Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Обидно, конечно, я уверена, Альбертик это специально устроил, но виду не подала. Стояла тихонько и молча слушала.
— Итак, товарищи, коль все, наконец, собрались, и даже товарищ Горшкова почтила нас своим присутствием лично, — насмешливо ввернул шпильку Альбертик и продолжил, — тогда давайте, начнём работу. Итак, доложить информацию по вопросу исполнения плана социальных показателей одиннадцатой пятилетки предлагаю товарищу Иванову.
Эдичка встал со стула и принялся невыразительным голосом зачитывать текст из папки. Я старательно вслушивалась, первые минут пять, а потом поняла, что сейчас усну.
Мысли переместились на более насущные вопросы. Меня беспокоило всё. Вся моя теперешняя жизнь, она как-то идёт не совсем правильно и не совсем гладко. К примеру, я мало уделяю внимания Светке. Да что там говорить — почти не занимаюсь нею. Через полтора месяца ей в первый класс, а я даже с её будущей учительницей не познакомилась (вдруг малопрофессиональная она попадется или молодая слишком, а ведь первая учительница — это самое главное для ребенка и для формирования его личности. Или, если плохо она с мужем, к примеру, живёт, значит будет приходить на работу злая, раздражённая и на детях отрываться станет). Я была глубоко уверена, что первая учительница должна быть предпенсионного или пенсионного возраста, любить детей и иметь хорошую профессиональную репутацию. А я даже не знаю, в чей класс моя Светка попадёт! Непорядок! Нужно завтра же заняться этом вопросом и всё выяснить.
Или вот ещё не менее важный вопрос — дачный участок Валеева. Прошло ровно полгода, и я уже могу пользоваться машиной. И пользуюсь. А вот с участком я отчего-то не напрягаюсь. А ведь надо. А то, по советским законам, отберут его у меня. А это ведь наследство Светки. Мы снимаем всё лето дачу в Малинках. Тратим деньги, а ведь есть свой участок. Да и с квартирой Валеева нужно что-то думать. Долго стоять закрытой она не может. Это пока хорошо, что соседи нормальные и никто ещё куда надо не стукнул, но жизнь, она же такая, и всё может быть. Нужно срочно и этот вопрос решать.
Дальше. Институт. Как-то я так халатно к нему отношусь, и пока прокатывало. Там то Иван Аркадьевич позвонил, то я взяточку дала, то так выкрутилась — но долго эта халява продолжаться не может. Нужно брать себя в руки, сдавать все экзамены, максимально экстерном и получать диплом. Без диплома о высшем образовании никакие мои планы реализовать я не смогу. Без этого диплома я — неполноценная личность. А это не входит в мои планы…
— Вопросы есть? — прервал мои мысли вопрос Альбертика.
Я подняла глаза — Эдичка закончил бубнить и народ чуток оживился.
— Нет вопросов? — нахмурился Альбертик. — Хорошо. Следующий доклад сделает Марлен Иванович. Прошу.
Марлен Иванович тоже принялся бубнить. Я внутренне ухмыльнулась. Вот этих ребят бы в моё время, чтобы попробовали выступить вот так, невнятно, без презентации, без графиков. Мда. А ещё ругают моё время, мол, в прошлые времена было гораздо лучше. Не всё. Явно не всё.
Мои мысли опять вернулись к моим насущным проблемам.
Ещё один вопрос, что тревожит меня — это задание «опиюса». Грёбанная командировка в Москву. Вроде время есть, но бежит оно слишком быстро. А я еще ни доклад не подготовила, ни план поиска документов не продумала.
Дальше. Производственные проблемы. Я так и не довела до ума вопрос с изменением ГОСТа на спецовки с карманами. А ещё я так и не выполнила задание Альбертика по КТУ, но там время ещё есть. Немного, но тем не менее. И с Ивановым, Герих, Щукой, Лактюшкиной я не рассчиталась. Уже не говоря об Альбертике.
Ох!
Когда всё успеть-то⁈
Вот почему судьба одним даёт всё? Они рождаются с золотой ложкой во рту, у них родители — олигархи или около того, им ничего не нужно добиваться или доказывать. Или же второй вариант, они — удачники по жизни: красивые, харизматичные, нравятся всем окружающим, всё у них легко спорится. А есть такие вот, как я, которым до всего нужно не просто добиться, набивая шишки на лбу, но результат в большинстве случаев получается очень далёким от ожиданий.
Эх, если б я знала тогда, в кабинете у Альбертика, как я была права!
Когда совещание у Альбертика закончилось, и я дошла до своего кабинета, Репетун уже там ждала меня. Она оделась, как я и велела, в строгий серый костюм, минимум косметики, волосы стянула в строгий пучок, и сейчас стояла крайне бледная и серьёзная.
