Эффект плацебо может быть связан либо только с условными рефлексами или ожиданиями, либо одновременно и с первыми, и со вторыми, а вероятно, задействуются и другие механизмы, более важные, которые еще только предстоит выявить и изучить. Пока ученые силились понять научную подоплеку эффекта плацебо, они смогли, опираясь на ранние работы Хейгарта, установить, как увеличивать целебное воздействие. Так, известно, что эффект плацебо от лекарства, введенного путем инъекции, будет сильнее, чем от полученного в виде таблетки, а от двух таблеток будет больше, чем от одной. Что более удивительно, при тревожности самый сильный эффект плацебо оказывают таблетки зеленого цвета, а при депрессии – желтого. Мало того, эффект плацебо от таблетки усиливается, если ее дает врач в белом халате, а не в футболке, и ослабевает еще больше, если лекарство дает медсестра. От крупных таблеток эффект плацебо сильнее, чем от маленьких, пока, однако, те не станут совсем крошечными. Неудивительно, что таблетки в шикарных фирменных коробочках оказывают более сильный эффект плацебо, чем они же в простой упаковке.

Разумеется, все вышеизложенное относится к среднестатистическому больному, ведь эффект плацебо для каждого конкретного человека полностью зависит от его убеждений и личного опыта. Различия в степени проявления у разных пациентов и потенциально сильное влияние на процесс выздоровления означают, что эффект плацебо может вводить в заблуждение ученых, исследующих подлинную действенность того или иного метода лечения. В сущности, этот эффект настолько непредсказуем, что вполне способен исказить результаты клинического испытания.

Следовательно, чтобы проверить, насколько на самом деле действенна акупунктура (как и вообще любой метод лечения), ученые должны были каким-то образом учесть неуловимое, непредсказуемое и зачастую мощное влияние эффекта плацебо. Для этого необходимо было разработать процедуру клинических испытаний, гарантированную от любых случайностей.

Самая простая разновидность клинических исследований – сравнение группы больных, получающих испытываемое лечение, с группой (контрольной) таких же больных, которых не лечат вовсе. В идеале больных в каждой группе должно быть много, а распределять их по группам следует случайным образом. Если затем выяснится, что в той группе, которую лечили, признаков выздоровления в целом больше, чем в контрольной, значит, новый метод лечения и правда действенный. Но так ли это?

Мы должны учитывать вероятность того, что метод лечения показал себя действенным, но лишь из-за эффекта плацебо. Другими словами, больные, которых активно лечили, могли выздороветь только потому, что их подвергали каким-то медицинским манипуляциям и тем самым стимулировали благоприятный эффект плацебо. Следовательно, простая постановка испытаний может приводить к ошибочным выводам, поскольку при таких условиях даже бесполезное лечение иногда дает положительные результаты. Возникает вопрос: как организовать клинические исследования, чтобы они учитывали всю эту путаницу, вносимую эффектом плацебо?

Решение отыскалось во Франции XVIII века, где Франц Месмер делал свои громкие заявления. Сегодня имя Месмера ассоциируется с гипнотизмом (или месмеризмом), однако при жизни он славился в основном пропагандированием целительных свойств магнетизма. Месмер утверждал, будто способен лечить многие болезни, манипулируя так называемым животным магнетизмом больных, для чего, например, давал им намагниченную воду. Сеансы лечения бывали очень зрелищными, поскольку иногда якобы намагниченная вода вызывала судороги или обмороки, считавшиеся признаком предполагаемого процесса выздоровления. Тем не менее критики Месмера сомневались, что воду можно намагнитить, и не верили, что магнетизм вообще влияет на здоровье человека. Они подозревали, что реакция пациентов Месмера основана исключительно на вере его заявлениям. Выражаясь современным языком, можно сказать, что критики предполагали, будто метод Месмера опирается на эффект плацебо.

В 1785 году Людовик XVI созвал королевскую комиссию для проверки месмеровских заявлений. Эта комиссия, в состав которой входил Бенджамин Франклин, провела серию экспериментов. Один бокал месмерической воды размещали посреди четырех бокалов обычной – выглядели все пять совершенно одинаково. Затем испытуемые-добровольцы, не зная, где что налито, наугад выбирали один бокал и выпивали его содержимое. Одна испытуемая пригубила питье и тут же упала в обморок, но затем оказалось, что в ее бокале была обычная вода. Очевидно, женщина, лишившаяся чувств, думала, что пьет намагниченную воду, знала, что при этом бывает, – и ее организм отреагировал соответствующе.

По завершении экспериментов члены королевской комиссии убедились, что добровольцы реагируют как на намагниченную, так и на обычную воду абсолютно одинаково. Поэтому они заключили, что разницы между намагниченной водой и обычной нет, а следовательно, сам термин “намагниченная вода” ничего не значит. Более того, комиссия постановила, что лечебное воздействие якобы намагниченной воды вызывалось исключительно ожиданиями больных (сегодня мы бы сказали, что все дело в эффекте плацебо). Одним словом, Месмера обвинили в шарлатанстве.

Однако комиссия не стала раздумывать о широкой распространенности эффекта плацебо, вот почему официальное открытие роли, которую играет этот эффект в медицинской практике, приписывают Хейгарту, исследовавшему вытягиватели четырнадцать лет спустя. Впрочем, королевская комиссия все же внесла важнейший вклад в историю медицины, поскольку провела клинические испытания нового типа. Главное новаторство заключалось в том, что в эксперименте испытуемые не знали, какое лечение получают – подлинное или мнимое, поскольку бокалы с намагниченной и простой водой на вид ничем не отличались. То есть испытуемые были словно слепые.

Понятие так называемого ослепления можно применить к исследованиям в целом, которые в таком случае будут называться слепыми клиническими испытаниями. Например, при проверке новых таблеток их дают всем больным в терапевтической группе (где проводится настоящее лечение), а в контрольной группе все получают точно такие же на вид таблетки, но без всякого действующего вещества. Важно, что сами испытуемые не знают, в какой они группе – терапевтической или контрольной, поэтому остаются слепыми в том смысле, что не подозревают, лечат их или нет. Весьма вероятно, что признаки улучшения появятся в обеих группах благодаря эффекту плацебо, ведь все участники могут думать, что получают реальное лекарство. Однако если испытываемые таблетки и в самом деле лечат, а не только оказывают эффект плацебо, в терапевтической группе улучшение состояния пациентов должно быть заметнее, чем в контрольной.

При слепом исследовании важно, чтобы испытуемых из контрольной группы и из терапевтической лечили внешне совершенно одинаково, поскольку любые различия могут повлиять на выздоровление больных и тем самым исказить результаты. Таким образом, пациенты в обеих группах должны не только получать идентичные на вид таблетки, но и проходить лечение в одном и том же месте, им должно оказываться одинаковое внимание и так далее. Все эти факторы вносят свой вклад в так называемые неспецифические эффекты. Этот собирательный термин охватывает реакции, которые объясняются контекстом процесса лечения, но не связаны напрямую с самим лечением, – в том числе и эффект плацебо.