* * *

— Несколько отпечатков пальцев я сумел вычленить, — сообщил криминалист в ответ на вопрос Бегина. — Самая многочисленная группа принадлежит убитому Сергееву. Он, я так понимаю, эту бумажку с завернутой внутрь марихуаной купил, потом разворачивал, трогал… Вот и наследил сильно. Пришлось повозиться, чтобы найти четкие отпечатки пальцев, принадлежащих другой группе. В итоге нашлись сразу два пальчика.

— По картотеке пробили?

— Ноль совпадений. Этот человек никогда не попадал в поле зрения нашей доблестной ордена красного знамени полиции.

— Жаль… Что-нибудь еще?

— Масло.

— Простите?

— Машинное масло, — уточнил криминалист. — На бумажке с травой с места преступления и на второй бумажке, которую вы нашли дома у убитого. На них есть следы машинного масла. Если принюхаться, можно даже запах различить. Вы не нюхали?

— Я не нюхаю бумажки, в которых была наркота. Меня итак по жизни прёт. — отозвался Бегин. Криминалист хохотнул, оценив шутку. — И что наличие машинного масла означает?

— Случайно капнули, или заворачивали марихуану не совсем чистыми руками после того, как возились с железками, — пожал плечами криминалист. — Не важно. Главное: тот, кто заворачивал эти свертки-треугольники, делал это там, где есть машинное масло. Это может быть что угодно. От собственного гаража до автосервиса.

Но это уже было что-то.

Из ЭКЦ Бегин поднялся к операм в убойный, которые по его поручению проверяли документацию Сергеева, владельца кафе «Каламбур» и жертвы номер три.

— Мы проверили всех поставщиков, с которыми у Сергеева были отношения, — Наумов лениво жевал бутерброд. — Пробили поставщиков напитков, продуктов и даже одноразовой посуды в кафе. Все пучком.

— Никаких сбоев, проблем?

— Мы к каждым лично сгоняли и поговорили по поводу Сергеева, — ввернул Стасин. — С поставками у него все было хорошо, и все это есть в накладных и остальных бумажках из кафе. Если у Сергеева были какие-то проблемы, из-за которых он грузился, то дело явно не в поставках. Так что или его баба вам соврала, или сам Сергеев соврал ей.

— А здание?

— Долгосрочная аренда. Оплачено до конца года. Здесь тоже все чисто.

— Деньги?

— На счету у Сергеева было двести с хвостиком штук. Не самые большие бабки, но для хозяина маленького кафе на отшибе города вполне себе сойдет. Мы взяли в банке распечатку по движению средств. Ничего подозрительного — крупных сумм он не снимал и не клал на счет. Деньги капали по двадцать-двадцать пять тысяч в месяц.

Бегин не ответил. Вместо этого он положил перед операми бумажку с поручением.

— Понятно. Тогда теперь займитесь вот этим. Скооперируйтесь с отделом угонов. И проверьте всех местных барыг. Всех, кто стоит на учете и проходит по наводкам и агентурным донесениям. Мы ищем барыгу, у которого есть автосервис, подпольная автомастерская или что-нибудь в этом духе.

Опера переглянулись.

— Это по Сергееву? — уточнил Наумов. — А он ведь вас из-за анаши заинтересовал, да? Послушайте, мы ведь копнули хорошо, но у этого чела все было чисто. Ну, покуривал он траву, бывает. Но вряд ли он был как-то связан с этими бандосами.

— Мало ли кто на шипы мог нарваться, — поддакнул Стасин. — Они ведь не выбирают жертв. Этим уродам ведь все равно, кого убивать. Лишь бы убивать. Убийство ради убийства.

— Просто сделайте это, — отрезал Бегин.

Энтузиазмом опера не горели.

Сам Бегин отправился в кабинет к Лопатину. И вручил ему очередную бумагу. Лопатин быстро пробежал текст глазами и поднял на Бегина удивленный взгляд.

— Что это?

— Там все написано.

— Вы шутите? Рябцева включить в группу? Зачем он вам? — Бегин не ответил. Лопатин покряхтел, откинулся в кресле и сделал глоток кофе из своей выдающейся кружки с надписью «БОСС», все это время внимательно буравя Бегина взглядом. — Послушайте, Александр. Зачем он вам? Понятно, он вас возит и, наверное, вам было бы удобнее, чтобы водитель был в теме, так сказать. Но я могу дать вам другого опера. Из любого отдела, которые работают по делу. Зачем вам этот неудачник в группе?

— Сергей Вениаминович, при всем уважении, — ответил Бегин, не отводя от него глаз. Бегин тоже умел играть в «кто кого пересмотрит» очень хорошо. — Пока что я главный следователь по делу. И я не спрашиваю разрешения. Я вам просто сообщаю.

* * *

Вырулив по развязке на М-4, внедорожник, агрессивно рыча и стремительно набирая скорость, рванул в сторону Домодедово. Стрелка спидометра плавно ползла к 110 километрам в час.

Женю на пассажирском сиденье в момент, когда он делал глоток виски прямо из бутылки, снова разобрал смех, и пойло хлынуло назад через нос.

— Ах ты б… дь! — хохотал Женя, вытирая рукавом лицо. Музыка ревела во всю мощь стереосистемы, усиленной дорогущим сабвуфером с мощными, расположенными в районе багажника, колонками, перекрывая собой почти все — Женя не слышал даже собственный голос. Но привычный к реву акустической системы Артем орал так, что его слышали все:

— И я этот шокер прикладываю к лестнице, короче! Ну, к этой херне, как она там называется. Перила, перила! Они ж железные, ёпте. Нажал, искра е… нула такая. Аж светло стало! И ток типа пошел по железу. И я тогда ору этом бомжу, прикинь: «Выпить хочешь?». Иди, говорю, сюда, пузырь поставлю!

Внедорожник несся по трассе. Где-то впереди, на горизонте, моргали огоньки приближающегося города, до которого, впрочем, оставался еще с десяток километров. Игнат на заднем сиденье икнул, чувствуя, как во рту вместе с отрыжкой появляется вкус рвоты. Он мутным пьяным взглядом покосился в окно и задержал дыхание — испробованный и зарекомендовавший себя способ избавиться от икоты. За окнами машины с бешеной скоростью проносились столбы, сливаясь в один сплошной мелькающий с удручающей частотой поток. И от этого мутило еще больше. Игнат откинулся на спинку дивана и, несмотря на раздувшуюся от усилия грудную клетку, заполненную воздухом, громко и смачно икнул еще раз. Выматерился себе под нос.

— И этот петушара, короче, че-то там бормочет по-своему, — орал Артем. Он закурил, и струя сигаретного дыма поползла назад, в лицо Игнату. Как назло. Игнат икнул снова. — Синий, в натуре, в зюзю, вдрыбаган, б…! И такой бубнит, ноги шаркают по полу. Пошел типа. А через секунду: б… дь, вы б это слышали! Треск и вопль такой, визг даже, бабский такой: «Ааа!». И звук, б…! «Плюх!» Я вниз, смотрю — а это чучело, вот в натуре отвечаю, метра на три назад отбросило! На три, б… дь! В отключке полной!

Игнат смачно икнул. Вкус рвоты появился снова. Проклиная свой слабый организм — вон, Артем и Женя ржут как ни в чем не бывало, хотя выпили одинаково — Игнат снова задержал дыхание, с шумом наполнив грудь воздухом.