— Татьяна Петровна, что с вами? — спросила я, поздоровавшись, — на вас же лица нет. Плохо себя чувствуете?
— Что-то я переживаю, — призналась мне Репетун, тихим безэмоциональным голосом.
— Да с чего это? — удивилась я. — Из-за новой работы что ли? Ну так это просто «смотрины». Не получится — у вас эта работа есть, вы с неё же не увольнялись. Никто даже не узнает, что вы куда-то там ходили. А получится — будете большим человеком в городе. Да и в области. Опыт у вас есть, хватка — есть. Не пойму, чего вы так волнуетесь?
— Не знаю. Интуиция, наверное, — пробормотала Репетун и зябко поёжилась.
Я пожала плечами, всё, конечно же, понимаю, но вот терпеть не могу все эти бабские истерики.
Когда мы на моей машине подъехали к мраморно-колонному зданию и зашли внутрь, Репетун совсем сникла и двигалась, как механическая кукла. Молча, мы поднялись по лестнице. Молча мы вошли в приёмную. И также молча — в кабинет.
— А вот и она. Это и есть та аферистка — Лидия Горшкова! — сказал Барабаш двум невзрачным мужчинам с незапоминающимися лицами и в серых костюмах. — Это она предлагала мне подвинуть Плечевого и стать на его место!
Глава 11
— Гражданка Горшкова, правильно? — подошел ко мне невзрачный мужчина № 1.
— Да, — растерянно кивнула я (вот уж не ожидала от Барабаша такой глупости).
— А вы? — мужчина номер раз обратился к Репетун.
— Р-репетун Татьяна Петровна, — пролепетала та, затравленно озираясь по сторонам.
— Проходим, гражданки. Присаживаемся, — махнул рукой тот в угол кабинета.
Мы примостились на неудобные стульчики, что стояли вокруг стола для совещаний. Мужчина номер раз по-хозяйски сел напротив, в упор уставившись на меня, мужчина номер два встал за моей спиной. Это немного нервировало, но виду я не подала. Репетун усадили чуть сбоку возле меня.
— Сергей Петрович, вы тоже присаживайтесь поближе, — велел невзрачный мужчина номер раз. Барабаш суетливо переместился к нам за стол, и сел тоже чуть сбоку, но с другой стороны, на правах хозяина кабинета.
— Итак, гражданка Горшкова, — обратился первый ко мне, — расскажите, как вы пытались склонить товарища Барабаша к мошенничеству и морально неправомочному действию с целью причинить товарищу Плечевому репутационный и моральный ущерб, из-за которого он должен был потерять свою должность?
— Это разве уже доказано? — поморщилась я.
— Но товарищ Барабаш сказал…
— Вот именно, — перебила невзрачного я, решив не церемониться, раз на кону сейчас стоит всё (о советских спецдознавателях и о чёрных воронках я что-то такое помнила), — вы делаете выводы на основании слов товарища Барабаша. То есть бездоказательно. А я вот, наоборот, утверждаю, что ничего подобного не было. И сейчас моё слово стоит против слова товарища Барабаша.
— Хм… Вот, значит, как. А с какой целью вы сейчас пришли сюда? — вкрадчиво поинтересовался невзрачный мужчина номер два, и от неожиданности я аж вздрогнула.
— Так товарищ Барабаш это время сам назначил, — ответила я, — поинтересуйтесь у секретаря, я там в графике должна стоять, ведь товарищ Барабаш у нас человек занятой, поэтому у него жесткий график посещений.
— Поинтересуемся, — недовольно дёрнул щекой первый, — вы не ответили на вопрос.
— Я ответила, — упёрлась я, — мне назначил Барабаш, а уж зачем — спрашивайте у него. Я — человек маленький, высшее руководство велело — я выполняю.
— Да что вы такое лжете⁈ — возмущенно взревел потрясенный моим лицемерием Барабаш, но первый его перебил:
— Подождите, товарищ Барабаш, до вас мы ещё дойдём.
Барабаш побледнел и сник.
— Так в чём же таки заключался ваш план по саботажу и смене руководства областного профсоюза? — лениво растягивая слова, повторил вопрос первый. Если бы не его цепкий, пристальный взгляд, могло бы сложиться впечатление, что ему всё это вообще не интересно.
— Не понимаю о чём вы, — не поддалась я на его обманчиво-добродушный вид. — Конкретизируйте, пожалуйста и предъявите доказательства.
— Здесь вопросы задаю я, — голос первого похолодел и взгляд недовольно сверкнул. Куда и подевалась