закончилась, весь зал единодушно зааплодировал. Шляпа поклонилась всем четырем столам. Рот её исчез, она замолчала и замерла. Профессор МакГонагалл шагнула вперед, в руках она держала длинный свиток пергамента.

— Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет, — произнесла она. — Начнем. Аббот, Ханна!

Девочка с белыми косичками и порозовевшим то ли от смущения, то ли от испуга лицом, спотыкаясь, вышла из шеренги, подошла к табурету, взяла Шляпу и села.

— ХАФЛПАФФ! — громко крикнула Шляпа.

Те, кто сидел за крайним правым столом под чёрно-жёлтыми стягами, разразились аплодисментами. Ханна встала, пошла к этому столу и села на свободное место.

В начавшемся распределении я старался услышать знакомые фамилии.

— Боунс, Сьюзен!

— ХАФЛПАФФ! — снова закричала Шляпа.

Если мне не изменяет память, то Амелия Боунс — глава Департамента Магического Правопорядка, а если проще, то чего-то вроде полиции. Стоит взять на заметку.

Лаванда Браун на Гриффиндор. Миллисенту Булстроуд определили в Слизерин. Джастин Финч-Флетчли на Хафлпафф. Симус Финниган и Дин Томас сели за стол Гриффиндора.

— Грейнджер, Гермиона!

Проследив за вышедшей, я узнал в ней лохматую девочку, что всё это время цитировала «Историю Хогвартса» каким-то бедолагам. Определили к львам. Послышались стоны разочарования. Кажется, она уже успела кому-то надоесть.

Невилл Лонгботтом, как и Рон Уизли — рыжий мальчик с веснушкам, что искал меня, ожидаемо, отправился так же в дом алых знамён. Распределение Малфоя вызвало у меня усмешку. Если в среднем перед вердиктом шляпа сидела на первокурснике в течении секунд пяти, то головы Малфоя она, кажется, даже не успела коснуться, выкрикнув: «СЛИЗЕРИН!» Крэбб и Гойл отправились следом. Нотт, Паркинсон, Забини, девочки-близнецы Патил, затем Гринграсс. Были и ещё знакомые по книгам фамилии, но именно об этих было больше всего информации.

— Поттер, Гарри!

Я сделал шаг в направлении шляпы, и по всему залу вспыхнули огоньки удивления, сопровождаемые громким шепотом. Случайно пойманный взгляд младшего Уизли выражал непонимание и злость. Я сел на табуретку, и шляпа опустилась мне на голову.

— Гм-м-м, — задумчиво произнес в голове тихий голос. — Непростой вопрос. Очень непростой. Несомненный талант, да. Умом не обделён это точно. Отвага присутствует, но уж больно осторожен. Да, встречала я уже такого, как ты, с полвека назад.

Интересно, о ком она? Надеюсь, это кто-то известный. Надо же чем-то гордиться.

— Что же, не будем нарушать традиции, — после паузы заговорила Шляпа. — ГРИФФИНДОР!

Крик затопил зал, а стол под красными стягами взорвался аплодисментами. Наблюдал за дальнейшим распределением я теперь со стола Гриффиндора. Назойливое внимание толпы неимоверно бесило, но я натянул на лицо улыбку и старался отвечать на все вопросы доброжелательно, параллельно наблюдая за распределением. Вскоре ко мне присоединился Дадли и внимание однокурсников рассеялось уже между нами двумя, ведь он был моим кузеном.

Я посмотрел на стоявшую перед ним пустую золотую тарелку. Голод давал о себе знать, ведь нашего перекуса в поезде в виде нескольких бутербродов было явно маловато. Наконец, распределение закончилось. Знакомых фамилий я больше не слышал или же просто пропустил. Альбус Дамблдор поднялся со своего трона и широко развел руки. На его лице играла лучезарная улыбка. У него был такой вид, словно ничто в мире не может порадовать его больше, чем сидящие перед ним ученики его школы. Возможно, так и есть. Судить ещё рано.

— Добро пожаловать! — произнес он. — Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнем наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Всё, всем спасибо!

Дамблдор сел на свое место. Зал разразился радостными криками и аплодисментами. Стоявшие на столе тарелки в мгновения ока оказались доверху наполнены едой. Ростбиф, жареный цыпленок, свиные и бараньи отбивные, сосиски, бекон и стейки, вареная картошка, жареная картошка, чипсы, йоркширский пудинг, горох, морковь, мясные подливки, кетчуп и непонятно как и зачем здесь оказавшиеся мятные леденцы. Были и другие блюда, но их названий я не знал. Но знал, что если сейчас не поем, то умру с голода.

Стоило еде заполнить стол, то внимание с меня переключилось к последней. Так я смог спокойно поесть и понаблюдать за факультетом. Учеников за столом было реально много. Только на Гриффиндор поступило порядка полусотни человек. Примерно такое же количество людей было и на курсах старше, плюс-минус человек пятнадцать. Грубо говоря, умножаем семь на полсотни и получаем ответ — триста пятьдесят человек на одном только Гриффиндоре. Цифра, конечно, неточная, но недалекая от правды.

Взгляд заскользил по рядам учеников, выискивая знакомых мне и просто интересных людей. Близнецы Уизли, с которыми я уже успел познакомиться, весело перешучивались с сокурсниками, показывая им какие-то предметы. Видимо, поделки для розыгрышей. Рон уже не сверлил меня взглядом, полностью отдавшись пище. Не сказать, что он прямо-таки как свинья, но ел он довольно неаккуратно. Перси, узнал я его по волосам и значку старосты, объяснял что-то приставшей к нему Гермионе. Судя по лицу, он бы лучше насладился едой, чем «увлекательным» разговором с ней. Не успел кончиться ужин, а я уже успел познакомиться со всеми членами семьи рыжих, обитающих в стенах замка. Симус и Дин, распределённые друг за другом, уже успели подружиться, постепенно втягиваясь в разговоры других однокурсников и с интересом наблюдая за Почти Безголовым Ником, предоставляющего доказательства своего прозвища. Невилл ел молча, изредка отвечая на вопросы сидящих рядом. Было видно, что он очень стесняется. Никого интересного из первокурсников больше не было, а старшекурсников я ещё не знал.

— Кхм-м-м! — громко прокашлялся Дамблдор. — Теперь, когда все мы сыты, я хотел бы сказать еще несколько слов. Прежде чем начнется семестр, вы должны кое-что усвоить. Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено заходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам, для их же блага, тоже следует помнить об этом, — сияющие глаза Дамблдора осмотрели зал, на мгновение останавливаясь на ком-то, в том числе на рыжих головах близнецов Уизли. — По просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что не следует творить магию на переменах. А теперь насчет тренировок по квиддичу — они начнутся через неделю. Все, кто хотел бы играть за сборные своих факультетов, должны обратиться к мадам Хуч. И наконец, я должен сообщить вам, что в этом учебном году правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью.

— Он ведь шутит? — пробормотал кто-то