсуно хватило сил удержать ее. Когда Татсуно вынырнул из-под лошадиного брюха, он увернулся от удара копытом и затем, к удивлению Сёкея, отступил в сторону и пнул левую переднюю ногу лошади.

Дорогу покрывал снег, и даже при том, что на копытах лошади имелись соломенные чехлы, она скользила. Когда Татсуно пнул лошадь в ногу, животное потеряло равновесие и все трое — лошадь, самурай и Татсуно — с сильным глухим стуком повалились навзничь. Все так же молниеносно Татсуно первым поднялся на ноги, и это было весьма кстати, поскольку самурай удержал оба меча, хотя одна его нога и оказалась придавленной лошадью. Он попытался поразить ниндзя сначала одним мечом, затем другим. Проворно, точно акробат, Татсуно пригнулся под первым ударом, затем перекувыркнулся высоко в воздухе, уйдя от второго удара. Короткий меч самурая только прошел через кимоно Татсуно, разрезав подол. Татсуно сумел приземлиться, поставив ногу на левую руку самурая, и тем остановил его. Самурай сделал последний отчаянный выпад вторым мечом в направлении Татсуно, но тот придавил и другую руку. Балансируя на корчащемся самурае, ниндзя крикнул Сёкею:

— Давай свой меч!

Сёкей бросил ему оружие без раздумий, хотя самурай никогда не должен бросать свой меч. Татсуно, однако, воспользовался им благородно: схватив меч на лету, он нанес тяжелый удар по голове самурая лезвием плашмя.

Затем Татсуно освободил руки воина и отступил в сторону, давая лошади подняться. Сёкей подбежал, чтобы посмотреть на самурая.

— Ты убил его? — спросил он. Это было бы позорно, поскольку сам Сёкей никогда не использовал меч, чтобы уничтожить другого.

— Нет, — ответил Татсуно, — но скоро позабочусь об этом.

Он вынул из руки самурая длинный стальной меч и высоко занес оружие, готовясь срубить воину голову.

— Стой! — закричал Сёкей. — Ты не можешь сделать это! Он беззащитен.

— Конечно, — ответил Татсуно. — Именно поэтому самое время убить его. Я сделал бы это и раньше, но как ты, возможно, заметил, он пытался убить меня.

— Но какой прок от того, что мы убьем его? — спросил Сёкей. — Он один из самураев господина Инабы. Мы не хотим оскорбить князя. Мы должны передать ему сообщение.

— Я повторно предлагаю то, что предлагал некоторое время назад: мы держимся от господина Инабы как можно дальше, — произнес в ответ Татсуно. — Только ты один хочешь посетить его.

— Судья одобрил бы наш поход в Канадзаву, — сказал Сёкей. — Мы должны попытаться найти того, кто, возможно, был врагом старого господина Инабы.

— Склонен считать, что мы уже нашли достаточно многих из них, — проворчал Татсуно.

— У меня идея, — сказал Сёкей. — Мы возьмем лошадь самурая. Так мы доберемся до Канадзавы быстрее.

— Я заодно возьму его косодэ, — сказал Татсуно. — Так будет честно, раз он порубил мое.

Татсуно понравилось, что косодэ подошло по размеру, так что он на радостях прихватил еще и два самурайских меча, которые спрятал под свой оби. Сёкей не одобрил этого, но должен был признать, что Татсуно добыл оружие в честном бою. Сёкей едва поверил в то, как Татсуно поборол самурая.

— Я и не знал, что ты так умеешь драться, — сказал он.

— Никогда не надо недооценивать противника, пока не проверишь его на деле, — ответствовал Татсуно, завязывая свои волосы по-самурайски. — Он мог знать джиу-джитсу.

— Что это такое? — спросил Сёкей.

— Стиль борьбы, придуманный ниндзя, — произнес Татсуно.

Лошадь, разумеется, отшатнулась от Татсуно, но вот Сёкея послушалась. После того как юноша проехал на ней немного, Татсуно осторожно уселся позади него.

— Такими темпами мы должны без помех добраться до Канадзавы в сумерках, — сказал Сёкей.

— Вот это меня и волнует, — отозвался Татсуно.

Они приблизились к городским стенам, и Сёкей спешился. Он пошел рядом с лошадью, изображая слугу Татсуно. Тот нашел это более забавным, чем показалось Сёкею. С Татсуно, одетым в косодэ самурая, путники быстро смешались с толпой на улицах Канадзавы. Каждый третий здесь, казалось, носил эмблемы клана Инаба. Сёкей хотел немедленно направиться к замку. Татсуно посмеялся над ним.

— Думаешь, что мы просто зайдем и потребуем представить нас господину Инабе? — спросил ниндзя.

— Я уже встречал его, — подчеркнул Сёкей. — Он видел меня с судьей и знает, что я работаю на него.